Саймон Скэрроу - Кровавые вороны Рима

– Квертус, теперь фортом командую я, и мне решать, как действовать дальше.

– Проявите благоразумие и позвольте мне продолжить начатое дело… господин префект, – дерзко заявил фракиец.

– Это угроза? – Катон с трудом сдерживал желание схватиться за меч.

Квертус на мгновение будто окаменел, но тут же сменил тон.

– Мы с вами соратники и сражаемся за одно дело, разница лишь в способах ведения войны. Мой метод приносит желаемые плоды, можете сами убедиться, если примете участие в следующем набеге. Вот тогда и увидите, что я прав. Кажется, вы недавно стали свидетелем нападения банды силуров на заставу, что находится в долине?

– Верно, но как вы узнали об этом?

– Один из разведчиков наблюдал из засады, а потом доложил мне. Мы немедленно снарядили погоню за силурами, но вместо них наткнулись на вас. Вам даже пленника удалось захватить. Вот допрошу его и выясню, где находится деревня, а уж потом накажем негодяев в назидание другим.

– Я хочу, чтобы пленного допросил центурион Макрон.

– А он обучался искусству ведения допросов?

– Макрон? – с легкой улыбкой переспросил Катон. – Он освоил это дело в процессе повседневной работы. Кто-кто, а Макрон умеет развязать язык любому. Впрочем, с допросом можно подождать до завтра.

– Как прикажете, господин префект, – согласно кивнул Квертус.

– Не стану лукавить, центурион, ваша деятельность в последние месяцы привела меня в замешательство, и теперь нужно как следует обдумать сложившееся положение. Поговорим завтра после смотра строя.

– В смотре нет необходимости.

– Мне лучше знать, – устало зевнул Катон.

Фракиец встал с места.

– Других распоряжений не будет?

– Будет. К завтрашнему утру уберите отрубленные головы с крепостной стены.

Квертус с легким поклоном покинул зал. Оставшись в одиночестве, Катон без сил рухнул на стул и, обхватив руками голову, закрыл глаза. Он испытывал антипатию и недоверие к фракийцу, однако центурион убедительно доказал действенность своих методов, и возможно, они на самом деле заслуживают одобрения. Изнуряющее путешествие из Глевума начинало сказываться на способности соображать, и мысли путались в голове. Катон чувствовал, что нуждается в отдыхе. К завтрашнему дню нужно выспаться, так как он наверняка принесет очередную порцию тяжких испытаний.

Он сдержал зевок, поднялся с места и, расправив плечи, почувствовал, как хрустнули суставы. Выйдя из зала, Катон не обнаружил в коридоре Макрона и немного встревожился. Разве удастся спокойно заснуть, если другу в этот момент может грозить опасность в чужом форте, где весь гарнизон заразился от Квертуса жаждой крови? В конце концов Катон решил, что Макрон парень крепкий и в состоянии позаботиться о своей персоне. Медленным шагом он направился в выделенное для сна помещение, плотно закрыл за собой дверь и после недолгого колебания запер на задвижку. Потом на всякий случай придвинул к двери шкаф с документами и только тогда решился лечь спать.

Катон снял с пояса меч и доспехи и сложил их на полу рядом с походной койкой. Упав без сил на тонкий матрац, набитый конским волосом, он с чувством облегчения закрыл воспаленные глаза. Он попытался воспроизвести в памяти разговор с центурионом Квертусом, но усталый мозг отказывался работать. Последним видением среди спутанных мыслей стал молодой силур, насаженный на кол у входа на перевал, ведущий в долину смерти. Катон невольно нахмурился, смутно осознавая, что это предвестник куда более жутких зрелищ, с которыми придется столкнуться в недалеком будущем. Наконец он погрузился в тяжелый, тревожный сон.

– Эй! – окликнул одного из центурионов Макрон, выйдя из здания в темный внутренний двор перед казармами. Над входными воротами одиноко горел закрепленный в кронштейне факел. – Стой, Север!

Центурион остановился и повернулся лицом к улыбающемуся Макрону.

– Ведь это ты, я не ошибся? Послушай, дружище, сколько же лет прошло? – Подойдя к Северу, Макрон похлопал его по плечу, удивляясь худобе и изнуренному лицу центуриона. В тусклом свете факела поблескивала лысина в обрамлении реденькой бахромы жестких волос. – А ты сильно изменился, Север. Я даже не сразу тебя узнал. Что стало с атлетом-легионером с шапкой белокурых кудрей, который разбивал сердца всех женщин в селениях возле крепости, что занимал Второй легион?

– Он постарел и стал пугливым, – тихо откликнулся Север, глядя мимо Макрона в сторону коридора, ведущего в зал. – Надолго префект задержит Квертуса?

– Зная Катона, могу предположить, разговор будет долгим.

Север облегченно вздохнул и вымученно улыбнулся Макрону.

– Хорошо, что ты почти не изменился. По-прежнему здоров как бык, а шевелюрой сапоги можно чистить.

– Значит, и ты меня узнал?

– Как только увидел.

– Тогда почему сразу не дал знать? Сомневаюсь, что в наше время остались настоящие мастера боевой подготовки. Как же славно встретить знакомое лицо в этом жутком местечке.

– Да, место действительно кошмарное. – Улыбка на лице Севера погасла.

– И это все дело рук Квертуса, верно? Озверевший убийца!

Север устремил на Макрона пристальный взгляд.

– Ты и представить себе не можешь, что здесь творится на самом деле. Вот почему я сделал вид, что не узнал тебя там в зале. Моей жизни и так грозит смертельная опасность, и я стараюсь лишний раз не привлекать к себе внимание.

– О какой опасности идет речь, Север?

Север опасливо огляделся по сторонам, но в тени внутреннего двора все было спокойно, их никто не подслушивал.

– Послушай, Макрон, нам надо поговорить, но здесь неподходящее место. Пройдем на нашу сторону форта, подальше от фракийских ублюдков. У меня припасено несколько кувшинов галльского вина, и я с удовольствием угощу тебя стаканчиком.

– Замечательно! Идем! – Макрон хлопнул бывшего сослуживца по плечу. – Нам и правда надо многое обсудить. Как славно хорошенько выпить, прежде чем принять командование когортой.

Они вышли из штаба и свернули на главную улицу, разделяющую территорию форта пополам. Слева Макрон заметил нескольких офицеров, направляющихся к длинным казармам, в одном крыле которых были расквартированы воины, а в другом находились конюшни с лошадьми. Север и Макрон повернули направо, к более низким строениям, где разместились казармы когорты легионеров. По пути цепкий взгляд Макрона заметил признаки запустения. Дорожки между бревенчатыми строениями и мазанками заросли сорняками, некоторые сточные канавы засорились, и на поверхности скопились лужи зловонной жижи. И ни единого звука, характерного для крепостей, в которых Макрону довелось побывать. В казармах царила мертвая тишина. Не слышно хриплого смеха солдат, пропускающих стаканчик вина за игрой в кости. Никто не сидит на улице и не приводит в порядок амуницию. Все люди словно испарились. Вскоре они добрались до казарм легионеров, пройдя мимо высокой поперечной бревенчатой рамы со ступенькой, к которой гвоздями была прибита подножка. Макрон скользнул по ней взглядом, но ничего не сказал, увлеченный разговором со своим спутником.