Бернард Корнуэлл - Приключения Ричарда Шарпа. т1.

Они поднимались всё выше в гору мимо брошенных деревень и к полудню, оказавшись среди деревьев, остановились передохнуть на большом скалистом отроге, как нос чудовищного корабля выступавшем в долину. С высоты можно было увидеть французов далеко внизу. Шарп вытащил свою подзорную трубу, чудом уцелевшую во всех его злоключениях, и направил на отряд драгунов в полсотни сабель, разыскивавших расположенной в долине деревеньке продовольствие. Сара присела рядом.

- Можно мне? – спросила она, потянувшись за трубой.

Шарп отдал трубу ей, она приникла к прибору и через некоторое время сказала:

- Зачем они льют воду на землю?

- Ищут продукты, дорогая.

- А как это поможет отыскать продукты?

- Чтобы спасти урожай, крестьяне роют яму, прячут туда зерно и засыпают почву, – пояснил Шарп. – Можно пройти прямо над ямой и ничего не заметить. Но если на это место вылить воду, она впитается гораздо быстрее, чем там, где ямы нет.

- Они ничего не нашли, – сообщила Сара, продолжив свои наблюдения.

- Замечательно! – заявил Шарп, который всё это время разглядывал её, восхищаясь красотой и внутренней энергией девушки.

«Совсем как Тереза», - подумал он и в который уже раз задал себе вопрос, что случилось с юной испанкой и жива ли она.

- Они уходят, – Сара сложила подзорную трубу и, увидев латунную табличку на корпусе, прочитала выгравированную надпись: «С благодарностью. A.W.». – Кто этот «A.W.»?

- Веллингтон.

- За что он вас отблагодарил?

- Во время войны в Индии я помог ему.

- И только-то?

- Он потерял свою лошадь и попал в довольно неприятную ситуацию, но всё обошлось, – пояснил Шарп.

- Сержант Харпер сказал, что лучше вас в армии солдата нет, – сказала Сара, возвращая ему подзорную трубу.

- Пат много болтает, как все ирландцы. Он сам – гроза французов, в бою – самый первый.

- И капитан Висенте говорит, что вы научили его всему, что он знает.

- У португальцев тоже длинный язык, – усмехнулся Шарп.

- Но вы всё же думаете, что вас могут лишить звания капитана?

- Армию не волнует, насколько вы хороши, дорогая.

- Я вам не верю.

- Жаль, что вы мне не верите, – Шарп улыбнулся, но, услышав треск выстрелов из долины, мгновенно переключился. – Что-то происходит, моя любовь.

Сара открыла было рот, но он её не слушал, внимательно вглядываясь вдаль. Драгуны тоже беспокойно озирались, но с места не трогались, очевидно, не замечая никакой явной угрозы. Перестрелка постепенно стихла.

- Вон там, видите? – Шарп показал на юг, туда, где через седловину между холмами переваливал отряд французских кавалеристов.

Сара никак не могла рассмотреть, что происходит, и он вернул ей подзорную трубу и сам направил в нужную сторону.

- Их, скорее всего, заманили в засаду, – предположил Шарп.

- Я думала, здесь никого нет, что все ушли к Лиссабону.

- У людей был выбор: идти к Лиссабону или в горы, – пояснил Шарп. – Я думаю, что здесь, в горах, полно народа. Можно только надеяться, что они отнесутся к нам дружелюбно.

- А почему они должны отнестись недружелюбно?

- Как вы отнеслись бы к армии, которая приказывает вам бросить свой дом? Которая уничтожает ваши мельницы, губит урожай, ломает печи? Да, они ненавидят французов, но нас им любить тоже не за что.

Спать устроились под деревьями. Шарп решил не разжигать костёр, чтобы не привлекать внимания укрывшихся в горах людей, чьё отношение к солдатам могло быть не очень благосклонным. Проснувшись очень рано, в утренних холодных и сырых сумерках, они двинулись дальше. Висенте вывел их на тропу, неуклонно поднимающуюся в горы, на восток, к частоколу вырисовывающихся на горизонте скалистых пиков, самые высокие из которых были увенчаны древними башнями.

- Это atalaia, сторожевые башни, – пояснил Висенте и перекрестился. – Их строили для защиты от мавров. Некоторые перестроили в ветряные мельницы, а остальные превратились в развалины. Когда доберёмся до такой башни, сможем увидеть дорогу на много миль впереди.

Солнце, красующееся на небе среди полосатых розово-фиолетовых облаков, стояло уже высоко; день был тёплый, дул южный ветер. Поднимающийся далеко на юге дым свидетельствовал, что французы обследовали деревни, но Шарп был уверен, что так высоко в горы они не сунутся. Здесь нечем было поживиться, кроме вереска, колючих кустов и камней.

Девушкам приходилось несладко. Босые ноги Сары не привыкли ходить по каменистым тропам, поэтому Шарп отдал ей свои сапоги, предварительно обернув её ступни полосами ткани, оторванными от подола того, что осталось от платья.

- У вас ещё пузыри надуются, – предупредил он Сару, но некоторое время она шла очень споро.

Джоана, более привычная к ходьбе, продолжала шагать, несмотря на разбитые в кровь подошвы. Они неуклонно поднимались, иногда теряя из виду сторожевую башню, если тропа ныряла в ложбины.

- Козьи тропы, – говорил Висенте. – Здесь других дорог нет.

Добравшись до маленькой долины высоко в горах, где меж мшистых камней струился ручеёк, Шарп наполнил фляги, а потом разделил между всеми остатки еды, прихваченной со склада. Джоана растирала натруженные ноги, а Сара изо всех сил старалась не показать, как болят её стёртые до свежих мозолей ступни. Шарп обратился к Харперу:

- Пошли, посмотрим, что там, за холмом.

Харпер посмотрел в указанном направлении и удивлённо поднял брови: холм-то был к северу, совсем не по дороге, и непонятно, зачем Шарп вдруг решил на него лезть.

- Надо дать им передохнуть, – пояснил Шарп и взял у Сары свои сапоги. – А, кроме того, оттуда лучше видно.

Конечно, с вершины холма было видно не так далеко, как от сторожевой башни, но девушкам нужно было время, чтобы прийти в себя, и оправдание для остановки выглядело вполне правдоподобно. Сара, стянув сапоги, с наслаждением окунула ноги в холодную воду ручья. Шарп и Харпер полезли вверх по склону.

- Как ваши ноги? – спросил Харпер.

- Стёрты до крови, – отозвался Шарп.

- Мне, наверное, надо было тоже отдать свои ботинки Джоане.

- Они же у вас размером с лодку.

- А она держится молодцом. Крепкая девчонка.

- Ей это понадобится, если она собирается терпеть ваше общество, Пат.

- Да с женщинами я – сама ласка!

Продираясь через заросли вереска, они карабкались по склону, такому же крутому, как и тот, по которому атаковали французы при Буссако. Чтобы не сбивать дыхание, пришлось прекратить разговоры. Когда Шарп поднялся к вершине, увенчанной беспорядочной грудой скал, по его лицу градом тёк пот. Прикидывая расстояние до камней, куда ещё предстояло добраться, Шарп чудом успел заметить нацеливающийся на него ствол и бросился вбок, одновременно крикнув:

- Пат, на землю!

Между скал расцвело облачко порохового дыма, грохнул мушкетный выстрел, и пуля свистнула сквозь заросли вереска между ним и Харпером. Шарп, сдёрнув с плеча винтовку, немедленно вскочил и, забыв об усталости, кинулся наискось по склону, каждую минуту ожидая второго выстрела, но вместо этого услышал скрежет шомпола о ствол. Тот, кто стрелял, сейчас перезаряжал мушкет, а потом слегка приподнялся из-за валуна. Шарп остановился и вскинул винтовку. Стрелок, молодой парнишка, увидел, что солдат совсем не там, где по его расчётам, должен быть, а сместился на пятьдесят шагов в сторону. Он хотел было развернуться, но сообразил: ещё одно движение – и солдат в зелёном мундире нажмёт спусковой крючок.