Юлиан Семенов - ГОРЕНИЕ. Книга 1 — 2

— Люксембург с Дзержинским умеют обращать?

Глазов хотел было солгать, но — не смог, увидел близко-близко зеленые глаза Дзержинского и ответил:

— Дзержинский умеет все.

«ЛИГА НАРОДОВА».

«С половины восьмидесятых годов между проживающими за границею польскими эмигрантами началось движение, имевшее целью организовать все разрозненные кружки, стремившиеся к подготовлению независимости Польши.

С 1901 года „Лига Народова“ существует как организация, принявшая для своей деятельности программу национально-демократической партии. В состав ее входят 38 членов, проживающих в Варте, Львове, Кракове, Познани, Париже и других центрах польской эмиграции.

Во главе „Лиги“ долгое время стоял проживающий в Женеве польский писатель Сигизмунд Милковский, пишущий под псевдонимом „Еж“ (Теодор Томаш Сеж). В Кракове и Львове членами „Лиги“ состоят литератор Ян Залуска, помещик Стефан Людвиков Белявский и дворянин Роман Дмовский. В Варшаве проживает 10 членов „Лиги“, из числа коих Охранному отделению известны: присяжные поверенные Ян-Маврикий Каминский, Элиуш Невядомский и Стржембош, доктор Вацлав Лапинский.

В Варшаве недавно устроено было экстренное собрание членов „Лиги Народовой“, на котором разбирались два социалистических воззвания возмутительного содержания на русском языке: одно озаглавлено „Всем“ и было получено из С.-Петербурга Казимиром Лазаревичем; в нем говорилось о чрезвычайных будто бы притеснениях русского народа правительством и о принятом народом твердом решении сбросить тяготеющее над ним иго. Второе воззвание издано русским студенческим кружком социал-демократов, обращено к студентам-полякам и требует присоединения их к общерусским манифестациям.

„Лига“ пришла к решению не принимать участия в возникающих в России противоправительственных движениях как в настоящее время, так в впредь. При этом было предложено всегда и во всем руководствоваться принципом: „Поляки сами для себя и своими силами“. Затем собравшимися высказалось неудовольствие слишком вялою деятельностью варшавского кружка „Лиги“; было рекомендовано войти в сношения с организациями ППС и совместно с ними составить общий „Центральный комитет борьбы“.

Подходы ко всем членам руководства имеются.

Два члена Главного правления „Лиги“, являющиеся при этом руководителями „Национальной демократии“, заагентурены мною и выполняют поручения.

Таким образом, с точки зрения противовеса социал-демократии, „Лига“ является неоценимым приобретением».

— С социалистами их уже рассобачили? — спросил Дурново.

— Не спешим.

— С типографией как?

— Ставят.

— На чьи деньги? Мы даем?

— Нет. Патриоты сами собирают.

— Разве что если сами. Не обожгитесь…

ВАРШАВСКАЯ ГРУППА АНАРХИСТОВ-КОММУНИСТОВ «ИНТЕРНАЦИОНАЛ».

«Среди заграничной группы анархистов-коммунистов в минувшем, 1904 году уже произошел раскол, вызванный недовольством „демократизацией“ ее печатного органа „Хлеб и Воля“, вдохновляемого известным русским эмигрантом князем Петром Кропоткиным, а также разногласием по некоторым принципиальным вопросам, главным образом о допустимости краж на политической подкладке.

Местом первичного появления пропаганды анархизма надо считать Варшаву, Белосток, Одессу и Вильно. Начало активной пропаганды анархистских идей и актов террора в Варшаве относится к январю 1905 года, когда здесь образовалась группа под именем „Бунтарь“, явившаяся ветвью вновь нарождающегося на юге России „Южно-русского анархистского союза“, основателем которого. был некий Махаев, отчего его последователи назывались „махаевцами“. Так как во главе этой группы стояли люди молодые и неопытные, притом не имевшие никаких связей с рабочей средой, то их пропаганда не имела никакого успеха, и группа в скором времени распалась, не оставив после себя никакого следа. Ныне анархисты влияние на революционные события не оказывают».

— А что это Кропоткин в демократизм ударился? — удивился Дурново.

— Трудно сказать со всей определенностью, ваше высокопревосходительство. Агентура доносила о странном свидании Кропоткина с Дзержинским, об их пятичасовой беседе — с тех пор Кропоткин посуровел против зряшней пальбы и шума с грабежами.

— Много о Дзержинском говорите. Боитесь полячишку?

— Ненавижу.

— Так это одно и то же — бояться и ненавидеть, одна медаль, две стороны…

Тронул пальцами оставшиеся листки, посмотрел — много ли осталось.

— Это интересно?

— Да. Интеллигентно, умно и — все в кармане. Можем вертеть, как хотим, националисты.

ПРОГРАММА ПАРТИИ «НЕЗАВИСИМОСТИ ПОЛЬШИ»,

«Основные принципы, из которых исходит партия „Независимости Польши“, следующие: государство является необходимым оплотом народа в международной экономической борьбе. Государственные традиции начали у нас угасать за последнее сорокалетие; сознание государственности изглаживается в народном инстинкте, но тем не менее народ наш не может исчезнуть, если усвоить себе необходимость борьбы за государственное бытие.

Ввиду приближающегося к концу процесса объединения Германии и ввиду внутренних перемен в русском государстве, вызванных внешними поражениями, постигшими Россию, в недалеком будущем могут произойти громадные перемены на карте Европы.

Вследствие утраты Австрией немецких провинций и разложения России, может создаться независимая Польша, соединенная династической унией с Венгрией, что может стать международной необходимостью для восстановления, поколебленного Германией, европейского равноправия».

— Что, с ними агентура венского генштаба работает? — спросил Дурново.

Глазов посмотрел на лысину министра влюбленно:

— Видимо — да, но факты мне неведомы.

— Так выведайте, — улыбнулся Дурново, почувствовав восторг полковника, поняв его восторг и приняв.

«Не зная, наступит ли для нас благоприятный момент для выступления с оружием в руках за самостоятельное государственное бытье, быть может даже ранее, чем мы могли бы этого ожидать, нам необходима политическая партия, которая призывала бы ваш народ к боевой подготовке.

Такой партией является партия „Независимости Польши“.

Ввиду того, что крестьяне и ремесленники, более чем другие слои склонны ныне к борьбе за государственный быт, партия „Независимости Польши“ стремится прежде всего в них найти свою опору.

Партия „Независимости Польши“ приступает к работе над мелким мещанством, пренебреженным в смысле политическом и недостаточно оцененным вследствие предрассудков восточных социалистов».

— На мужика с мещанином ставят, — задумчиво произнес Дурново. — Это хорошо. Есть поле, где столкнуть лбами. Но не слишком ли рискованно?