Тим Северин - Ассасин Его Святейшества

Вокруг прошипело еще несколько стрел. Все они неслись со стороны небольших древесных зарослей невдалеке от того места, где кормились косули. Стрелы мелькнули, почти никому не причинив урона – лишь одна впилась в круп вьючному мулу. Животное вскинуло голову и, вырвав из руки своего поводыря поводья, взбрыкивая, понеслось прочь.

Кубер рявкнул нам предостережение. Свою лошадь он повернул в направлении засады, выхватывая висящий у пояса меч. На посланнике не было ни кольчуги, ни шлема.

Двое невредимых воинов торопливо надевали шлемы и вынимали из-за спин боевые луки.

Нас застигли абсолютно врасплох.

Из засады, в полусотне шагов справа, вылетело с полдюжины конников, которые во весь опор с воплями устремились на нас. Четверо из них потрясали короткими пиками, остальные размахивали мечами.

В эту секунду я запоздало осознал, что у меня нет ни оружия, ни доспехов.

Беортрик вынул из ножен свой скрамасакс.

– Зигвульф, – совершенно невозмутимо сказал он. – Нам придется отступить. Скачем к тому кургану.

Я натянул узду, пытаясь повернуть лошадь, но та заупрямилась. Тогда я в злом отчаянье дал ей пятками по бокам, а свободным концом удил стегнул по плечу. Животное рванулось вперед – к счастью, позади коня саксонца, так как на нас в эту секунду, держа пики наперевес, нагрянули первые из нападавших. Беортрик хладнокровно подался вбок и сделал низкий, выверенный взмах своим скрамасаксом. Удар клинка по древку отклонил пику вверх. В то мгновение, когда напавший на него всадник проносился мимо, саксонец боковым движением двинул недруга рукояткой скрамасакса по плечу.

В десятке шагов от нас терпел бедствие остальной отряд. Воина со стрелой в боку теснили двое, а он квело сопротивлялся, пытаясь отражать удары их мечей. Тот наш спутник, который вел коня, получил, должно быть, удар копьем при начальном броске и был сшиблен с лошади. Он, скорчившись, лежал на земле. Один из нападавших с мечом уже спешивался, собираясь его прикончить.

Самым крепким орешком оказался Кубер. Конь под ним был стоек, а он сам умело отбивался от двоих нападавших. Звонким ударом стали о сталь он застопорил удар, направленный ему в голову, а затем поворотом запястья изловчился скользнуть лезвием из-под гарды чужого меча вдоль его лезвия и вонзить клинок недругу в открытую подмышку. Жертва отдернулась назад, а Кубер корпусом своего коня шибанул лошадь второго нападавшего, который при этом чуть не вылетел из седла.

– Живее! – бросил мне Беортрик.

Словно из ниоткуда на меня налетел всадник – он выхлестнул руку с мечом, целя мне в голову. Я пригнулся, и гибельная сталь вжикнула в какой-нибудь паре дюймов над моей макушкой. В следующее мгновение я уже очертя голову скакал к кургану. За спиной слышались крики и перестук копыт. На мгновение оглянувшись, я увидел, как за мной во весь опор скачут уцелевшие из нашей горстки. Вблизи за мной мчался воин, в которого попала стрела. Несся он вслепую, согнувшись и припав головой к конской гриве. Я слегка натянул удила, а когда наши лошади поравнялись, ухватил за узду его коня. Дальше к кургану мы уже скакали бок о бок.

Напавшие на нас не были опытными бойцами. Доспехов у них не было, низкорослые лошадки были так себе, да и стрелки из них тоже оказались никудышные. Стрелами они могли наделать нам куда больший урон, да и из засады эти люди рванули рановато.

По всей видимости, это были обыкновенные бриганды, решившие подстеречь горстку путников, или же кучка неприкаянных бродяг, промышляющих на ничейных землях при въезде в Аварию.

Курган был уже гораздо ближе. В прошлом это, по всей видимости, был величавый монумент, главенствующий над окрестностью. Но ветра, дожди и время сделали свое дело, и теперь это был не более чем травянистый бугор пятнадцати локтей в высоту и с полсотни шагов в поперечнике. Вместе с тем он сулил какую ни на есть защиту: здесь можно было встать лицом к врагу, не опасаясь за свой тыл. Наши недруги не спешили с погоней, а потому у нас было время перестроиться и даже дать у подножия склона отдых нашим взмыленным коням. Я немедленно спешился. Похоже, что лошадь подо мной охромела: на скаку она берегла свою правую переднюю ногу. Раненый воин рядом со мной буквально скатился с седла – я едва успел его подхватить, иначе он бы грохнулся оземь. К нему подошел спешившийся Кубер. Крепко ухватив стрелу за древко, тархан выдернул ее и отбросил в сторону. Затем он обернулся и с прищуром поглядел в сторону врагов. Я посмотрел в ту же сторону и почувствовал, как нутро у меня холодеет. Становилось ясно, почему наши преследователи не торопились с погоней: они дожидались подкрепления. Теперь всадников там была, по меньшей мере, дюжина. У нас на глазах нападавшие начали перестроение, растягиваясь цепью. В любой момент они могли начать наступление.

Ко мне подошел Беортрик, который вел в поводу гнедого жеребца. Вышколенное животное, несмотря на смятенность, бежало вместе с другими лошадями, отступая вместе с нами.

– Бери его и скачи отсюда прочь, – скомандовал саксонец, подавая мне поводья.

– А… а как же ты? – растерялся я.

– Я тебя нагоню позже. – Беортрик жестом указал на неприятелей: – Это так, кучка неучей. Скоро их спесь развеется.

– Кто они, по-твоему?

– Для аваров они слишком бестолковы. Наверное, кто-нибудь из окольных племен. Может быть, гепиды или кто-то из славян – этим только дай подраться!

Судя по всему, моя неохота покидать остальных была столь очевидна, что следующую фразу он сказал уже с раздражением:

– Зигвульф, это не твоя заваруха.

Кубер в это время, склонившись над раненым, запихивал ему под кольчугу какую-то подбивку, чтобы унять кровотечение.

– Как только Кубер со своими смогут позаботиться о себе сами, я тут же ускользну, – заверил Беортрик.

– Лучше все-таки поехать вместе, – попытался убедить я его.

В сумеречной глубине зрачков саксонца поигрывал огонек, одновременно задорный и опасный: ему не терпелось сразиться, и от боя он испытывал упоение.

– Если уедут сразу двое, эти ублюдки решат, что мы сломлены, – сказал он с мрачной улыбкой. – Если же ускачешь ты один, они могут решить, что тебя послали за подмогой. – Он ткнул пальцем в сторону сумы с драгоценным аварским сосудом. – Ты получил то, за чем приезжал. Встретимся на той заставе за рекой, если даже не раньше.

Я забрался в седло гнедого жеребца. Беортрик напутственно хлопнул его по крупу, и я пустил коня в легкий галоп. Через полсотни туазов я обернулся и увидел, что Кубер поднял раненого на ноги. Тархан все еще держал своего воина за плечо, поскольку тот едва стоял.

Мой отъезд оказался замечен врагом. От строя атакующих отделился один – он пустился за мной в погоню. Я пришпорил коня пятками, и он понесся гладко, быстро и мощно. Статный вышколенный жеребец был к тому же свеж, так что настичь меня у недруга не было никаких шансов. Очень быстро мой преследователь выдохся и сдался. Когда я обернулся в очередной раз, его уже и след простыл.