Джордж Фрейзер - Записки Флэшмена

И встречаю не кого иного, как Соломона, выходящего из своей конторы. При виде меня он оторопел.

– Б-же правый, – говорит, – не хотите ли вы сказать, что были в торговой части города? Дружище, знай я, что это вас интересует, организовал бы охрану – это, знаете ли, не самое безопасное место на земле. Уж по крайней мере, для вас, как мне кажется.

Думаю, он смекнул что к чему, но если ему угодно было разыгрывать невинность, тем лучше. Я сказал, что тут очень интересно, как во всех туземных городах, и ничего со мной не случилось, не о чем волноваться.

– Вот и прекрасно, – отвечает он, беря меня под локоть. – Я и забыл: вам в свое время довелось повидать экзотику. Но Сингапур… хм-м, это весьма своеобразное место, даже для бывалых парней. Вам не приходилось слышать про банды «чернолицых»? Китайцы, да, – ничего общего с «тонгами» и «хью» – тайными обществами, которые заправляют в этих местах, но тоже опасные мерзавцы. Слыхал, они недавно даже на восточном берегу объявились: грабежи, похищения и все такое. А лица чернят сажей. Безоружный белый человек, расхаживающий в одиночку – для них как приманка. Если соберетесь вернуться сюда, – он посмотрел на меня и тут же отвел взгляд, – дайте мне знать – в северной части туземного города можно найти действительно приличные заведения: богатые китайцы ходят туда, а это народ изысканный. «Храм Неба» – одно из лучших: никаких воров или жуликов, и обслуживание по первому разряду. Кабаре, туземные танцы… ну и все такое, в общем.

«Погодите-ка, – думаю, поскольку до меня дошло, к чему он клонит, – неужто Соломон предлагает себя в роли сводника?» Быть может, намерен вовлечь меня в греховные удовольствия, чтобы без помех обхаживать Элспет, или это своего рода вежливость – направить меня в лучший бордель города? Я не успел прийти к окончательному выводу, как он продолжил:

– Кстати, о богатых китайцах – вам с Элспет еще не приходилось встречаться с ними? Это сейчас самые интересные люди этого города – парни вроде Вампоа или Тан Ток Сенга. Мне нужно было давно озаботиться – боюсь, я непростительно пренебрегал вами, но когда проведешь в отсутствии три года… столько дел накопилось, вы же понимаете, – и он лукаво усмехнулся. – Признайтесь: сингапурское общество вам показалось немного скучноватым, не так ли? Болтовня старины Баттерворта… да и Логана и Дайса… Это совсем не Гайд-парк, правда? Но не печальтесь – я организую вам визит к Вампоа, там-то не до скуки, уверяю вас!

И он не обманул. Соломон сдержал слово, и на третий день Элспет, я и старый Моррисон отправились в паланкине в особняк Вампоа. Местечко было шикарное, скорее дворец, нежели дом, с освещенным фонарями садом, а сам хозяин с поклонами встречал нас у дверей. Им оказался крупный, толстый китаец с бритой головой и косицей, свисающей аж до пят, одетый в черный шелковый халат, расшитый алыми и зелеными цветами – прям вылитый Аладдин, если не принимать в расчет бокал шерри в руке – он никогда с ним не расставался, и бокал этот никогда не пустел.

– Добро пожаловать в мое ничтожное убогое жилище, – говорит он, сгибаясь настолько, насколько позволял объемистый живот. – Так всегда говорят китайцы, не правда ли? На самом деле я нахожу свой дом превосходным, быть может, лучшим в Сингапуре. Но должен признаться, никогда его не посещала столь прекрасная гостья, – это к Элспет, зачарованно глазевшей на роскошные лакированные панели, украшенные золотыми листочками колонны, орнамент зеленого камня и шелковую драпировку, которыми были отделаны покои Вампоа. – Вам следует сесть за обедом рядом со мной, прекрасная златовласая леди, и пока вы будете восхищаться убранством моего дома, я буду любоваться вашей несравненной красотой. И тогда мы оба проведем замечательный вечер, ублажая себя приятным разговором.

Так он и поступил, усевшись рядом с Элспет и потягивая свой неизменный шерри, пока мы угощались китайскими блюдами в столовой, по сравнению с которой покои Версаля показались бы жалкой мансардой. Еда была ужасная, как и вся китайская кухня, – впрочем, некоторые супы и каштаны в сливках оказались весьма недурны – зато прислуживали нам симпатичные китаяночки в обтягивающих шелковых одеждах, у каждой своего цвета. Даже тухлые яйца с гарниром из водорослей и мерзким соусом кажутся не так плохи, когда их подносит милашка с раскосыми очами, обдающая тебя ароматом духов, которая склоняется над тобой весьма волнующим образом, показывая, как надо орудовать палочками для еды. Чтоб мне провалиться, если эта наука легко далась мне – потребовалось целых две учительницы, обступивших меня с обоих боков, чтобы показать что к чему. Элспет посетовала Вампоа, что меня стоило бы оснастить ножом и вилкой.

Не считая нас троих и Соломона других гостей почти не было – только Балестье, американский консул – шустрый плантатор-янки с неисчерпаемым запасом веселых историй, да Качик Мозес – большая шишка в местном армянском сообществе. [801] Последний оказался самым приличным из евреев, которых мне приходилось встречать, и мигом нашел общий язык со старым Моррисоном. Они сразу принялись спорить о ценах, и когда к ним присоединился и Вампоа, Балестье воскликнул, что не успокоится, пока не расскажет один анекдот на тему: «Встречаются как-то китаец, шотландец и еврей…», – чем рассмешил всех. Вечеринка оказалась веселой, и по части напитков недостатка не наблюдалось, но некоторое время спустя Вампоа сделал знак, и началось небольшое представление, включавшее несколько китайских песен и сценок – худшего сорта пантомимы еще поискать, но костюмы и маски довольно милые, – да двух китайских танцовщиц: очаровательные чертовки, вот только, увы, закутаны с головы до пят.

Затем Вампоа провел для меня и Элспет экскурсию по своему удивительному дому – все стены в резных панелях из черного дерева и слоновой кости – сквозняки там, видать, жуткие, но выглядит красиво, – а двери овальные, с нефритовыми ручками и позолоченными притолоками. По моим прикидкам, стоило это все не меньше полмиллиона. Под конец он подарил мне нож в форме миниатюрного кинжала с перламутровой инкрустацией. Чтобы продемонстрировать его остроту, хозяин бросил на лезвие муслиновый платок, и тот, увлекаемый вниз лишь собственным ничтожным весом, оказался рассечен надвое. Я с тех пор никогда не точил этот нож, но он и сейчас, спустя шестьдесят лет, остается таким же острым. Элспет получила фигурку лошади, вырезанную из нефрита со стременами и поводьями, сделанными из крошечных цепочек того же камня – Б-г знает, сколько она стоила.

Женушка тут же помчалась к остальным, призывая Соломона восхититься подарком, а Вампоа негромко говорит мне:

– А вы давно знаете мистера Соломона Аслама?