Саймон Скэрроу - Гладиатор по крови

Макрон прокашлялся:

— Ее дотла сожгли рабы. На подходе к вилле мы обнаружили тело надсмотрщика, внутри обнаружились еще четыре трупа.

Кровь отхлынула от лица Деметрия:

— Когда я перевез сюда свою семью, на вилле остался управитель с горсткой доверенных людей.

— Что здесь произошло? — спросил Макрон. — После землетрясения?

Деметрий помолчал некоторое время, собираясь с мыслями.

— В тот вечер рабы работали допоздна, и едва они вернулись с полей, как ударило землетрясение. Вся моя семья находилась в саду. Будь мы в доме, нас ожидала бы судьба кухарей и кухарок — мы были бы раздавлены или заживо погребены. Ну а так мы потеряли только их. Я отдал приказ, чтобы рабы по возможности починили разрушенное, пока мы с семьей будем пребывать тут. Управитель в первый вечер после землетрясения доложил мне, что надсмотрщики удерживают рабов в повиновении, а бреши в стене начали заделывать. Поэтому я решил, что все в порядке, однако на следующий вечер он не пришел… не пришел и на следующий за ним. Тут они и нагрянули. — Он показал на трупы. — Явились уже в сумерках и потребовали, чтобы я открыл ворота. Когда я ответил отказом, они полезли на стены. Я приказал своим людям остановить их, и, как вы видите, они справились с делом. Уцелевшие растворились среди деревьев. С тех пор мы постоянно следим за окрестностями, — усталым тоном закончил Деметрий. — Кто бы ни явился оттуда.

Макрон кивнул в сторону трупов:

— Так это не твои рабы?

— Один или двое. Остальные мне не знакомы.

Глубоко задумавшись, Макрон рассматривал трупы.

— Это меня тревожит. Я надеялся, что бунт имеет местный характер. Однако похоже, что твоих рабов возглавили чужаки. Возможно, разбойники, спустившиеся с гор, чтобы воспользоваться сумятицей и пограбить, или рабы из соседнего поместья. Но, так или иначе, твои рабы подняли открытый мятеж. И с ними придется расправиться, как только я получу такую возможность.

— Расправиться с ними? — встревожился Деметрий. — Но я потратил на них целое состояние.

— Ухнуло твое состояние, вот что тебе скажу, — ровным тоном отозвался Макрон. — Ухнуло так, что спалило виллу и поджарило управляющего и иже с ним.

— Когда я найду зачинщиков, они дорого заплатят мне, — с горечью заметил Деметрий, торопливо переведя взгляд на Макрона. — Но вы-то зачем явились сюда? На выручку к нам?

— Нет, но я приглашаю тебя и всех остальных вернуться с нами в Маталу.

— Так почему же вы здесь?

— Я пришел, чтобы забрать все запасы зерна, маслин и прочего продовольствия, которые ты хранишь здесь, за частоколом.

Глаза Деметрия сузились:

— Так ты хочешь забрать мою собственность?

Макрон кивнул:

— Я здесь для того, чтобы конфисковать ее. Все, что мы погрузим на фургоны, будет надлежащим образом переписано, и ты сможешь потребовать компенсацию, когда на Крите восстановится порядок. А теперь, если ты не возражаешь, я хочу, чтобы фургоны загрузили насколько возможно быстро. Если по округе разгуливают мятежные рабы, нам следует вернуться в Маталу до темноты. — Макрон повернулся и выкрикнул приказ ожидавшей колонне: — Загоняйте фургоны за частокол и грузите их!

— Подожди! — Деметрий вцепился в руку Макрона. — Ты не можешь забрать мою собственность. Я запрещаю тебе!

— Жителям Маталы нужно есть. В городе нет еды, и поэтому нам нужны твои запасы. Прости, но другого выхода нет, — Макрон посмотрел на руку грека. — А теперь, если тебе не трудно, отойди в сторону, чтобы мои люди могли исполнить свое дело.

— Нет… Нет! Ты не вправе этого сделать. Я не позволяю тебе…

Макрон вздохнул:

— Понимаю. Что ж, тогда… Первый десяток! Арестуйте этого человека. Разоружите его сторонников. Если будут сопротивляться, лупите по головам.

— Что такое? — Деметрий огляделся по сторонам одичалым взором, когда двое солдат Макрона схватили его за руки.

Остальная часть колонны вместе с повозками втянулась за частокол. Как и рассчитывал Макрон, лишившись своего вождя, прислужники Деметрия быстро побросали оружие и замерли под стражей, пока солдаты и добровольцы из числа горожан начали грузить мешки с зерном и кувшины с оливковым маслом в фургоны. Деметрий продолжал громко жаловаться на несправедливость. Наконец, Макрон извлек меч и хлопнул его плоской стороной по своей ладони.

— Вот что, добрый человек, помилуй, заткнись, наконец, а? Иначе мне придется тебя уделать.

— Не посмеешь, — плюнул возмущенный Деметрий.

— Посмеет, — вмешался Аттикус. — Поверь мне. Лучше делай, как он говорит. И не медли.

Владелец поместья бросил короткий взгляд на друга, после чего плечи его поникли; отойдя в сторону, он тяжело опустился на один из мешков с зерном, занимавших невысокие навесы внутри частокола.

— Вот это правильно, — ободрил его с улыбкой Макрон.

Фургоны загрузили почти до отказа, так что оси и колеса поскрипывали и стонали, когда возницы повели их из частокола назад по тропе в сторону виллы. Макрон сделал последнюю попытку убедить Деметрия отправиться вместе с ними, однако владелец поместья был непреклонен в том, что должен защищать оставшуюся часть своих припасов. После недолгих колебаний к колонне примкнули несколько людей Деметрия. Горсточка оставшихся с ним провожала взглядами колонну, постепенно втягивавшуюся в сосняк, росший по обеим сторонам ущелья.

Уже на тропе Макрон повернулся к Аттикусу и буркнул:

— Твой друг глуп. Вчера он еще мог отбиться от рабов. Но если они наберут силу, то в следующий раз придут с более решительными намерениями. Скорее всего, Деметрия и всех, кто остался с ним, ждет тот же самый конец, что и тех, кого мы видели на вилле.

— Ты и в самом деле так считаешь?

— Уверять не буду, — согласился Макрон. — Но, похоже, что рабы стали организовываться. А если так, то перед нами встает серьезная проблема. Положение дел на острове может стать совсем скверным.

Аттикус на мгновение умолк.

— Надеюсь, что ты ошибаешься.

— И я тоже, — ответил негромко Макрон, вглядываясь в стенки ущелья, пока тяжело груженная колонна неторопливо пробиралась по тропе.

Как только они выбрались из ущелья, центурион облегченно вздохнул. Но дорога скоро втянулась в густой сосняк, и вот уже впереди она вынырнула из деревьев на открытую равнину и впереди замаячили очертания виллы. Макрон повернулся к Аттикусу, чтобы пошутить по поводу леса, и тут где-то среди деревьев послышался треск, словно хрустнула ветка. Макрон торопливо вгляделся в тени под ветвями деревьев.

Сумрак кишел силуэтами, украдкой подбиравшимися к колонне с обеих сторон. Обнажив меч, Макрон набрал полную грудь воздуха и завопил:

— Засада!

От деревьев понесся дружный нежданный вопль; его подхватили голоса нападавших, со всех сторон бросившихся из теней к отряду Макрона. Центурион выдвинул вперед правую ногу, обратив свой щит к ближайшим врагам, выставил меч, готовясь нанести удар.