Александр Нимко - Амазонки Атлантиды

У самой богорощи Никатея остановилась и посмотрела назад, на возвышающийся Храм. Он своей формой напоминал раскинувшееся дерево: его башенки прямыми ветвями уходили в небо и заканчивались изящными шпилями. Его хрустальные стены были сплошь покрыты ярусами высеченных на них фигур: красовались там воины и даймоны, боги и богини, гибриды людей и животных. Храм располагался на плато, бывшем когда-то горным хребтом. Горы эти были сплавлены и сглажены друг с другом, образовав ровную площадку. Сверху Храм покрывала огромная призрачная полусфера, словно купол из прозрачного стекла; предохраняя его и не допуская внутрь ничего постороннего. Храм как бы не принадлежал людям этого мира и времени. Он не был создан руками человека, а какими-то другими силами. И выглядел он таким новеньким и сверкающим среди мрачных гор, что казался каким-то чужеродным элементом в окружающей действительности.

Я отвела взгляд от Храма и направилась в богорощу, бесшумно ступая по лимонно-желтой траве. Оливковые деревья с голубой корой венчала фиолетовая листва, которая колыхалась, словно перья на ветру. Отовсюду разносилась музыка сфер, словно срывалась с божественной арфы.

Какое-то чувство заставило меня направить взгляд направо. Я успела заметить, что в небольшом просвете между деревьями ветки качались, словно кто-то только что пробежал там. Но все же я кое-что рассмотрела: что-то большое и белое, мелькнувшее в зелени.

В следующее мгновение существо выскочило из тени деревьев. Это оказался огромный белоснежный единорог с переливающейся шкурой. Его шерсть блестела, словно отполированный щит амазонки. Золотистые грива и хвост струились, как девичьи волосы. Он бежал легко и воздушно, изящно неся свою благородную голову. В его странных глазах горело фиолетовое пламя, а со лба торчал золотистый рог. Он остановился и посмотрел на меня с любопытством, а потом ударил копытом о землю и заржал протяжно и мелодично.

Я осторожно приблизилась к нему, любуясь его красотой и благородством. Он застыл неподвижно, изучая меня. Потом наклонил голову и снова забил копытом.

– Единорог! – почти неслышно проговорила я. – Благородное воплощение сил природы.

Белоснежный конь стоял передо мной, беспокойно бил копытом и мотал величественной головой.

Спустя мгновение я уже была возле него, чувствуя себя совсем крохотной рядом с этим могучим животным. Я протянула руку и осторожно коснулась пальцами густой золотистой гривы, а потом погладила мускулистую шею.

– Он хозяин этой богорощи, – раздался сзади голос. – Более совершенное существо невозможно даже представить.

Я обернулась и увидела Абадона, стоящего в тени деревьев и довольно улыбающегося. Потом его загадочная улыбка перешла в звонкий смех. Повернувшись обратно, я увидела, что вожу рукой по воздуху. Единорог исчез.

– Единороги обладают магическими способностями, – заметил Абадон. – А это был Сисам, их предводитель, который никому не подчиняется. Как я тебе уже сказал, он хозяин этой богорощи.

Вдруг мне показалось, будто я ощутила нечто. Нечто странное: медленный пульс, напоминающий отдаленный стук барабанчика. И этот пульс исходил не от Абадона. Он бился в моем животе. Он был слабый и трудноразличимый за ударами моего собственного сердца, но он был. Потом он превратился в дерзкое быстрое биение. Я настороженно посмотрела на Абадона.

– Что это во мне?

Абадон с улыбкой смотрел на меня.

– Дети, – прошептал он загадочно. – Наши дети, Никатея.

– Но…, – растерянно пробормотала я, краснея. – Как это…?

– Никатея, как ты думаешь, сколько времени ты здесь находишься?

– Один день, – ответила я.

– Один год, – сказал Абадон. – Время здесь течет совсем по-другому. День – как год.

– Мне становится страшно, Абадон, – сказала я.

– Все будет хорошо, – проговорил Абадон. – До конца проходят лишь ту дорогу, на которую встали сами, по собственной воле. А ты пришла ко мне по собственной воле.

– А ты не слишком-то стремишься меня утешить, – заметила я.

– Неблагодарное это дело – утешать амазонку-воительницу, – засмеялся Абадон. – Пошли домой, новоявленная богоматерь.

В эту ночь мы стояли на самом верхнем балконе хрустального Храма. Призрачные капли дождя протыкали ветер и падали на нас.

Абадон обнял меня левой рукой, а правую поднял вверх. Загрохотал гром, и упали с Небес молнии, освещая все вокруг. Ночь отступила, ибо закружились вокруг Храма огненные элементали. Потом разлетелись они во все стороны, поднялись в ночное небо и заплясали среди грозы. Грохотал гром, и разверзались Небеса, и мир утопал в грозе. Но все это Абадона не беспокоило, а скорее развлекало. Ибо был он самым могущественным созданием этого мира.

Абадон опустил правую руку – все стихло и успокоилось. Левую руку он переместил с моей талии на голову и нежно прикоснулся к ней.

У меня возникло второе зрение, и я как бы зависла над Землей. И я увидела ее такой, какой она была в глубокой древности, много миллионов лет назад. Какой она была еще до первого лемурийца Четвертого Круга нашей эволюции. Это были Времена Третьего Круга, десятки миллионов лет назад.

Внизу простирались леса, поля и горы. Внизу была прекрасная страна, и населяли ее прекрасные люди. Я увидела красивые города, утопавшие в цветущих садах. Люди в них жили беспечно и радостно. Повсюду лился золотистый свет – магический свет, который наделял всех людей Божьим Даром.

А потом появилось Зло. Зло появилось из добрых побуждений, без всякого «злого» умысла. Группа древних колдунов решила поэкспериментировать с магической Силой, которую они считали понятной им. Колдуны захотели взять эту Силу под свой контроль, возомнив себя Богами. Первоначально они научились изменять тело человека и совершенствовать ум. Но этого им показалось мало, и колдунам захотелось изменить Дух человека. Они с дьявольским усердием начали свои опасные эксперименты.

Перед моими глазами столетия пролетали, как мгновения. На волне этих экспериментов развелось множество тайных обществ, которые со временем легализовались. Эти общества проводили опыты над людьми и животными, придавая им особо ценные генетические качества. Но почему-то в результате этих опытов красивых и умных людей становилось все меньше и меньше, а уродов все больше и больше. Колдуны со временем трансформировали и исказили Дух человека.

Уродов сначала уничтожали, а затем стали оставлять для дальнейших опытов, создавая им отдельные резервации. Потом их решили выпустить на свободу, чтобы понаблюдать за ними в естественных условиях. Эти мутанты начали растекаться по Земле и создавать свои племена, в дальнейшем преобразуя их в копии человеческих обществ. На каком-то этапе оставшиеся чистые и истинные люди попытались собрать армию против этой нечисти. Но было слишком поздно: они оказались горсткой Героев против полчищ демонических существ. Истинные люди тысячами гибли в неравных сражениях, и их ряды таяли, как снежинки на стекле. И они предпочли смерть рабству, потому что шансов на Спасение не оставалось.