Наталья Колесова - На хвосте удачи

– Сколько у нас осталось ядер? – почти не поворачивая головы, спросил Лис.

– Лучше спроси, сколько у нас осталось пушек, – проворчал канонир Дарби. – Хватит, чтобы этому их… флагману засадить ниже ватерлинии. Но только раз.

Лис потер подбородок.

– А больше нам и не надо!

С испанского флагмана «Санта Мария» вновь донесся звучный голос. Говорил испанец по-английски.

– Адмирал Рикардо де Аламеда второй раз предлагает вам сдаться! Он гарантирует, что вас не казнят на месте, а довезут до берега и передадут в руки суда!

Что равнозначно. Лис почувствовал, как вздрогнул стоявший с ним плечом к плечу Нэтти, глянул мельком: тот, нервно кусая губы, уставился на испанцев на палубе флагмана. Жалко мальчишку.

Лис набрал полную грудь воздуха:

– Передайте дону де Аламеда благодарность за столь любезное предложение и скажите ему…

Старший помощник шагнул к нему, заслоняя спиной от испанцев. Сказал, почти не шевеля губами – привычно берег авторитет капитана:

– Подумай, Лис. Адмирал, по слухам, держит свое слово. А пока мы живы – все еще возможно.

Эндрю обвел взглядом свою маленькую потрепанную армию. Они ждали его отказа и готовились умереть так, как умеют корсары, – сражаясь до последнего вздоха.

Лис окончил свои слова совсем не так, как намеревался. Не так, как от него ожидали:

– …передайте, что мы сдаемся!

Высоко подняв шпагу, Фокс отсалютовал своему удачливому противнику – и аккуратно положил ее на палубу. Он не смотрел на своих людей, но слышал, как над шхуной разнеслось:

– Лис… Лис-с… Лис!

Но знал, как изумленно они переглядываются, как медленно, дожидаясь друг друга, кидают под ноги оружие: кто неохотно, кто с недоумением, кто с облегчением…

Ему показалось, что Нэтти сошел с ума. Только что тот стоял рядом – и вот уже рванулся вперед, крича пронзительно:

– Отведите меня к дону Рикардо де Аламеда! У меня к нему срочное и важное сообщение!

Солдат цепко ухватил его за ворот, но не зашвырнул обратно в толпу корсаров. Подняв голову, вопросительно смотрел на офицеров – а мальчишка, готовый вывернуться не только из собственной одежды, но и из собственной шкуры, продолжал верещать, упрашивая, грозя и раздавая от имени дона де Аламеда награды за свою жизнь. И все это – на чистом испанском, да еще с безупречным кастильским произношением!

– Парень свихнулся от страха, – прошептал стоявший за Фоксом боцман. – Сейчас они его прикончат…

– Чего он там кричит, а, Лис?

Фокс еле повел плечом. Ответил мнимо спокойно:

– Всякий бред. Тянет время, похоже.

Берни, хорошо понимавший испанский, быстро взглянул на него, но ничего не сказал. Меж тем офицеры, вполголоса посовещавшись, приняли решение. Один махнул рукой:

– Мальчишку – к адмиралу. Остальных – в трюм.

Подгоняемые ударами мушкетов и ругательствами пленные побрели к люку. Задрав голову, Фокс следил за Нэтти: юнга легко взбежал по трапу. На них он даже не оглянулся.

…Точно во сне она вошла в большую, богато убранную каюту. Высокий, одетый во все черное мужчина стоял к ней спиной, задумчиво глядя в большие кормовые окна. Нати уставилась на него, чувствуя, как у нее просто подгибаются ноги. Волосы цвета воронова крыла – он нисколько не поседел! – спускаются на прямые плечи…

– Итак, – услышала она бархатный голос. – И что же ты хотел мне сообщить, юный пират?

Человек обернулся, и у Нати просто перестало биться сердце. Прямой профиль, густые ровные брови, темные пронзительные глаза, строгий рот, испанская бородка – все, как она и помнила…

Но этот человек не был ее отцом!

Отцу было уже далеко за пятьдесят. А этот был ровесником Лиса.

Испанец вскинул брови.

– Я слушаю?

– Это вы… дон Рикардо де Аламеда? – кашлянув, уточнила Нати сорванным голосом.

– Тебе нужны мои верительные грамоты?

– Не помешало бы на них взглянуть! – сорвалось с ее губ прежде, чем Нати успела убрать из голоса ноты вызова.

В пронзительных глазах испанца блеснуло нечто, похожее на вспышку веселья.

– Клянусь честью, я – действительно адмирал дон Рикардо де Аламеда!

– О, ваша честь, ну конечно! – с презрением воскликнула Нати. – Отличное доказательство! С нею-то вы всегда можете договориться!

Услышала шевеление за спиной, но испанец вскинул руку прежде, чем солдат успел поучить пленного почтительности. Так что Нати беспрепятственно сделала пару шагов вперед, оперлась о стол кулаками и уставилась на адмирала с возмущением.

– Ведь вы, сударь, просто самозванец!

Солдат даже дышать перестал. Адмирал некоторое время серьезно рассматривал пылающее праведным гневом юное лицо, потом решил, что, пожалуй, имеет дело с безумцем. Сказал учтиво:

– Вот как? Как меня только не называли враги Испании, язычники и еретики, но вот звания самозванца я удостоился впервые! И что же подвигло тебя сделать столь поразительный вывод?

В данный момент французскую практичность пинком под зад прогнал испанский фанатизм – Нати уже не заботила ни своя судьба, ни судьба команды.

– Просто я знаю дона Рикардо де Аламеда с самого моего рождения! И вы, мой неизвестный кабальеро, – вовсе не он! И все, что я хотел сказать, я хотел сказать лишь ему – настоящему… А теперь, солдат, веди меня в вашу кордегардию, тюрьму или как там она у вас называется! Надеюсь, она не такая поддельная, как ваши фальшивые адмиралы!

Ее просто трясло от разочарования, от крушения надежд вновь увидеть своего отца – живым. Она даже топнула ногой на солдата, застывшего у двери:

– Давай веди меня к остальным!

Тот глянул поверх ее головы на адмирала и не сдвинулся с места. Нати сердито вытерла слезы и нос, обернулась, услышав спокойный голос:

– Вижу, что имеет место некоторое недоразумение. Я действительно из семьи де Аламеда, но имя своего дяди Рикардо взял из уважения к нему – когда тот признал меня своим наследником. Дядя заменил мне отца, и я не вижу препятствия к тому, чтобы…

– Дядя? – перебила Нати. Она бессознательно шагнула к испанцу, пытаясь разглядеть красивого и ласкового… почти забытого мальчика в этом пугающем, хотя и, безусловно, красивом взрослом мужчине. – Тогда вы, должно быть… Алонсо?

– Вижу, ты отлично выучил мою родословную, – улыбнулся адмирал одними губами. – Наверное, ты знаешь и имена моих родителей?

– Вашу мать – безусловно. Донна Исабель де Аламеда де Эррера. Вашего отца, к сожалению, не помню. Он погиб еще до моего рождения. Да и вашего полного имени не знаю… иначе бы не случилось этой путаницы.

– Да, я полагаю, не случилось бы, – любезно согласился адмирал, рассматривая ее во все глаза. – И откуда ж такая осведомленность?

– Дело в том, что… – Нати набрала воздуха и выпалила, – дон Рикардо Диего Мигель де Аламеда – мой отец.