Юрий Лиманов - Пять лет спустя или вторая любовь д'Артаньяна

— Господа, мы отвлеклись от главного, — вмешался д'Артаньян.

— А что, мне, например, очень интересно. Я почему-то всегда оказываюсь в стороне от слухов… — пробасил Портос.

— Нет, нет, господа, давайте вернемся к письму, — потребовал д'Артаньян. — Как мне кажется, мы только приблизились к разгадке. Я думаю, что фраза о повелителе сорок позволяет нам предположить, что лицом, которое так интересует герцогиню, является сам король.

— В таком случае возникает вопрос, с какой целью хочет привлечь внимание короля испанская герцогиня? — спросил Атос.

— Вы меня удивляете, Атос, — расхохотался весело настроенный Портос. — При таком старике-муже о какой цели еще может идти разговор?

— Бог с вами, Портос, — возмутился д'Артаньян. — Они с королевой подруги детства.

— Детская дружба ничего не значит! Особенно для женщин, — с горечью заметил Атос.

— Тогда при чем здесь "красный герцог"?

— И кто пытался заполучить письмо и напал на де Отфора в Менге?

— А потом и на д'Артаньяна?

— И кто обыскал мои комнаты?

Вопросы возникали один за другим. Ясности не прибавлялось. Появился хозяин трактира с новым блюдом издающих вкуснейший запах бараньих ребрышек, и все принялись за них — так удобно обсасывать косточку, запивая вином, и при этом делать вид, что углубленно изучаешь проблему!

— Сдается мне, — прогудел Портос, — что сегодня мы все равно не сумеем найти ответов на все вопросы.

— А посему предлагаю вернуть письмо герцогине и выполнить просьбу де Отфора, — сказал Атос.

— Мысль замечательная, — воскликнул д'Артаньтян, вытирая салфеткой жирные пальцы. — Но вот куда вернуть?

— Насколько мне известно, герцог ди Лима арендовал на полгода пустующий особняк маршала де Люиня. Это совсем недалеко отсюда. Если мы вернем письмо его автору, испанской герцогине, мы пресечем все попытки неизвестных ограбить или даже убить д'Артаньяна.

— Не так-то просто убить меня! — воскликнул гасконец, подкручивая усы.

— Не сомневаюсь, мой друг, но все же…

— Почему вы сказали "неизвестных", дорогой Атос? — спросил Портос, наливая себе вина. — Лично я уверен, что это проделки кардинала.

— Вы гений, Портос! — провозгласил д' Артаньян. Сам он давно уже склонялся к этой мысли, но не имея достаточных оснований, не решался высказать ее.

— Устами младенца глаголет истина, — пробормотал Арамис.

— Это многое объясняет, — согласился Атос.

— Я сразу учуял тут руку кардинала, — самодовольно заявил Портос. — Но вот чего я не могу объяснить… — и он сделал многозначительную паузу.

— Чего? — не выдержал д'Артаньян.

— Если де Отфор был влюблен в герцогиню, то зачем он вез ее письмо к ее любовнику в Мадрид? Как он мог согласиться на такое унизительное для него поручение?

— Чужая душа потемки. Мне он показался романтичным и возвышенным юношей.

— Романтичность многое объясняет, — заметил Атос глубокомысленно. — Как мне представляется, он был моложе прекрасной герцогини.

— Герцогиня ди Лима ровесница королевы, а значит, ей не больше тридцати, — быстро посчитал в уме Арамис.

— Де Отфору же было от силы двадцать три, — вздохнул д'Артаньян. — Наивный, чистый мальчик… — лейтенант забыл, что ему столько же.

— Но почему, собственно, мы решили, что герцогиня пишет в Мадрид любовнику? — задал неожиданный вопрос Атос.

— Но ведь тут прямо сказано: "Мне так трудно без вас!" — воскликнул д'Артаньян.

— Эти слова могу быть обращены и к родственнику, к брату, например… — задумчиво сказал Атос, потягивая вино.

— Черт возьми, — вдруг воскликнул Арамис, на мгновение потеряв снисходительную невозмутимость. — Как я мог упустить из виду, что ее двоюродный брат — сам Оливарес!

— Кто? — спросил, сосредоточенно хмуря брови, Портос.

— Герцог Оливарес, первый министр короля Испании Филиппа IV, — пояснил Арамис.

— А король Филипп IV — родной брат нашей королевы! — многозначительно объявил Портос то, что все великолепно знали.

— Мне кажется, что все это не имеет отношения к письму, потому что… — начал д'Артаньян...

— Имеет и даже очень, — сказал твердым голосом Атос, отставляя пустую кружку. О том, что он много выпил, можно было догадаться по тому, как он резко перебил д'Артаньяна, чего в трезвом виде никогда себе не позволял ни по отношению к молодому другу, ни к кому-либо другому, если то не был его враг. — Мы на грани войны с Испанией, — он обвел присутствующих взглядом, словно хотел убедиться, что они разделяют его мнение. — Я не люблю Ришелье за преследование старой аристократии. Но он по-своему заботится о величии Франции. Он последовательно готовит страну к войне с Габсбургами, продолжая политику великого Франциска I, которому служил мой дед, и Генриха IV, которому служил мой отец… — Атос на какое-то время утерял нить своих рассуждений и нахмурился, сосредотачиваясь. — И вот, — повторил он, — хотя мы и готовимся в койне с Испанией, к Французскому двору приезжает с мужем не просто одна из высокопоставленных дам Испании, не просто подруга детства и юности Анны Австрийской, но и двоюродная сестра первого министра Испании, герцога Оливареса, как мы уже отметили, когда бутылки были еще полны…

— Сейчас я распоряжусь! — сказал д'Артаньян, бросив беглый взгляд на опустевшую корзину с бутылками на полу и на батарею пустых бутылок на столе.

— Но вначале я закончу, мой молодой друг! И эта подруга детства нашей королевы Анны, между прочим, родной сестры короля Испании, пишет своему кузену, первому министру Испании, что хочет сосредоточить свое внимание на… на ком?

— На короле, — ответил, словно ученик в школе, Портос.

— Вот именно, на нашем короле. А что могут означать в устах молодой, красивой женщины слова "сосредоточить внимание"?

— Только одно — соблазнить, — сказал д'Артаньян.

— Вы нашли удивительно точное слово, мой друг, — соблазнить! Хотя она и подруга королевы, его жены… Впрочем, я повторяюсь, — Атос умолк и задумался, подперев рукой голову.

— Но продолжайте, дорогой Атос, вы остановились в своих рассуждениях на том, что герцогиня ди Лима пытается увлечь короля, — сказал д'Артаньян.

— Но ведь она здесь с мужем, — воскликнул Портос.

— Боже правый, — картинно удивился Арамис, — да с каких это пор мужья стали препоной для амурной интрижки? Вспомните вашу милую прокуроршу и ее мужа, ныне здравствующего прокурора, — добавил он, раздраженный тем, что Портос все время всех перебивает.

— Действительно, — добродушно согласился Портос, — я как-то не сообразил…

— Да помолчите вы, бога ради, Портос, мы не даем закончить Атосу его интересную речь.

— Собственно, я уже закончил. Скажу только, что я убежден: герцогиня очень обрадуется письму, так как боится быть скомпрометированной им.