Мишель Зевако - Тайна королевы

Оба Пардальяна слушали юношу с неослабным вниманием. Было ясно, что они искренне привязаны к молодому человеку. Сам же Вальвер относился к Пардальяну-старшему с поистине сыновним почтением. С Жеаном он чувствовал себя куда свободнее и держался с ним как со старшим братом.

— Не отчаивайтесь, Вальвер, — утешил его Жеан, как только тот завершил свой рассказ, — в следующий раз вам непременно повезет.

— Надеюсь, сударь, — с улыбкой ответил Вальвер.

— А кстати, — внезапно спросил Пардальян-старший, — с чего это вы желаете смерти Кончини? Что он вам сделал?

— Но, сударь, — не моргнув глазом, ответил Вальвер, — разве не он преследовал мою кузину Бертиль де Сожи и моего кузена Жеана де Пардальяна, ее супруга? Мне кажется, этого вполне достаточно, чтобы возненавидеть его.

— Согласен. Но ведь наверняка у вас имеется и собственный повод для ненависти?

На этот раз Вальвер покраснел. Заметив его смущение, оба Пардальяна переглянулись и украдкой улыбнулись друг другу. Однако Вальвер быстро взял себя в руки.

— Действительно, сударь, у меня вышла ссора с его людьми.

И, повернувшись к Жеану, добавил:

— Мне еще предстоит свести счеты с господами Лонгвалем и Роктаем. Среди гвардейцев Кончини я также узнал Эйно.

— Старые знакомые, с которыми я пока еще не успел сквитаться, но непременно сделаю это — рано или поздно, — холодно произнес Жеан; тон, которым были сказаны эти слова, не предвещал ничего хорошего упомянутым выше лицам.

Пардальян-старший был нелюбопытен и вопросов больше не задавал. Однако он не преминул преподать юноше еще один урок:

— Вы хотите убить Кончини и потому решили вызвать его на поединок. Что ж, с этим я могу согласиться. Но арестовать его?! Как вам, графу де Вальверу, могла прийти в голову подобная мысль? Арест — это дело полиции, а не дворянина!

— Но, — робко возразил Вальвер, всегда высоко ценивший наставления шевалье, — если бы такой приказ отдал король?

— Есть приказы, которым истинный дворянин не подчиняется никогда, даже если их отдает сам король, — отрезал Пардальян.

Одэ де Вальвер поклонился, давая понять, что полученный урок не пропал даром. Но Пардальян еще не сказал своего последнего слова. Внезапно он остановился и, придав своему лицу безразличное выражение, столь хорошо знакомое нашему читателю, произнес:

— Подумать только, король был так любезен, что обещал принять вас в любой час, когда вы сами того пожелаете. Черт побери, такой милости удостаивается далеко не каждый. Попробуйте-ка навестить его… Может быть, на этот раз вам повезет больше и вы получите от него более существенное подтверждение его признательности, нежели лошадь ценой в полторы тысячи ливров.

Умело скрывая свое любопытство, Пардальян принялся ждать ответа. И он не замедлил последовать.

— Вы смеетесь надо мной, милостивый государь! — возмутился Вальвер. — Теперь моя очередь сказать вам: фи, сударь!

В глазах Пардальяна заиграли веселые искорки: он выяснил все, что хотел. Они вернулись на улицу Сент-Оноре. Вальвер, искавший глазами Мюгетту, был рассеян и отвечал обоим Пардальянам невпопад. Отец и сын незаметно переглянулись; на губах их появилась улыбка — насмешливая и одновременно снисходительная.

Вальвер не нашел Мюгетту, зато заметил двух здоровенных верзил, своим заносчивым видом напоминавших записных бретеров, а своими опрятными костюмами из фламандского сукна — слуг из хорошего дома. Указав на них Жеану, молодой человек сказал:

— Мне кажется, сударь, что это Гренгай и Эскаргас. И они вас разыскивают.

Жеан живо обернулся. Гренгай и Эскаргас тут же метнулись к нему и, не доходя нескольких шагов, вытянулись, держа руки по швам, словно солдаты, ожидающие приказаний своего командира. С тех пор, как мы познакомились с ними в одном из наших предыдущих романов, они ни капельки не изменились. Пожалуй, только немного потолстели. Разбогатев, они не стали ни неблагодарными, ни забывчивыми… Как и прежде, они были беззаветно преданы тому, кого некогда называли «вожаком», а затем «господином Жеаном». И оба по-прежнему испытывали величайшее почтение к шевалье де Пардальяну. Можно даже сказать, что они просто обожали этого необыкновенного человека.

На немой вопрос Жеана оба храбреца отрицательно замотали головами. Жеан тяжело вздохнул.

Одэ де Вальвер, сгоравший от нетерпения пуститься на поиски своей возлюбленной, воспользовался подходящим случаем.

— Я покидаю вас, — промолвил он.

И быстро добавил:

— Если, конечно, вам не нужна моя помощь. Я буду счастлив сделать все, что в моих силах.

— Нет, благодарю, мой мальчик, — ласково ответил Пардальян-старший. — Ступайте же, я вижу, вас ждут неотложные дела, — лукаво улыбнувшись, напутствовал он Вальвера.

Трое мужчин обменялись крепкими рукопожатиями. Одэ дружески распрощался с обоими Пардальянами, и они расстались. Однако вскоре Вальвер в растерянности остановился. Конь, которому он только что так радовался, стеснял его. И самом деле, не мог же он выслеживать женщину, ведя за собой на поводу коня.

— Черт побери, — воскликнул он, поразмыслив, — думаю, что Эскаргас и Гренгай согласятся позаботится о моей лошади!

Быстро вернувшись туда, где он оставил обоих Пардальянов и их преданных почитателей, молодой человек спросил у бравых молодцов, не возьмут ли они на себя труд отвести его коня в гостиницу. Как он и предполагал, они охотно согласились.

— Всегда к вашим услугам, господин граф, — заверил его Гренгай, который, будучи парижанином, считал себя большим знатоком общения с высокородными особами.

— Я тоже не прочь услужить вам! — вставил Эскаргас от которого по обыкновению потягивало чесноком.

Итак, Одэ де Вальвер доверил им свое сокровище — коня, подаренного ему самим королем. Справедливо гордясь своим великолепным скакуном, Вальвер прочитал приятелям целую лекцию о том, как им надлежит разместить благородное животное. И пока Эскаргас и Гренгай почтительно выслушивали наставления «господина графа», шевалье де Пардальян, весело улыбаясь, наблюдал за юным Вальвером.

Оба Пардальяна в сопровождении Гренгая и Эскаргаса, ведущих на поводу бесценное животное, направились в сторону Трауарского креста.

Одэ де Вальвер вернулся к позорному столбу, что на улице Сент-Оноре, в надежде встретить там Мюгетту-Ландыш. Он понимал, что отсутствовал довольно долго и что скорее всего девушки там уже не было. И все-таки он продолжал свои поиски.

Впрочем, упорство его было вознаграждено. Когда он возвращался на улицу Сент-Оноре в обществе обоих Пардальянов, ему показалось, что впереди мелькнула стройная фигурка Мюгетты. Однако не он один заметил очаровательную цветочницу. Жеан сжал руку отца и шепнул ему на ухо: