Густав Эмар - Том 4. Чистое Сердце. Флибустьеры

— Хорошо, мой брат сейчас все увидит.

Орлиная Голова лег на землю, Луи последовал его примеру. Оба поползли в глубь чащи. Спустя четверть часа, в течение которого этот неудобнейший способ передвижения довольно сильно утомил француза, индеец остановился.

— Пусть оглянется брат мой, — сказал он.

Они находились на узкой поляне, окруженной такой густой, без проблеска, чащей кустарников, сучьями деревьев, перевитых массами колючих лиан, что оставалось непонятным, каким образом можно проникнуть на эту полянку и выбраться с нее. Трудно было предположить, что существует в этой чаще такое место.

Весельчак и оба мексиканца ожидали на ней возвращения посланца и курили с философским равнодушием.

— А! Милости просим! — закричал Весельчак, увидев дона Луи. — Как нравится вам наше убежище? Прелестно, не правда ли? Это Орлиная Голова разыскал его. Эти индейцы имеют особое чутье, чтобы отыскивать укромные места. Здесь мы в такой же безопасности, как в соборе Квебека.

Во время этого потока слов дон Луи уселся поудобнее на землю и ничего не ответил, а только горячо пожал руки своим товарищам. Так как его пустой желудок давал о себе знать, он немедленно принялся утолять голод и отдал должную честь той снеди, которую предложил ему Весельчак.

— Ну, а где наши лошади? — спросил наконец он.

— Здесь, в двух шагах от нас, но ни нам, ни посторонним не найти их.

— Отлично. Ну, а можем ли мы забрать их достаточно быстро, если потребуется?

— Разумеется.

— Ну, так я полагаю, что скоро они нам понадобятся.

— Ага! Но, — прибавил Весельчак, спохватившись, — что же мы болтаем, я и забыл, что вы голодны, как койот. Ешьте, ешьте, поговорим после.

— Я могу и есть, и говорить, — ответил дон Луи.

— Нет, всему свое время, кончайте ваш завтрак, а затем мы выслушаем вас.

Когда дон Луи достаточно подкрепился, то со всеми подробностями рассказал о своей поездке.

— Все это прекрасно, — заметил Весельчак, когда дон Луи закончил свой рассказ. — Я полагаю, что теперь мы можем быть спокойны за участь наших земляков, особенно с помощью сорока пеонов капатаса, которые нападут на врага с тыла.

— Да, но где их спрятать?

— Это дело Орлиной Головы. Вождь знает эти места, как свои пять пальцев, он долго охотился здесь. Я уверен, что он найдет для мексиканцев укромное местечко. Что вы скажете, вождь?

— В прерии нетрудно скрыться, — лаконично заметил индеец.

— Да, — проговорил дон Марсиаль, — но есть обстоятельство, которое вы не приняли в расчет.

— Какое?

— Я живу на границе и давно привык к индейской тактике. Апачи подойдут только за стеной огня и дыма, скоро вся прерия станет морем пламени, с которым мы напрасно будем бороться. Оно все равно в конце концов поглотит нас, если мы не примем необходимых мер.

— Это правда, дело нешуточное. К сожалению, я вижу только одно средство избавиться от опасности, которая нам угрожает, но мы не можем воспользоваться этим средством.

— В чем оно состоит?

— Разумеется, бежать как можно скорее.

— Вождь знает другое, — заметил Орлиная Голова.

— Вы, вождь? Так сообщите нам его!

— Пусть бледнолицые слушают! Рио-Хила, как все большие реки, несет в своем течении деревья, вырванные из земли. Иногда их так много, что в некоторых местах они полностью запруживают реку. Река находит себе путь с боков, деревья прижимаются друг к другу, сучья их переплетаются, песок застревает между ними, начинает расти трава, еще плотнее связывает их своими корнями, и издали эти плоты, застрявшие на мели, кажутся настоящими островами. Потом приходит буря, высокий разлив поднимает такой остров с мели, несет его, разбивает на части и, наконец, уничтожает.

— Да, я знаю нечто подобное. Мне приходилось видеть иногда то, о чем вы говорите, вождь, — отвечал Весельчак. — Эти плоты становятся в конце концов настолько похожи на острова, что человек, даже привыкший к жизни в пустыне и к великим явлениям природы, и тот часто ошибается в подобном случае. Я понимаю, в чем состоит ваш план, но не вижу, как можно привести его в исполнение.

— Очень просто. Глаз индейца не ошибается, на расстоянии двух полетов стрелы он видит все. Разве брат мой не заметил на реке, выше большого вигвама бледнолицых, шагах в пятидесяти от берега небольшой островок?

— Действительно, — живо воскликнул Весельчак, — вы говорите правду! Верно, я припоминаю этот островок. Как же я мог забыть о нем?

— Да, там нечего бояться пожара, — заметил дон Луи, — если мы все поместимся на нем, то он нам пригодиться в качестве временного пристанища. Нечего терять время, надо как можно скорее добраться до этого места, исследовать его, и, когда мы убедимся, что он нам подходит, мы проведем туда и пеонов.

— Итак, в путь, не медля ни минуты, — сказал Тигреро и поднялся.

Остальные последовали за ним, и через минуту полянка опустела.

Взяв своих лошадей, наши искатели приключений тронулись к островку, идя вслед за Орлиной Головой.

Вождь не обманул их. С той верностью глаза, которая составляет характерную черту его племени, он безошибочно определил положение места, им самим же так умело выбранное.

К великому счастью, на берегу росли корнепуски — болотные деревья, пускавшие так называемые воздушные корни. Эти деревья уходили довольно далеко в реку и уменьшали расстояние между островом и берегом. Они представляли естественную преграду, и индейцы не смогли бы никак напасть на них без того, чтобы не оказаться под пулями отряда, скрытого в высокой траве островка.

Этот островок (будем его называть так, хотя, как мы знаем, это была застрявшая на мели масса коряг и деревьев) был покрыт сухой, жесткой и густой травой, высотой около двух метров, с головой скрывавшей всадников и лошадей. Когда обследование островка было закончено, Весельчак и оба мексиканца остановились посередине его и разбили там свой бивак, тогда как дон Луи и Орлиная Голова вернулись на берег и отправились навстречу капитану и его людям.

Дон Марсиаль не захотел идти с ними. Он боялся, что вблизи колонии его может узнать дон Сильва, что грозило совсем расстроить его дальние планы.

Дон Луи предложил ему ехать вместе, но, получив отказ, не настаивал.

Сказать по правде, дон Луи и к этому человеку питал необъяснимую антипатию. Его кошачьи манеры и постоянные колебания мало располагали в его пользу.

Орлиная Голова и дон Луи в полной уверенности, что Черный Медведь окончательно удалился из ближайших окрестностей, сочли излишним заставлять мексиканцев делать длинный и утомительный обход. Поэтому, прежде чем подойти к месту засады, они засели в кустарнике около самого перешейка и стали ждать их, чтобы отвести прямо на островок.