Василий Седугин - Князь Рюрик

Тотчас приступили к возведению укреплений. Воины рыли землю, возводили вал, на котором заострёнными концами вверх ставились брёвна. Работа знакомая, выполнявшаяся в каждом походе.

Олятка с подчинённым ему отрядом бойцов трудился на левом крыле.

На другой день внезапно подошло войско лютичей. Первыми подскакали разъезды, а следом вырвался из леса на могучем коне князь лютичей Буян, широкогрудый, с толстыми руками, круглой головой, краснощёкий и большеглазый. Не успел подъехать, как всё закружилось вокруг него.

— Ну вот они, славные вояки, которые саксов побили и снова собираются дать им жару! — громовым голосом заговорил он, спрыгнув с коня. — Ну, давай обниму тебя, мой дорогой Рерик, мужественный юноша! И тебя, Дражко, хотя ты всё время хитришь и увёртываешься! И тебя, славный воин Стемид, мой несгибаемый друг! И всех вас обнимаю, мои мужественные друзья и соратники!

Он на некоторое мгновенье прервался, оглядывая возвышенность, и снова зарокотал:

— Вы что же, собираетесь обороняться? Не позволю! Лютичи всегда первыми бросались на врага! Мы — лютые воины! Врагов мы рвём на куски, вот так! — Он сделал страшные глаза, обнажил большие неровные зубы и стал ими клацать, показывая, как они будут действовать в бою. — Точите мечи, острите пики — и вперёд! Мы ударим по саксам, так что небо им покажется с овчинку!

— Князь, — наконец нашёл возможность высказать своё мнение Рерик, — беды большой не будет, если мы построим укрепления. Обманем врагов. Пусть думают, что мы собираемся обороняться, а мы первыми нападём!

— Во! Мои мысли угадал! Так и сделаем! Я и своим прикажу начать работы! — неожиданно быстро согласился Буян.

Он весело поглядел на Рерика и неожиданно спросил:

— А правда, что у тебя перед ненастьем в ушах булькает?

— Правда, князь.

— Ну, какая ожидается погода завтра? В дождь будем сражаться или при сухой погоде?

— Мои уши подсказывают, что день выдастся погожим.

— Прекрасно! При ясной погоде будет виднее, как побегут от нас саксы!

На другой день после обеда подошли саксы. Тоже стали возводить вал, укреплять его частоколом. Рерик видел Уто: Тот скакал на коне, однако не рисовался, как в предыдущем сражении, а деловито распоряжался расстановкой своих войск. Ночь выдалась звёздной, тихой, обещая солнечный день. Едва забрезжило, оба лагеря зашевелились, столбами потянулись дымы от костров, на которых разогревалась пища.

Потом стали строиться войска. Развевались знамёна, стяги, колыхались пики, вдоль строя скакали конники. Всё делалось сдержанно, сосредоточенно, продуманно.

Первыми с той и другой стороны выступили лучники, начался взаимный обстрел, появились первые раненые, убитые.

И вдруг перед войском выскочил Буян. Он сбросил с себя рубашку и остался голым по пояс, вскинул над собой меч и щит и заорал громовым голосом:

— Славяне! Русины! Дадим жару презренным саксам!

Ответом ему был рёв тысяч воинов, все бросились вслед за князем лютичей в бешеном прорыве. Рерик, скакавший на коне впереди своей конницы, видел некоторое замешательство среди воинов противника, видно, они собирались первыми идти в атаку и совершенно не ожидали нападения. Однако замешательство было непродолжительным. Вот они изготовились к бою, и едва враг приблизился, как дружно бросили перед собой привязанные на верёвках секиры; тяжёлые топоры вонзались в тела, разбивали в куски щиты, сбивали шлемы. И тут же началась рукопашная схватка. Рерик, прикрываясь щитом, делал стремительные выпады и доставал длинной саблей незащищённые места вражеских воинов. Конь по его команде то взвивался на задние ноги, то кидался вперёд, то крутился на месте. Но вдруг он весь задрожал, и стал клониться на бок; Рерик едва успел убрать ногу, чтобы не быть придавленным. И тут он увидел, как из-за крупа коня на него глянули азартно-весёлые глазки сакса, в руках он держал короткий окровавленный нож, которым вспорол живот его верного друга. Разъярённый Рерик ткнул остриём сабли ему в рот, злорадно отметив ужас в глазах противника, пришедший на смену победоносному выражению.

Рерик вскочил, отступив на несколько шагов, огляделся. Вокруг него творилось невообразимое: люди кидались друг на друга, рубились мечами, топорами, кололи пиками; разинутые рты, бешеные глаза, крики и вопли…

Но Рерик чувствовал, что напор его воинов ослаб, что саксов сломить не удалось, что некоторые стали пятиться, и таких становится всё больше и больше.

Наперёд выскочили охранники и прикрыли его от саксов, понявших, что имеют дело с важным военачальником, и попытавшихся захватить в плен. Охранники отбили натиск, но и сами стали отступать, оттесняя князя. В это время к Рерику подскочил Буян. Лицо забрызгано кровью, кровь стекала с меча.

— Славного огоньку мы подсыпали саксам! — крикнул он возбуждённо. — Постой, день только начинается! Мы им ещё не такого покажем!

И вновь кинулся в схватку.

Русины отступили. Рядом с Рериком брело несколько раненых, у некоторых были отрублены кисти, другие зажимали раны на лице, теле, кое-кто хромал, опираясь на мечи.

Едва успели вернуться на прежнюю позицию, как у саксов заревели трубы, ударили барабаны, раздался истошный крик многотысячного войска, и враг кинулся в наступление. Русины подпустили поближе и стали расстреливать его из луков, в дело пошли дротики. Саксы подскочили к частоколу, стали карабкаться наверх. Жаркая схватка закипела по всей линии обороны…

Саксы зацепились крепко, кое-где им удалось прорваться за частокол, жестокая сеча шла с переменным успехом. И тут Уто, как видно, решил нанести окончательный удар: в обход оборонительным сооружениям по лугу, не прикрытому войсками, была брошена лавина конницы. Кони мчались во весь мах, всадники стремились как можно быстрее преодолеть короткое расстояние. Вот их первые кони ступили на настил, подготовленный Оляткой, и тотчас провалились в глубокую яму. Не в силах остановиться, туда начали падать и следовавшие за ними кони, и вскоре яма заполнилась до краёв, по живому месиву тел скакали взбесившиеся лошади, дробя головы, круша рёбра, ломая кости поверженных… Остатки конников развернулись и ускакали обратно.

Прорвавшихся за частокол саксов уничтожили. Остальные стали поспешно отступать. Тогда Рерик вывел против них конницу и ударил по растрёпанным толпам саксов. Но Уто не дремал, он организовал остатки своей конницы и кинулся на выручку пешей рати. В лощине завязался конный бой, который быстро превратился в одиночные поединки, Рерик благодарен был деду Гостомыслу, когда-то подарившему ему саблю, и учителю, в совершенстве владевшему ею. Теперь все навыки пригодились в полной мере. Лёгкая в руке, молниеносная в ударе, она позволяла на какие-то доли мгновения опережать противника и повергать его точным уколом.