Уилбур Смит - Неукротимый, как море

— Ты можешь дать питание на брашпили? — спросил он. — Будем верповать этого водохлеба. Прямо сейчас.

— Господи Боже! — воскликнул Бейкер. — Да у меня еще полтрюма затоплено…

— Судно моря не боится, судно берега страшится, — спокойно ответил Ник.

— Руль заклинило, управление ни к черту. Потеряешь «Колдун», а вместе с ним…

Ник решительно оборвал стармеха:

— Марш на лебедку, ты, квинслендский скотоложец!

Секундой позже «Золотой авантюрист» окончательно пропал из виду, скрывшись за сплошной пеленой бурана.

— В машине! — Ник вызвал на связь второго помощника стармеха и решительно отдал приказ: — Отключить блокиратор. Передать прямое управление мощностью на мостик.

— Есть передать управление.

Чувствительными, как у пианиста, пальцами Ник коснулся лоснящихся рукояток из нержавеющей стали. Отклик «Колдуна» был мгновенным. Буксир развернулся, скулой отбросив толстенный пласт воды, которая с грохотом захлестнула надстройку.

— Человек на брашпиле, — доложил Красавчик Бейкер почти скучающим тоном.

— Ждать команду!

И Ник толкнул рукоятку дросселя.

В этом белом аду нечего было и мечтать о визуальной ориентации: весь окружающий мир превратился в кипящий котел, поверхность моря пошла рваными белесыми вымпелами; из-за дикого рысканья и качки даже сила тяжести, казалось, потеряла способность диктовать, где верх, а где низ.

Измученный мозг Ника начал проявлять первые, пока еще слабые признаки головокружения. Он немедленно переключил внимание на компас и курсоуказатель.

— Дэвид, — сказал Ник, — примите управление.

Сейчас на штурвале должен был стоять кто-то бодрый и сообразительный.

«Колдун» неожиданно резко просел, и ребра Ника, которым уже успело прилично достаться, в который раз приложились о пульт. Он невольно вскрикнул от боли. Буксир наконец выбрал слабину каната, и тот его осадил на корму.

— Руль десять право, — скомандовал шкипер Дэвиду, чтобы привести «Колдун» носом к ураганному ветру. — Стармех, — затем сказал он в микрофон, сам понимая, как натужно звучит его голос из-за сильной боли в груди и ребрах, — соединить правый брашпиль, подобрать канат.

— Есть подобрать правым.

Ник задал номинальный шаг на винтах, затем медленно открыл дроссели, выводя машину на ее полные двадцать две тысячи лошадиных сил.

Придерживаемый за «хвост», подвергаемый пыткам в руках моря и ветра, «Колдун» пришел в бешенство и, в свою очередь, принялся кромсать и вспенивать волны громадными винтами. Буксир словно бился на привязи, вскидывал то корму, то форштевень под сумасшедшими углами, каждый шпангоут его корпуса дрожал от яростной вибрации, когда винты оказывались над водой и принимались с диким ревом месить воздух.

Нику пришлось плотнее стиснуть челюсти, чтобы не раскрошилась зубная эмаль, а когда он повернул голову, желая взглянуть на индикатор лага, то увидел лицо Аллена — белее инея и застывшее, как у мертвеца.

«Колдун» катился под ветер, другими словами, описывал медленный левосторонний круг радиусом в длину буксирного каната, причем ветру при этом немало содействовал крутящий момент, развиваемый машиной.

— Руль двадцать право, — резко приказал он, чтобы свести рыскание на нет, и команда нашла мгновенный отклик на оцепенелом лице Дэвида Аллена.

— Есть руль двадцать право, сэр!

Составляющая сноса по указателю скорости относительно дна вернулась на нуль, а затем Ник с превеликим облегчением увидел, как индикатор засветился зеленым. Цифры не просто ползли, они нетерпеливо подгоняли друг друга — буксир устойчиво развивал сто пятьдесят футов в минуту на переднем ходу.

— Сдернули! Мы его сдернули! — крикнул Ник во всю глотку и схватил микрофон.

— Полную мощность на оба брашпиля!

— Есть на оба! — сразу откликнулся Бейкер.

Ник не спускал глаз с индикатора скорости — 150, 110, 75 футов в минуту, «Колдун» гасил свой передний импульс — и тут шкипер с унынием сообразил, что радость была преждевременной. Зелеными показаниями прибора они были обязаны лишь эластичному нейлоновому канату.

На две-три секунды лаг замер на нуле. Буксир встал с растянутым практически до отказа буксирным концом, а затем цифровое табло окрасилось в ярко-алый цвет; они двигались задним ходом, и ни сдвоенный дизель, ни громадные бронзовые винты ничего не могли противопоставить упругости каната — «Колдун» тащило назад, на проклятый берег.

Еще минут пять Ник стискивал рукоятки, уперев их до отказа, заставляя машину визжать от натуги, загоняя стрелки индикаторов мощности в красные сектора предельно допустимой перегрузки…

Распухшие веки щипало от слез гневного разочарования. Буксир трясся, дрожал и стонал под ногами, сквозь ладони и подошвы ботинок передавая капитану меру испытываемой муки.

Канат цепко держал «Колдун», и тот уже не мог чутко отзываться на волны, которые катили на него из ревущей белизны. Взбираясь друг на друга, они захватывали палубу, подтапливая буксир все больше и больше. Ситуация становилась критической.

— Ради всего святого, сэр… — На побелевшем лице Дэвида Аллена глаза выглядели как никогда огромными. — Вы сделаете из нас подводников.

— Бейкер, — не обращая внимания на старпома, сказал Ник, — что у тебя?

— Брашпили не берут по обоим бортам, — сообщил Красавчик. — Стоим как вкопанные.

Ник вернул назад стальные рычаги, стрелки индикаторов тут же упали обратно, и благодарный «Колдун» принялся стряхивать с себя воду.

— Руби канат, говорю тебе. — Бесплотный голос Бейкера еле прорывался сквозь штормовые раскаты. — Мы тут сами как-нибудь разберемся.

Стоявший рядом Дэвид Аллен потянулся к стальному, окрашенному в красный цвет колпачку, который служил предохранителем для кнопки гильотинного ножа. Старпом откинул эту крышечку и вопросительно — чуть ли не умоляюще — взглянул на своего шкипера.

— Отставить рубить! — разозленно рявкнул Ник и вновь переключил внимание на Бейкера. — Буду выбирать канат. С мест не сходить. Когда подойду ближе, попробуем еще раз.

Дэвид Аллен неверящим взглядом смотрел на него, позабыв убрать руку с кнопки.

— Чего стоишь? Закрывай крышку! — Ник повернулся к пульту управления лебедкой буксирного каната. Как только он перевел зеленый рычаг на реверс, под ногами вновь задрожала палуба, на этот раз от вращения громадного барабана, который наматывал на себя изрядно обледеневший канат.

Сражаясь на каждый дюйм свободы, словно необъезженный, заарканенный скакун, «Колдун» тем не менее все ближе подходил к берегу под действием собственной лебедки, и вахтенные офицеры с растущим ужасом наблюдали за тем, как из снежной мглы на них надвигается гороподобный корпус «Золотого авантюриста».