Нелли Искандерова - Дочь капитана Блада

- Арабелла?

Тень покачнулась. Тёмные волосы нахлынули волной, почти полностью скрыв лицо. Питт улыбнулся. Что это - сон или явь? Всё смешалось в его воспалённом сознании. Сердце томительно замирало в предчувствии чуда. Неужели он всё-таки встретился с ней? Сегодня, на ночной улице? В тот миг, когда защитил её от этих головорезов, на которых набросился, забыв об осторожности...

- Это ты, любимая?

Короткий сухой смешок раздался в звенящей тишине. Небосвод, качнувшись, остановился. Волшебство закончилось.

- У тебя горячка, Питт, - хриплый голос капитана дрогнул, - это я, Сильвер. Что здесь произошло?

Питт тяжело вздохнул. Острая боль в плече вновь дала о себе знать. Горькое прозрение... Но почему тогда глаза Питера так странно блеснули в темноте? Нет, надо успокоиться. Не выдать собственного волнения. Иначе...

- Я шёл по улице, - сдерживая биение сердца, произнёс Уоллес, - увидел, как трое здоровяков набросились на парня. Я поначалу думал, что это ты. Но потом оказалось, что это была переодетая девчонка.

Сильвер усмехнулся и вытер со лба друга стекающую струйкой кровь.

- Спасибо, Питт. Ты же меня защитить бросился. А девчонку жаль, натерпелась она страху.

- А кто это был? Я так и не рассмотрел её лицо.

- Мари Жермен. Нэд повёл её домой. Знаешь, ведь она тоже меня защитить хотела. Предупредить об опасности. Страшно подумать, что бы случилось, если бы не ты. А теперь ей ещё от отца достанется.

Питт замолчал. В темноте тропической ночи черты друга расплывались, и в них то и дело чудился образ его возлюбленной.

- А ты, - продолжал Сильвер, - значит, ты со всеми разделался? Молодец.

- Последнего Нэд добил. По-моему, это был Гарри

Сильвер замолчал и вытащил из-за пазухи флягу.

- Ты пьёшь? - с недоумением взглянул на друга Питт

- Нет, - улыбнулся тот, - я всегда ношу с собой ром. На всякий случай - вдруг пригодиться.

Открыв крышку, Питер вылил немного жидкости на изрядно испачканный кровью платок.

- Ещё немного потерпи, приятель. Сейчас легче будет

- Дай глотнуть. Во рту пересохло.

Отпив немного рома, Питт смежил веки и погрузился в сон. В нём он видел вернувшуюся из небытия Арабеллу. Ласково улыбаясь, девушка промывала его раны хмельным напитком.

Губернатор гневно сверкнул глазами. С трудом сдерживая ярость, он прохаживался взад и вперёд по гостиной. В висках напряжённо пульсировала кровь.

- Где ты нашёл эту негодницу?

- Успокойся, Анри, - спокойно возразил ему Вольверстон, - девчонке ещё крупно повезло, что Питт рядом оказался, иначе...

- Что ты хочешь сказать?

- Она слышала, как те парни говорили про Сильвера. Вот и решила предупредить. Гарри с Нортоном её за Питера приняли. Они же почти одинакового роста.

- Да уж..., - задумчиво промолвил де Монтенон. Его ошибка едва не привела к роковым последствиям. Если бы он сразу дал понять - Нортону, Уайту, де Жуайену и всем остальным... Дал бы понять, что полностью доверяет Сильверу... А теперь его дочь едва не стала жертвой головорезов.

- Может, и вправду стоит согласиться на их брак? - продолжил он, обращаясь то ли к сидящему на диване Нэду, то ли к самому себе.

- Не думаю, Анри, что это хорошая идея, - Вольверстон нахмурился, - Сильвер не любит её. Должно пройти время, чтобы он смог забыть... Да и рано ему пока.

- Ты о Арабелле? - оживился де Монтенон, - вообще-то ты прав, он слишком уж молод. Знаешь, я ещё вот о чём потолковать хотел. Ты наверняка знаешь де Фонтейна. Он тоже аристократ, вроде Сильвера. Королевская кровь. Правнук Генриха Валуа.

- Знаю его, - кивнул Вольверстон, - но причём здесь он?

- Его фрегат потопили испанцы, а в кильватер к другим капитанам не хочет. Гордый слишком - королевская кровь. Думаю, с принцем сможет договориться. Тем более что в Панаме его опыт пригодится.

Вольверстон задумчиво взглянул на губернатора. Что это? Попытка помочь другу или очередная выходка опытного интригана? После истории с Нортоном Нэд уже не доверял де Монтенону.

- Хорошо, я поговорю с Питером, - задумчиво промолвил он, - Питт тяжело ранен, так что меньше чем через неделю в море не выйдем.

Вскоре старые знакомые попрощались. Вольверстон вышел на улицу, а в спальне Мари Жермен ещё долго горел свет.

Питт Уоллес, пошатываясь, поднялся на шкафут. В голове звучал то ли звон корабельной рынды, то ли свист штормового ветра. Тягостно ныла подвязанная на перевязи рука. Швырнув в лицо квартирмейстера пригоршню солёных брызг, морской ветер освежил его разум. Привычное зрелище копошащихся на палубе матросов окончательно вернуло квартирмейстера к действительности. Питт огляделся. На юте распоряжался Крисперс, а на баке виднелась фигура Сильвера. Рядом с ним, изящно подбоченившись, расположился де Фонтейн.

- Опять этот франт здесь? - Уоллес кивнул шкиперу.

- А ты что думал? - огрызнулся Крисперс, - мы теперь для него пустое место. Не то, что этот Валуа. Нэд, и тот недоволен. Теперь всё здесь, даже «Старую Англию» на Хэндса оставил.

Питт выругался. Воспоминания о недавних событиях напомнили о себе подступающей к горлу дурнотой. Обида мучительно жгла душу. Облегчив сердце ещё парой крепких словечек, квартирмейстер решительно двинулся в сторону бака, но вскоре столкнулся с возникшим будто из-под земли Вольверстоном.

- Эй, Питт! - остановил его старый вояка, - через полчаса совещание.

- Проклятье! - недовольно буркнул Уоллес, - опять он с этим французом!

- А ты что думал, Питт? - задумчиво промолвил Вольверстон, - де Фонтейн - друг Беревика. Если бы не придворные интриганы, тоже до маршала бы дослужился.

Питт помрачнел. Друг сводного брата Сильвера! Хуже не придумаешь! Да ещё такой франт - на палубе словно на дворцовом паркете. Под стать капитану.

- Приятель Беревика, говоришь, - буркнул Питт, - жаль, что нельзя драться во время похода...

Сильвер и де Фонтейн уже спускались с лестницы. Тридцатилетний сухощавый месье высокомерно взглянул на приближающегося квартирмейстера.

- Твои ребята слишком молоды, Сильвер, - заметил он, - сухопутную экспедицию должен возглавить опытный командир.

Сильвер недоверчиво взглянул на француза.

- Говоришь, что у тебя есть опыт? Посмотрим, как справишься в Рио-Чагре...

К вечеру фрегат де Фонтейна направился к берегу, чтобы пристать в миле от крепости. Остальные суда остались в дрейфе на расстоянии пушечного выстрела от укреплений.

Питт Уоллес всю ночь провёл на палубе. Питт сам не знал, чего же он хочет больше. Крепость Рио-Чагре закрывала вход в устье реки. Это была первая из дверей, ведущих к панамским сокровищам. Но с другой стороны... Как хотелось ему, чтобы этот нахальный француз потерпел поражение! Но увы! Доносившийся с берега запах гари становился всё сильней, а над городом всё чаще вспыхивали языки пламени. Вскоре забрезжил рассвет. В лучах восходящего солнца над почерневшими бастионами полоскалось белое знамя с тремя золотыми лилиями.