Джеймс Купер - Шпион_Последний из могикан

Бетти не послушалась этого совета. Описывая кривые, она продолжала брести по склону холма; при упоминании о скиннерах она на мгновение остановилась, но тотчас же двинулась дальше и вскоре исчезла среди деревьев.

Когда Лоутон подошел к «отелю», стоявший у входа часовой спросил, не встретилась ли ему миссис Фленеган; он добавил, что она прошла мимо, осыпая проклятиями своих обидчиков, и все допытывалась, где капитан. Лоутон с удивлением выслушал часового. Казалось, его осенила какая-то новая мысль — он было направился к фруктовому саду, но тут же вернулся назад; потом он стал шагать взад и вперед перед дверью, наконец быстро вошел в дом, не раздеваясь бросился на кровать и вскоре крепко уснул.

Тем временем мародеры благополучно добрались до вершины холма и, рассыпавшись в разные стороны, скрылись в лесной чаще. Увидев, что в этом месте можно не опасаться нападения — кавалеристы не взобрались бы на такую высоту, — вожак свистнул и собрал весь свой отряд.

— Так вот, — начал один из разбойников, когда они разложили костер, чтобы согреться, ибо холод пробирал все сильнее, — нашим делам в Вест-Честере крышка, надо убираться отсюда. Виргинская конница скоро здесь так разойдется, что нельзя будет и нос высунуть.

— Я пущу из него кровь, — пробормотал вожак, — даже если это будет стоить мне жизни.

— Что и говорить, в лесу ты герой! — вскричал другой мародер, злобно расхохотавшись. — Чего же ты, меткий стрелок, промахнулся на расстоянии в тридцать ярдов!

— Мне помешал драгун, который погнался за мной, не то я прихлопнул бы этого капитана Лоутона. К тому же я дрожал от холода, и моя рука потеряла твердость.

— Скажи лучше — дрожал от страха, и ты не соврешь. Зато мне уж, видно, никогда не станет холодно — спина горит, будто к ней приложили тысячу раскаленных решеток для пытки огнем.

— И ты готов все это стерпеть, может быть, даже поцелуешь розгу, которой тебя отстегали?

— Не так-то просто ее поцеловать. Розга, которой меня отстегали, разлетелась вдребезги на моей спине, и не найти такого кусочка, чтоб на нем поместились губы. Нет, уж лучше я потеряю половину своей шкуры, чем всю, да еще и уши в придачу. А так оно и будет, если мы еще раз разозлим этого бешеного виргинца. Видит бог, я хоть сейчас отдал бы ему столько кожи, что хватило б на охотничьи сапоги, лишь бы вырваться живым из его рук! Знали бы мы раньше, лучше б нам держаться майора Данвуди — тому хоть меньше известно про наши дела, чем Лоутону.

— Замолчи ты наконец, пустомеля! — гаркнул разъяренный главарь. — От твоей болтовни пухнет голова! Мало того, что нас ограбили и избили, — приходится еще терпеть твои глупости! Достань-ка лучше провизию, если что-нибудь осталось в мешке, и заткни себе глотку едой.

Приказание было выполнено. Разбойники с громкими криками и стонами — так сильно у них болели спины — взялись за приготовления к скудному ужину. В расщелине скалы ярким пламенем горел костер; понемногу все стали приходить в себя после поспешного бегства и собираться с мыслями. Наевшись и сбросив с себя лишнюю одежду, чтобы перевязать раны, скиннеры начали строить планы мести. Они толковали битый час, но все их замыслы были так опасны и требовали такого мужества, что, естественно, эти планы были отвергнуты. Нечего было и думать о том, чтобы застигнуть драгун врасплох, — они всегда были начеку; не было надежды и встретить капитана без его солдат — он всегда был занят делом или передвигался со своим отрядом с такой быстротой, что столкнуться с ним можно было только случайно. К тому же мародеры никак не могли рассчитывать, что встреча кончится удачно именно для них. Драгунский капитан славился своей ловкостью, и, хотя земли Вест-Честера были изрезаны высокими холмами и речками, бесстрашный воин делал отчаянные переходы, и даже каменные стены не могли задержать атак южной кавалерии. Мало-помалу разговор принял иное направление, и наконец мародеры остановились на плане, который мог не только утолить их жажду мести, но и кое-чем вознаградить за хлопоты. Дело обсудили во всех подробностях, назначили час, уговорились, как действовать, — словом, предусмотрели все, что требовалось для осуществления злодейского замысла.

Вдруг где-то поблизости раздался громкий голос:

— Сюда, капитан Джек, вот где эти негодяи! Они сидят у костра… Скорее сюда, смерть грабителям! Слезайте с коней и стреляйте!

Этих угрожающих слов было достаточно, чтобы все мудрые рассуждения вылетели у скиннеров из головы. Они мигом вскочили на ноги и помчались в глубь леса, а так как они заранее условились о месте встречи, то сразу разбежались во все стороны. Некоторое время слышался шум и голоса, но скиннеры умели быстро исчезать, и вскоре все звуки замерли вдали.

Тут из темноты вынырнула Бетти Фленеган; с полным спокойствием она стала собирать провизию и одежду — все то, что побросали скиннеры, потом уселась и с большим удовольствием поужинала. С часок она сидела, подперев голову руками и глубоко задумавшись; затем отобрала себе по вкусу кое-какие вещи и двинулась в чащу. Пламя костра отбрасывало мерцающий свет на ближайшие скалы, пока не догорела последняя головня, но скоро наступила тишина, и все вокруг погрузилось во мрак.

Шпион. Худ. П. Пинкисевич

Товарищи майора Данвуди крепко спали, позабыв обо всех волнениях и опасностях, но сам майор был встревожен и то и дело просыпался. Истомленный беспокойно проведенной ночью, Данвуди поднялся со своей жесткой постели, на которую бросился накануне как был, в одежде, и, не разбудив никого, вышел из дому, надеясь, что свежий воздух принесет ему облегчение. Мягкие лучи луны уже начали бледнеть в свете раннего утра; ветер стих, а легкий туман предвещал еще один из тех теплых дней, которые в этом непостоянном климате со сказочной быстротой сменяют бурю. Час, назначенный для выступления отряда, еще не настал, и Данвуди, предоставив своим воинам отдыхать, побрел в сторону сада, где ночью драгуны выпороли скиннеров, размышляя о своем сложном положении, в котором долг столкнулся с любовью. Хотя он нисколько не сомневался в чистоте намерений Генри Уортона, однако он не был уверен, что военный трибунал разделит это мнение; Данвуди не только мучила мысль о судьбе Генри — он прекрасно понимал, что смертный приговор навсегда лишит его надежды на брак с сестрой осужденного. Накануне вечером Данвуди отправил нарочного к полковнику Синглтону с донесением о взятии в плен английского капитана; написав, что считает его невиновным, майор спрашивал у начальника, как поступить с пленным. Приказ полковника вот-вот должен был прийти, и, по мере того как приближалась роковая минута, которая могла лишить друга его покровительства, волнение Данвуди все возрастало. В таком душевном смятении он прошел через сад и задержался у холмов, под защиту которых бежали скиннеры. Все еще не отдавая себе отчета, где он оказался, Данвуди хотел было повернуть назад, но тут его остановил повелительный окрик: