Геза Гардони - Сочинения в двух томах. Том 2. Звезды Эгера

Вернувшись к госпоже Балог, он спросил:

- Она не привезла какого-нибудь письма?

- Нет.

- Прошу вас дать мне одежду этой женщины. Кто она такая?

Госпожа Балог пожала плечами, потом просительно взглянула на Добо.

- Она сказала, чтобы мы не допытывались о ее имени. Боится, что вы, ваша милость, будете недовольны ее появлением у нас.

- Дайте-ка мне ее одежду.

Госпожа Балог принесла из прихожей грязный, вымазанный известкой костюм турецкого солдата и маленькие желтые сафьяновые сапожки со шпорами. В поясе было пятьдесят с чем-то венгерских золотых монет. Оружия не оказалось, у пояса висели только ножны сабли.

- Ощупайте карманы.

В одном из карманов зашуршала бумага.

- Вот оно! - Добо выхватил бумагу и черными от копоти руками развернул сложенный листик пергамента.

Это был чертеж крепости.

Кроме чертежа, в карманах нашелся только носовой платок и пара скомканных перчаток. Ощупали все швы одежды, даже вспороли их. Распороли и сапоги.

Ничего.

- Нет ли чего в постели?

- Нет, - ответила госпожа Балог. - Я даже сорочку свою дала бедняжке. Как она измучена… Давно, должно быть, не спала. Она пришла подземным ходом, дорогой мертвецов.

Добо вызвал Варшани.

- Ты сказал: посланец.

- Так я понял ее.

- А она сама ясно не сказала?

- Да мы, сударь, не беседовали. Ведь чуть не бегом бежали по подземному ходу.

- По какому подземному ходу?

- А через погребальную яму.

- Так что ж, и там есть подземный ход?

- Теперь уже нет, сударь.

- Скажи, а у турок достаточно припасов?

- Иногда пригонят по десять - двадцать возов муки да по отаре овец. Бог их ведает, где раздобывают! А рис у них давно вышел.

- Но они, стало быть, еще не голодают?

- Пока нет.

- А что ты еще знаешь о них?

- Только то, что они ведут подкоп со стороны Кирайсеке.

- В крепость?

- Да, наверно. Лагумджи работают.

- А почему ты раньше не пришел? Ты должен был бы донести о подвозке хвороста.

- Не мог пробраться. Перед воротами поставили самых сильных янычар, а у меня не было янычарской одежды. Попытайся я пройти через них, сразу бы схватили.

- Что ж, теперь оставайся в крепости. Ступай к господину Гергею Борнемиссе и доложи ему, с какой стороны ведут подкоп. Потом возвращайся. Жди меня возле дверей.

Чертеж все еще был в руке Добо. Он вызвал Мекчеи.

- Возьми этот чертеж, - сказал он ему. - На нем обозначены подземные ходы. А я и не подозревал даже, что существует на свете такой чертеж. Немедленно вызови каменщиков и вели заложить все проходы, что еще остались незаложенными. Прежде всего прикажи заделать подземный ход у погребальной ямы.

Он дал еще несколько поручений обоим оруженосцам, потом попросил налить в чан два ведра воды, вымылся и, переодевшись, прикрепив даже поножи, лег на лавку, покрытую медвежьей шкурой.

Он обладал способностью забыться сном в любой час дня или ночи там, где его сразит усталость. Солдаты в крепости утверждали, что капитан не спит никогда.

Только к вечеру удалось Добо поговорить с Эвой.

К этому времени она встала и надела легкое домашнее платье. Раскопала его она, видно, среди той одежды, которую в виде военной добычи привез ее муж еще во время первой вылазки из крепости.

С торгов эти платья продать не удалось, их повесили на гвоздь в одной из пустующих комнат дворца - пригодятся беднякам после осады.

Добо вызвал Эву в час ужина.

- Кто вы такая, ваша милость? - были первые его слова, обращенные к ней.

Он сразу заметил, что перед ним не простая женщина.

За спиной Добо стоял оруженосец Балаж. Госпожа Балог уже хлопотала в комнате, подала на стол красное вино к жаркому из баранины и вдобавок к двум восковым свечам зажгла еще третью.

- А может быть, нам лучше поговорить с глазу на глаз? - ответила Эва устало. - Не из-за госпожи Балог, а только я не знаю, угодно ли вам будет, господин комендант, чтобы стало известно мое имя.

Оруженосец вышел по знаку Добо. Удалилась и госпожа Балог.

- Я жена Гергея Борнемиссы, - сказала Эва, и по лицу ее полились слезы.

Добо выронил нож из рук.

Глаза Эвы были полны тревоги, но она продолжала:

- Я знаю, что в таком месте и в такие дни присутствие жен нежелательно. Но поверьте, ваша милость, я никому не буду в тягость, я пришла не для того, чтобы стенаниями отвлечь мужа от ратных дел…

- Садитесь, пожалуйста, - сказал Добо. - Извините, что я принимаю вас за трапезой. Не угодно ли откушать со мной?

Но это были только учтивые слова.

- Благодарю вас, мне не хочется есть, - тихо ответила Эва и присела на стул.

Наступило долгое молчание. Наконец Добо спросил:

- Гергей знает, что вы здесь?

- Нет. И хорошо, что не знает.

- Что ж, сударыня, - сказал Добо уже более приветливо, глядя на нее, - вы, ваша милость, поступили правильно, утаив свое имя. Гергей не должен знать, что вы здесь. В этом вопросе я неумолим. Осада долго не затянется, на помощь нам прибудет королевское войско. А зачем вы пришли, ваша милость?

Глаза Эвы наполнились слезами.

- Моего ребенка…

- Так его и в самом деле похитили?

- Да.

- А кольцо?

- Кольцо здесь, - ответила Эва и вытащила висевший на шее шнурок.

Добо мельком взглянул на кольцо, отхлебнул глоток вина и поднялся.

- А где же порука, ваша милость, что вы не увидитесь с Гергеем?

- Господин комендант, я подчинюсь всем вашим приказаниям. Я знаю, что…

- А вы понимаете, ваша милость, почему вам нельзя видеться с Гергеем?

- Догадываюсь.

- Гергей - разум крепости. Мысли его ни на один миг нельзя отвлекать от обороны… С кем вы еще знакомы, ваша милость?

- С Мекчеи, с Фюгеди, с Золтаи. Да ведь и отец мой здесь, и наш приходский священник - отец Балинт.

- Вы, ваша милость, нигде не должны показываться, вам придется скрываться в комнате госпожи Балог. Честью обещайте мне это.

- Обещаю!

- Поклянитесь.

- Клянусь!

- А я обещаю сделать все, чтобы вернуть вам сына. Дайте мне, пожалуйста, талисман.

Эва протянула кольцо.

Добо завязал ремешки шлема и, прежде чем надеть перчатки, протянул руку Эве.

- Простите мою резкость, но иначе нельзя. Располагайтесь как дома в комнатах моей жены и считайте своими все ее оставшиеся здесь вещи.

- Еще одно слово, господин капитан. Что мне сказать госпоже Балог, кто я такая?

- Говорите что хотите, лишь бы Гергей не узнал.

- Не узнает.

Добо попрощался и, выйдя из дверей, крикнул, чтобы подвели коня.

К вечеру поднялся ветер, сдул всю сажу и пепел. Нечего греха таить, с начала осады, кроме ветра, никто в крепости и не подметал. Повсюду был сор и запах мертвечины. А что творилось за стенами крепости!

Добо созвал каменщиков и крестьян к развалинам, оставшимся после взрыва.

- Видите, сколько камней раскидано? Соберите их и чините стену, но смотрите, чтобы за работой вы были укрыты камнями. - Потом он повернулся к оруженосцу: - Ступай, Балаж, принеси сургуч и свечу.