Александр Нимко - Амазонки Атлантиды

– Я не знаю, дочка, – отозвалась я, вспомнив свою сестру. И забытую клятву, которую ей дала.

– Если можно, то про обоих, и кратенько, – серьезно сказал Арес.

Дети притихли и притянули одеяла к голове. Они всегда были внимательными слушателями. Снаружи стемнело, появились звезды. Текла, струилась легенда о близких мне людях. Дети слушали, медленно впадая в дремоту.

Когда дети уже спали, в зал тихо вошел Абадон.

– У нас с тобой умный сын, – проговорил он. – Я с ним разговаривал утром. По-настоящему, в первый раз. Он удивил даже меня.

– С чего бы это, – ответила я. – Он же твой сын. Сын Бога.

– Да, Арес – мой сын, – проговорил Абадон. – И он всегда будет со мной, в моих мыслях и молитвах. Я никогда его не забуду, до скончания Времен. Как и тебя с Лилит.

– Ты так говоришь, будто уже прощаешься с нами, – сказала я.

– Еще не сейчас, но расставание близко. Пойми меня правильно, Никатея: управляя этим Миром, мне порой приходится принимать решения, неприятные для отдельных личностей, но направленные на общее благо всех землян, – ответил Абадон и повернулся, чтобы уйти.

– У тебя плохие новости? – спросила я.

Абадон с любопытством оглянулся.

– Ничего подобного. Все так же, как и в день моего появления на этой планете, много миллионов лет назад.

– Я знаю причину твоего появления на Земле, и именно поэтому я боюсь, Абадон, – проговорила я.

– Так и должно быть, принцесса амазонок. Ведь под угрозой само существование этого мира.

– И что это означает? – спросила я.

– Новые возможности. Пути Господни неисповедимы, – заключил Абадон.

После ухода Абадона меня окутала волна беспокойства. В хрустальном Храме дни превращались в годы, месяцы в десятилетия. Время здесь не имело смысла. Сколько уже десятилетий прошло на Земле с тех пор, как я покинула Бакстер? Абадон мог менять течение времени, как ему заблагорассудится. Что сейчас происходит в мире людей? Я задумалась. А есть ли смысл переживать по этому поводу? Каждое мгновение во Вселенной происходят миллионы перемен. Такая природа этой реальности. Каждое движение, каждый миг несет в себе одновременно разрушение и созидание. С этими мыслями я и уснула возле Ареса.

На следующий день после полудня ко мне подбежал Арес.

– Мама! А это правда, что маленьких амазонок за плохое обучение секут розгами? Так отец сказал.

– Правда.

– Да, – серьезно проговорил Арес. – С отцом учиться приятней. Хоть голова и разваливается, но зато задница цела.

Лилит звонко рассмеялась и понеслась вниз по алее к богороще. Арес помчался за ней.

Я развернулась и направилась в опочивальню. Но не успела я задремать, как меня разбудил какой-то тревожный шум с небес. Я побежала на верхний балкон и огляделась вокруг. В небе над Храмом кружил дракон. Никогда прежде я не видела подобного существа. Он был черный, как бездна, а из ноздрей струился пар. У него был устрашающий, почти сверхъестественный вид, словно он был одним из демонов, о которых ходили легенды.

Дракон открыл пасть и взревел так, что все вокруг задрожало. Потом он взмахнул громадными крыльями и издал звук, напоминающий издевательский хохот. При этом из его пасти вырвалось сине-зеленое пламя, ударившее в богорощу. Изрыгаемые черным чудовищем языки пламени начали лизать верхушки деревьев. Я сжалась от ужаса: ведь там играли мои дети.

Только теперь я заметила, что на спине дракона сидел всадник в черных доспехах с жезлом в руке, а его голову скрывал блестящий черный шлем. Свой жезл он направлял на верхушку хрустального Храма.

Крик сам собой сорвался с моих губ:

– Абадон!

И тут в моей голове раздался гулкий голос:

– Я здесь! Не бойся! Ничего не бойся!

Как-то интуитивно я посмотрела на линию горизонта и увидела быстро приближающуюся сверкающую точку. Вскоре точка превратилась в существо со сверкающими крыльями – золотого дракона. Черный яростно взревел и атаковал его. Этот рев вонзился в мои уши, и я как бы ощутила его горячее дыхание. Воздух был пронизан жаром и едким запахом серы. Глаза черного горели огнем ненависти, а всадник на его спине размахивал жезлом и что-то кричал.

Золотой дракон повернул голову и издал невероятно высокий крик, за которым последовала струя голубого пламени, которая накрыла черного. Тот словно обезумел и начал извиваться и хаотично дергаться. Он корчился в воздухе, разрывая когтями свою шкуру. Огромное черное чудовище крутилось вокруг своей оси и беспорядочно молотило крыльями. Всадник еще по инерции крутил жезлом, но через мгновение отделился от своей «лошадки» и полетел вниз.

Черный дракон попытался прожечь крыло золотистого, но тот легко отмахнулся, и пламя лишь слегка опалило его. Во все стороны рассыпались искры огня. Но почему золотой не атаковал? Я попыталась найти объяснение его странному поведению, но не смогла.

В следующий миг, как бы почувствовав мое недоумение, золотой бросился вперед. Он использовал крылья, хвост и все свои конечности, кроме передней правой лапы, которую прижимал к груди. Золотой хлестнул черного крылом, обвил хвостом его задние лапы и нанес смертельный удар по голове. Ценой невероятных усилий черному дракону все же удалось вырваться. Раскачиваясь в воздухе и бестолково размахивая крыльями, он медленно полетел на север.

Странным было то, что золотой дракон не ринулся в погоню. Он сделал круг над богорощей, как бы высматривая что-то. Потом, захлопав крыльями, также медленно полетел вслед черному дракону.

Я быстро побежала вниз, к богороще. Арес и Лилит лежали на земле, прижавшись друг к другу. Над ними неподвижно стоял единорог Сисам, как бы заслоняя их своим огромным телом. Пространство вокруг них светилось и искрилось всеми цветами радуги, образуя энергетическую сферу.

Увидев меня, единорог неторопливо отошел в сторону. Дети поднялись и начали улыбаться, поглядывая мимо меня. Я обернулась назад. В нескольких шагах сзади стоял Абадон с букетом полевых цветов. Его правая рука была обожжена.

Дети защебетали как ни в чем не бывало и побежали к Храму.

Я внимательно посмотрела на Абадона. Его белоснежные волосы оставляли открытым высокий благородный лоб, а глаза, видевшие слишком много, смотрели на этот мир с глубокой грустью и страданием.

– Я хочу, чтобы ты отправилась с детьми в Страну Золотого Сфинкса, к своему отцу, – проговорил Абадон. – Вы должны уехать к Императору Чиктоту.

– Я подумаю об этом, – сказала я.

– Времени на раздумья не осталось, – резко ответил Абадон. – В Атлантиде на островах Рута и Даитья начинают разворачиваться трагические события. Равновесие нарушено – атлантские колдуны готовят удар.

– И что это значит? – спросила я.

– Что грань между мирами стала очень тонкой, – ответил Абадон. – Люди утратили благородные идеалы. Очень легко они забыли о них. Под маской нравственности и моральности опять проявился звериный облик людей. Человек нарушил гармонию Вселенной. Грядет великая катастрофа… Выживут немногие, остальные погибнут.