В войне с Англией

— Гей! Что там такое внизу? — спросил сверху скрипучий английский голос.

Караульный офицер услышал толчок и наклонился над шанцами, чтобы узнать причину.

Штертебекер ответил не сразу. Он лежал на спине, дрыгал ногами, причитал и плакал, как больная старуха.

Генрих Нисен еще более изумился и поднялся уже, чтобы ответить что-нибудь англичанину, но Штертебек рванул его к себе и прошипел ему на ухо:

— Дурак, молчи! Мы должны разыграть маленькую комедию. Плачь и стонай, как будто ты сломал себе все ребра.

Генрих только теперь начал понимать. Значит, вот чем объясняется непонятный удар Штертебекера веревкой и плач этого геркулеса с железными мускулами.

Он принялся усердно помогать Штертебекеру, а Вигбольд в действительности сильно ударился при падении и стонал от настоящей боли, так что начался такой концерт, который хоть кого привел бы в ужас.

— Эй, — раздался опять голос сверху. — Что это там случилось? Убирайтесь скорее отсюда, а то я сброшу вам на головы несколько камней из балласта и отобью у вас охоту приближаться к кораблю его величества «Saint George».

Это было не особенно любезное предупреждение, и Штертебекер счел нужным ответить теперь. Он ответил на таком беглом и чистом английском языке, что никто не заподозревал бы в нем иностранца.

— Простите нас, хороший господин! Мы рыбаки, заброшенные сюда ветром и непогодой, и не знаем даже, где мы находимся теперь. Объясните нам, добрый человек. Теперь так туманно, а компас мы потеряли.

— Вы, как видно, порядочные бездельники, — ответил офицер. — Если вы не знакомы с морем и не умеете плавать, так вы бы лучше сидели дома, вместо чтобы блудить по морю и ломать себе ребра! Вы на рейде Шпитеар, недалеко от Ковес.

— Ах ты, господь небесный! — заплакал Штертебекер. — Мы совсем живем на южном берегу острова Вигта. Ах ты, Боже мой!

— Вы туда попадете с вашими лодками разве завтра к обеду! — крикнул офицер, почувствовавший что-то вроде жалости к этим «бедным забитым рыбакам».

— А, добрый господин, сжальтесь над тремя бедными голодными измученными рыбаками. Мы не можем ехать дальше, у нас нет сил грести даже еще десять минут, не то что завтра до обеда. Мы уже двадцать четыре часа не имели куска во рту.

— Я вам ничего не могу теперь дать, — ответил караульный. — Теперь полночь, все уже заперто. На корабль я вас тоже не взять, это строго воспрещается.

— Ах, милый человек, мы совсем этого не просим.

— Так чорт возьми, что же вам нужно здесь?

— Мы просим вашего позволения отдохнуть от усталости под защитой вашего корабля.

— Дураки, зачем же для этого «Saint George»?

— Ах, господин, мы не можем ехать дальше. Мы устали и промокли от дождя. Стена вашего корабля защитит нас против ветра, а рулевая площадка защитит нас от дождя. Мы можем здесь сварить себе похлебку. Все необходимое есть у нас. Позвольте нам, добрый благородный господин, сварить себе здесь похлебку.

— Чорт возьми, если вы не хотите убраться отсюда, так варите себе вашу похлебку. Только сообщите, когда вы справитесь.

— Ах спасите, Бог вознаградит вас за ваше доброе сердце, сударь, — сказал Штертебекер плачущим унизительным тоном.

Затем он снял свою шляпу и неуклюже поклонился несколько раз.

Офицер был рад, что избавился от «хныкающих слов», и опять ушел под шанцы, где он был защищен от дождя.

А дождь все усиливался, сильный ветер рвал и метал, и всякий из матросов был рад укрыться где-нибудь, вместе того, чтобы мокнуть на палубе и пялить глаза в темноту.

Такая погода отлично годилась для осуществления планов Штертебекера.

Как только он получил разрешение офицера, он снял с помощью Генриха надутый парус и привязал лодку к громадному рулю корабля.

Здесь ветра совсем не было, и вода была сравнительно спокойна Можно было, значит, разложить огонь и сварить разрешенную похлебку.

Вигбольд был поваром, но он бросал в котел странные заварки. Вместо воды он клал туда свинец, и большая ложка, которой он мешал в горшке, тоже не похожа была на супную ложку.

Из котла поднялся не пар, а зеленоватый призрачный огонек, который таинственно мигал и плясал над водой.

Сверху абсолютно нельзя было заметить, чем занимаются мнимые рыбаки. Площадка совершенно закрывала их.

— Свинец растаял, — сказал Вигбольд. — Теперь мы можем взяться за работу.

Штертебекер еще раз посмотрел вверх и прошептал Генриху:

— Придвинь лодку ближе к рулю, чтобы я имел твердую опору.

Тихо поднявшись вверх, он вылил содержание котла в железное гнездо, где был продет громадный руль корабля. Шарнир весь наполнился жидким свинцом. Это быстро остыло, и руль не мог больше двигаться.

Хитро задуманное предприятие удалось: «Saint George», самый большой корабль английского флота, был теперь без руля; и это произошло так, что враг совсем не подозревал об этом. Он даже сам разрешил это.

Штертебекер отвязал теперь лодку, кликнул офицера и еще раз принялся унизительно благодарить за разрешение.

— Ну, вы уже сварили вашу проклятую похлебку? — спросил офицер, раздосадованный тем, что ему пришлось опять выйти на палубу при такой скверной погоде.

— Да, добрый господин. Наша похлебка удалась на славу, и мы надеемся, что она хорошо подкрепит нас.

— Очень рад, — ответил англичанин, не подозревая, что он радуется собственной гибели.

Через мгновение лодка исчезла в ночной темноте

Штертебекер направился ка следующему кораблю, еле виднеющемуся в тумане.

Здесь он проделал тот же маневр. Но караульный офицер сначала ни за что не хотел разрешить им это и только после долгих унизительных просьб он скверно выругался и разрешил им, не в состоянии отделаться от них.

Штертебекер быстро взялся за работу. Здесь они справились гораздо быстрее, ибо свинец был еще теплый.

Но как он только влил свинец в гнездо руля, показалась вражеская лодка, движимая гребцами.

Они заметили огонь и почувствовали что-то недоброе.

— Лодка приближается, — шепнул Генрих Штертебекеру, и последний еще успел оставить свое место у руля и присесть к огню, как бы для того, чтобы согреть руки.

Вигбольд выказал при этом большое самообладание и присутствие духа. Он на всякий случай взял в руки деревянную ложку и притворился, что он действительно помешивает похлебку. Он прежде всего хотел незаметно прикрыть котел, чтобы англичане не видели, что там находится расплавленный металл.

— Что вы тут делаете? Чего вы ищете? — обратился боцман к рыбакам.

— Кх, сударь, — опять захныкал Штертебекер. — Мы загнаны сюда бурей, сами мы из южного берега Вигта и целых двадцать четыре часа ничего не ели. Мы хотим поэтому сварить себе похлебку.