Мишель Зевако - Капитан

«Я погиб! – обреченно додумал юный искатель приключений. – Но пусть этот Кончини, этот разбойник с большой дороги знает, что Капестан ни перед кем не склоняет головы.»

И шевалье, гордо выпрямившись, надел шляпу. Это была откровенная бравада не без примеси некоторого фанфаронства.

– Вы узнаете меня? – ледяным тоном осведомился Кончини.

– Конечно, сударь, – ответил юноша. – Лица, подобного вашему, забыть невозможно. К тому же, я имел честь встретить вас при обстоятельствах, которые тоже… надолго врезаются в память.

Кончини смотрел на молодого человека. Маршал, казалось, изучал эту необычную физиономию – одновременно простодушную и лукавую, дерзкую и отважную. Во всех повадках юноши угадывалась безумная смелость и неукротимая решимость.

«Храбрец? – спрашивал себя Кончини. – Без всякого сомнения. Из человека с такими задатками может выйти превосходный наемный убийца! Ринальдо пожелтеет от злости, но тем хуже для него! Раз я способен забыть наглость этого юного нахала, то придется это сделать и Ринальдо! Над моей головой сгущаются тучи. Слуги уже не могут показаться на улице в ливреях моих цветов. Люин полностью прибрал к рукам короля. Гиз в любую минуту готов нанести удар из-за угла. Конде показывает зубы. Ангулем вербует сторонников. Скоро, очень скоро, быть может, уже завтра, мне понадобятся бесстрашные сердца. Людей такой закалки, как этот, немного… Отомстить можно и позднее, а пока лучше купить его!»

– Сударь, – проговорил маршал, – вы учинили блистательный разгром моего отряда. Тому, что вы вытворяли верхом на коне, мог бы позавидовать и кентавр [4]…

«Уж не снится ли мне все это?» – подумал ошеломленный Капестан.

– Мне понравилась ваша доблесть, – продолжал Кончини, – и я решил еще раз взглянуть на вас, прежде чем отправить на эшафот.

– Ах, вот как! – воскликнул шевалье. – Ну что ж, в добрый час! А то я уж начал было удивляться…

– Молчите, сударь! – оборвал его Кончини. – После ваших подвигов в Медонском лесу у вас не должно быть никаких сомнений в том, какая судьба вас ожидает. Министров короля не оскорбляют безнаказанно. Вмешательство в дела государственной важности стоит головы. Защитить от нападения прелестную девушку – что может быть прекраснее? Но эта прелестная девушка – опасная заговорщица! И если кто-то препятствует аресту дочери злоумышленника и ставит тем самым под угрозу жизнь короля, то такой человек, сударь, обязан готовиться к встрече с карающим мечом палача!

– Я готов! – решительно заявил Капестан.

– Вот приказ, только что подписанный мною. Читайте! – распорядился маршал д'Анкр, протягивая юноше бумагу.

– Благодарю за великую милость. Я, стало быть, узнаю заранее, какая смерть меня ждет! – воскликнул шевалье, хватая листок.

Он принялся читать, и лицо его вспыхнуло. На бумаге было начертано:

«Приказываю господину де Лафару, королевскому казначею, выплатить по предъявлении означенного документа пятьдесят тысяч ливров Адемару де Тремазану, шевалье де Капестану.»

– Монсеньор, – пробормотал юноша, – я побежден!

– Ты будешь служить мне? – требовательно спросил Кончини.

– Располагайте моей жизнью! – воскликнул Капестан, кланяясь с искренней признательностью.

– Прекрасно! Теперь слушай меня, – проговорил маршал. – Будь предан мне – и твое будущее обеспечено… Готов ли ты с той же отвагой встретить опасность, с какой собирался взойти на эшафот?

Ослепленный видениями грядущей славы, Капестан пылко произнес:

– Приказывайте, монсеньор!

– Эта девушка… Ты с ней знаком? – осведомился Кончини.

– Нет, монсеньор, – покачал головой шевалье. – Я даже не знаю ее имени!

– Стало быть, ничто тебя с ней не связывает? – уточнил маршал.

– Ничто! – ответил молодой человек, подавив грустный вздох.

– Хорошо! – хищно улыбнулся Кончини. – Вот тебе первое поручение: отправляйся на улицу Дофин. На углу набережной ты увидишь особняк; он выглядит совсем заброшенным… Ты станешь следить за этим домом. Возьмешь столько людей, сколько тебе нужно. Быть может, уже завтра в этом особняке появятся люди: их надо будет схватить. Завяжется бой… и в суматохе ты нанесешь одному из злоумышленников тот замечательный удар шпагой, после которого не успеваешь даже сказать «аминь». Этот человек – мой смертельный враг, отец заговорщицы, граф Овернский, герцог Ангулемский!

«Она дочь герцога Ангулемского! – промелькнуло и голове у ошарашенного шевалье. – Мне приказывают убить отца той, которую я люблю больше жизни!»

Кончини пристально взглянул юноше в глаза.

– Ты видишь: я посвящаю тебя в государственную тайну, Капестан… – медленно проговорил маршал. – Ты уже завоевал мое доверие.

– Вы хотели сказать – презрение? – воскликнул молодой человек.

– Что такое? – изумленно вскинул брови Кончини.

Капестан, разорвав на четыре части приказ, предписывавший казначею выплатить новоявленному слуге маршала пятьдесят тысяч ливров, швырнул обрывки под ноги Кончини, после чего скрестил руки на груди и промолвил:

– Где ваш палач? Где эшафот? Вы вознамерились сделать из меня шпиона и наемного убийцу?! Если бы здесь оказался сеньор де Тремазан, мой отец, он бы строго спросил с меня за то, что вы еще живы… ибо вы посмели думать, что сможете купить за пятьдесят тысяч ливров честь шевалье де Капестана! Но я ответил бы достойнейшему из людей: «Отец, я не буду марать о главаря бандитов свою шпагу!»

– Мерзавец! – проверещал Кончини дрожащим голосом.

– Господин маршал, – продолжал Капестан, – я обязан дать ответ на ваше гнусное предложение. Вот он!

И с этими словами шевалье швырнул Кончини в лицо свою перчатку.

Маршал пронзил его убийственным взглядом, взмахнул рукой, словно грозя юноше всеми земными и небесными карами, хотел позвать слуг, но с мертвенно белых губ сорвалось лишь хриплое рычание.

Тогда Кончини разразился жутким смехом, и Капестан содрогнулся. Понурив голову, он начал горько упрекать себя:

«Зачем я это сделал? Зачем сразу выложил маршалу все, что я о нем думаю? Ах, проклятый мой язык! Разве не мог я схитрить, чтобы выбраться отсюда? А уж затем откровенно высказать все в письме?»

В этот миг надменный голос объявил.

– Аудиенция господина Адемара де Тремазана, шевалье де Капестана окончена!

– Аудиенция? – прошептал ошарашенный шевалье, которому опять показалось, что он грезит.

Осмотревшись, Капестан обнаружил, что маршал д'Анкр исчез. Зато у двери, через которую юноша не так давно попал в кабинет, возник тот самый страж, что проводил шевалье к Кончини.

– Значит, – растерянно переспросил Капестан, – моя аудиенция окончена? И я могу уйти?

– Да, сударь, именно так, – величественно ответил швейцарец.