Саймон Скэрроу - Британия

Однако они заметно ослабели, и Катон опасался, что очень скоро не сможет больше рассчитывать на их гордость и желание защищать штандарты, под которыми они множество раз шли в сражения под его командованием. Для всех есть некая черта, и если ее перешагнуть, уважение к командиру перестает иметь значение; важно лишь желание выжить любой ценой. И сейчас, когда Катон смотрел на оба своих отряда, бредущих вдоль берега, вверх по склону, он спрашивал у себя, как долго сумеет поддерживать в них чувство единства.

Друиды остановили своих воинов на расстоянии в полмили от арьергарда римской армии и пока не двигались с места. Они вели себя так же в тех двух случаях, когда Катону пришлось развернуть своих солдат против врага, чтобы позволить отставшим и раненым догнать основную колонну. Нежелание варваров атаковать смущало Катона. На их месте он бы старался нанести урон римской армии на каждом шагу и не давал врагу передышки. Со временем голод и усталость сделают свое дело, и неприятелю останется лишь прикончить уцелевших. Так почему же друиды лишь следуют за римской армией?

– Меня это начинает утомлять, – сказал Макрон, который, казалось, прочитал мысли Катона. – Почему ублюдки нас не атакуют? Они знают, что у нас больше нет баллист. Они могут растоптать нас без особых усилий. – Он щелкнул пальцами, чтобы подчеркнуть свою мысль, потом поднес руки ко рту и принялся согревать их дыханием. – Стало еще холоднее, верно?

Катон кивнул:

– Да, ты прав.

Предыдущая ночь выдалась самой худшей из всех. На армию обрушилась вьюга, ветер ревел над палатками, до предела натягивая веревки, несколько палаток «Кровавых воронов» сорвало, и их не удалось поставить снова, так что солдатам пришлось тесниться в тех, что остались стоять, чтобы пережить ночь. На рассвете оказалось, что армия полностью засыпана снегом, налипшим на длинные веревки и полотнища. Прошли часы, прежде чем люди сумели высвободиться из снежного плена, выстроиться в походную колонну и двинуться дальше. Ночью вся вода – в том числе в ведрах – замерзла. К тому же температура почти не поднялась после восхода солнца, которое пряталось за тяжелыми тучами.

Макрон пощелкал суставами пальцев и посмотрел в сторону врага.

– Но и им, должно быть, приходится нелегко? – прохрипел он.

Катон задумался.

– Может быть. Но у них есть еда, они привыкли к горам и знают, как в них укрыться. И лучше переносят морозы. Большинство наших парней родом из Италии, Галлии и других провинций, расположенных на берегах Средиземного моря. Они не привыкли к холодам. Иными словами, варвары справляются с трудностями лучше нас. К тому же они защищают свою родину. Это всегда придает воинам дополнительные силы.

– Не говоря уже о том, что они заставили нас отступать и почуяли запах крови. А это помогает.

– Точно.

Оба немного помолчали, и Макрон принялся постукивать кулаком одной руки по ладони другой.

– Теперь они насмехаются над нами, поливают дерьмом… Кстати…

Он зашагал в сторону передней линии. Его походка все еще оставалось немного неуверенной – сказывалась рана. Центурион отошел на сотню шагов по утоптанному снегу, остановился и воткнул трость в землю. Засунув руку под тунику, вытащил член, немного повозился и выпустил струю мочи в сторону врага.

– Бесполезные засранцы! – рявкнул он, стоя лицом к неприятелю. – Вот кто вы такие! Траханые друиды. Я ем таких, как вы, на завтрак и высираю остатки!

Солдаты арьергарда рассмеялись – им понравились его грубые насмешки, и они присоединились к издевательствам над врагом.

Сначала варвары не отвечали, но через пару мгновений один из друидов выступил немного вперед, засунул руку в висевший на боку мешок, что-то оттуда вытащил и поднял над головой. Катону даже прищуриваться не пришлось, чтобы понять, что это такое. Отрубленная голова. Напоминание о судьбе, которая ждет римлян.

Макрон стряхнул последние капли с члена, убрал его под тунику, развернулся и спокойно зашагал к своим людям. Они еще некоторое время скандировали его имя, радостно взревели под конец, а потом рассмеялись. Однако смех быстро стих. Макрон наклонился, зачерпнул снега, растер им руки и ухмыльнулся, глядя на Катона.

Префект улыбнулся в ответ:

– Хорошая попытка, Макрон. Но я сомневаюсь, что они заглотят наживку. Уж не знаю, что задумали друиды, но они начнут осуществлять свои планы только после того, как будут готовы. И мне очень хотелось бы узнать об этом заранее.

– Может быть, их до смерти пугает мысль о драке с нашими парнями.

Катон с сомнением посмотрел на друга:

– Ты серьезно?

– А какие еще могут быть причины?

Катон пожал плечами:

– Боюсь, мы узнаем это очень скоро.

Катон дождался, когда последний римский солдат скроется за очередным холмом, после чего отправил вслед за ними когорту Макрона. Он дал им полмили форы, затем пришла очередь «Кровавых воронов». Они подошли к легионеру, который кутался в свой плащ. Он потерял заплечный мешок и шлем, но на нем все еще оставался тяжелый пластинчатый нагрудник, которые предпочитали носить легионеры. Катон махнул своим людям рукой, чтобы они продолжали движение, а сам подъехал к легионеру:

– Солдат!

Тот никак не отреагировал на слова Катона, продолжая смотреть на гальку, где лежали обломки разбитых кораблей и мертвецы.

– Встать! – громко сказал префект.

Однако никакой реакции вновь не последовало, и тогда Катон соскользнул с седла и встал перед легионером, полностью закрыв собой берег. Солдат заморгал и с удивлением посмотрел на Катона. Он был немолодым, с густыми черными волосами и кудлатой бородой. На висках уже проступила седина, вокруг глаз разбегались морщины, старый шрам пересекал лоб и щеку. Ветеран, прослуживший много лет на границах империи и участвовавший во множестве больших и малых сражений во имя Рима. Такие солдаты не должны сдаваться и безмолвно принимать смерть от рук врага.

Как только легионер увидел, что к нему подошел офицер, он с трудом поднялся на ноги, слегка покачнувшись от изнеможения.

– Так-то лучше, – мягко сказал Катон. – Как тебя зовут и из какой ты части?

Солдат нахмурился, словно пытался вспомнить, а потом отрывисто заговорил:

– Марк Марен, Вторая центурия, Восьмая когорта, Четырнадцатый легион, командир!

– Ну, Марк Марен, ты отстал от парней легата Валента, не так ли?

– Да, господин… я… не знаю как. Я маршировал вместе с ними. А потом… потом оказался здесь. Что произошло?

– Ты устал, Марен, вот и все.

– Да, командир. Я так устал… И мне очень хочется есть.

– Как и всем нам. Но скоро у нас будет полно еды. Не сомневаюсь, что ты слышал: легат Квинтат послал вперед людей, чтобы они организовали обоз. Он прибудет в любой момент. Возможно, даже сегодня вечером. Подумай об этом!