Бернард Корнуэлл - Приключения Ричарда Шарпа. т1.

Лоуфорд послал Южный Эссекский на двадцать ярдов вперед. Это выдвижение испугало вольтижёров, которые решили, что целью залпа являются они, и потому поспешно отступили, присоединившись к колонне, движущейся под углом к фронту шеренги Южного Эссекского.

- Готовсь! – выкрикнул Лоуфорд, и шеренга ощетинилась мушкетами. – Пли!

Оглушительный залп породил вдоль шеренги облако воняющего тухлыми яйцами порохового дыма. Приклады мушкетов ударили в землю. Солдаты, достав новый патрон, начали перезаряжать.

- Стрельба поротно! – приказал Лоуфорд офицерам, снял шляпу и вытер пот со лба.

Ветер из далёкой Атлантики всё ещё дышал холодом, не успев прогреться под лучами солнца, но полковнику было жарко. Громыхнул португальский залп, а затем Южный Эссекский присоединился к союзникам. Стрельба велась полуротами, вначале одна, потом вторая; залпы звучали непрерывно, расходясь от центра шеренги к её краям, и свинцовый дождь не прекращался ни на секунду. Солдаты автоматически заряжали, вскидывали мушкеты и стреляли, заряжали и стреляли в невидимого врага, скрытого за пеленой мушкетного дыма. Шарп проехал вдоль шеренги, намеренно выбрав направление направо, чтобы не столкнуться со Слингсби.

- Цельтесь ниже! – напоминал он. - Цельтесь ниже!

Из облака дыма время от времени посвистывали ответные пули, но они пролетали поверх голов, что выдавало в тех, кто их послал, неопытных стрелков. Попавшие под перекрёстный мушкетный огонь португальцев и Южного Эссекского и орудийный обстрел французы стреляли в расположенного выше и невидимого в дыму противника. В небе, крутясь, пролетели два забытых в стволе шомпола как свидетельство того, что некоторые запаниковали, забыв, чему их учили. Добравшись до роты гренадёров, Шарп бросил взгляд на португальцев и решил, что они стреляют не хуже красномундирников. Их полуротные залпы звучали ритмично и последовательно, окутывая батальон облаками порохового дыма, и пули били прямо в переднюю шеренгу распадающейся колонны.

Ещё больше мушкетов присоединилось к обстрелу, когда наводящий ужас 88-й полк Рейнджеров Коннахта выдвинул свою шеренгу, но французы упорно держались. Внешние ряды падали, оставляя на земле убитых и раненых, но основная масса скученных внутри колонны людей выжила и уже не стройными шеренгами, а в беспорядочно давке продолжала подниматься по склону под смертоносными залпами, чтобы занять место тех, кто погиб. Солдаты в красных и коричневых мундирах продолжали стрелять, но колонна французов шла навстречу ураганному огню. Пушечные ядра и взрывы картечи рвали её на куски, и разрозненные группы людей пробирались по склону через груды мёртвых тел. Шарп слышал крики офицеров и сержантов, безумную барабанную дробь, которой бросили вызов британские музыканты, заигравшие «Men of Harlech».

- Не слишком подходящий выбор! – проорал, перекрикивая мушкетные залпы, присоединившийся к Шарпу майор Форрест, чей правый рукав был порван и окровавлен. – Те парни из песни, стояли в долине, а мы-то на горе!

- Вы ранены, – заметил Шарп,

- Царапина. Как португальцы?

- Хорошо!

- Полковник спрашивал, где вы.

- Он решил, что я вернулся к своей роте? – зло спросил Шарп.

- Полно вам, – упрекнул его Форрест.

Шарп неловко развернул лошадь и, ткнув её в бок ногой, заставил подъехать к Лоуфорду.

- Чёртовы лягушатники не разбегаются! – встретил его полковник раздражённым замечанием.

Наклонившись в седле, он пытался сквозь просветы, возникающие в вонючем дыму между залпами полурот, рассмотреть хоть что-нибудь, но единственное, что видел – так это большие кучи французов, упорно карабкающихся по склону.

- Может, ударить в штыки? – спросил он Шарпа. - Ей-богу, пришло время использовать сталь. Как думаете?

- Дадим еще два залпа? – предложил Шарп.

Внизу творился настоящий хаос. Французская колонна раскололась на отдельные группы, которые вели огонь по вершине горы, стреляя в облака дыма, но сзади подтягивались то ли отставшие, то ли совершенно другая колонна. К огню британских батарей присоединились французские. Они, вероятно, подтянули к основанию горы гаубицы и стреляли вслепую, в тумане. Снаряды просвистели над головами и обрушились в тылу, среди походных костров, палаток, женщин и обозных лошадей. Группа французских вольтижёров заняла скалистый отрог, где ночью Шарп расположил свой пост.

- Нужно выбить тех парней, – заметил Шарп.

- Они нам не мешают. А вот этим негодяям здесь не место, – перекрикивая шум, отозвался Лоуфорд, указывая на скрытых за пороховым дымом французов. – Надо очистить от них склон, – он глубоко вдохнул и прокричал. – Примкнуть штыки!

У полковника Уоллеса, командира 88-го, видимо, созрела та же мысль, потому что ирландцы прекратили стрелять и начали закреплять семнадцатидюймовые штыки на мушкетах. Вдоль обоих рядов шеренги Южного Эссекского послышались металлические щелчки, с которыми штыки входили в прорези на чёрных от пороховой гари стволах. Обстрел стих, и отважные французы снова пошли в атаку. Солдаты карабкались между мёртвых и умирающих, офицеры выкрикивали команды, барабанщики барабанили с удвоенной энергией, Орлы двинулись вперёд. Первые ряды были уже среди трупов убитых вольтижёров. Наверное, им казалось, что ещё один рывок – и они прорвут тонкую шеренгу португальцев и британцев и окажутся на плюющейся в них огнём и дымом вершине.

- Южный Эссекский! Вперёд! – крикнул Лоуфорд.

Из жерл орудий прямо в плотные ряды французов били струи порохового дыма и горящие клочья пыжей. Теперь до Шарпа долетали крики раненых. Французы справа отстреливались из мушкетов, но солдаты Южного Эссекского и Рейнджеры Коннахта с победными криками шли вперёд, сверкая штыками, а Шарп следовал за батальоном верхом. Португальцы приветствовали атаку красномундирников и тоже начали закреплять штыки.

Атака увенчалась успехом. Французский строй рассыпался, у большинства мушкеты оказались не заряжены, и британская шеренга сомкнулась вокруг массы пехоты с синих мундирах и принялась работать штыками. Враг сопротивлялся. Был слышен лязг сталкивающихся мушкетов, скрежет клинков, проклятья и крики раненых. Груды тел мешали британцам наступать, но они карабкались по ним, чтобы вонзить свои длинные штыки в живых.

- Держать шеренгу! Держать шеренгу! – кричали сержанты.

Британский строй рассыпался, потому что солдаты окружали и уничтожали группы французов. Шарп увидел, как двое французских солдат проскочили в одну такую дыру в шеренге и побежали к вершине. Он повернул лошадь им наперерез, вытягивая палаш из ножен. Лягушатники, заметив его, немедленно бросили свои мушкеты и подняли руки. Шарп указал им кончиком палаша наверх, давая понять, что теперь они – пленники Южного Эссекского. Один покорно побрёл наверх, но другой мгновенно подобрал мушкет и побежал под гору. Шарп не стал преследовать его. Французская атака захлебнулась. Золотых Орлов уносили с поля боя, чтобы уберечь от захвата, а французы, увидев, как уносят их штандарты, оставили уже бесполезное сопротивление. Британские и португальские пушки прекратили стрелять, чтобы не попасть по своим, но французские орудия продолжали обстрел. Туман рассеивался, и справа показалась большая французская батарея, а вторая колонна, ещё больше, чем первая, уже подходила снизу.