Наталья Колесова - На хвосте удачи

– Дон Рикардо, мой отец, подарил моей матери в день свадьбы набор драгоценностей из рубинов. Мать привезла их с собой на Омори.

Адмирал поднял удивленные глаза:

– Наконец что-то новенькое, ты слышишь, Хуан? Продолжайте.

– Когда я собралась в Европу искать свою испанскую родню, я взяла их с собой.

– И где же они?

– Когда Лис… капитан Фокс захватил голландский барк, он забрал их у меня.

– И сейчас они?..

– На Тортуге. Хранятся у губернатора де Ожерона.

Адмирал приподнял брови:

– Ах, как обидно! И как удобно!

– В каком смысле? – растерялась Нати.

– Ведь мы не сможем до них добраться, чтобы выяснить – существуют ли они на самом деле!

– Но я говорю правду!

Алонсо неожиданно быстро поднялся.

– Всю вашу так называемую правду я уже слышал. Оцените терпение, с которым я выслушал эту тщательно подготовленную выдумку. Возвращайтесь в свою каюту.

– Но…

– Немедленно, сеньорита! Не стоит проверять мою выдержку. Она и без того на пределе!

С длинным вздохом разочарования девица в мужской одежде вышла за Хуаном. Не забыв, впрочем, прихватить полные горсти сладостей.

Адмирал вновь занял свою вахту у окон, хотя единственное, что он мог разглядеть, был лишь свет огромных кормовых фонарей. Спросил, не оборачиваясь, у вернувшегося слуги:

– Что думаешь, Хуан?

– По-моему скромному мнению, – сказал слуга, – у вас нет никаких оснований верить этой молодой особе… – Переждал возглас хозяина «Вот именно!» и добавил: – Как, впрочем, и не верить. Повариху, служившую в доме во времена вашего детства, действительно звали Терезой. Но это весьма распространенное имя. С таким же попаданием в цель она могла бы назвать повариху Марией. Кстати, насчет попадания в цель… – Адмирал невольно обернулся на многозначительную паузу. – Осмелюсь доложить: у этой молодой особы под рубашкой имеются ножны, а в ножнах – весьма серьезные метательные ножи. Так что она вполне могла бы вонзить их вам в грудь еще в первую встречу.

В голосе адмирала смешались изумление, гнев и веселье:

– И ты говоришь мне об этом только сейчас?!

– Я весьма прилежно следил за ее руками, уверяю вас. У нее просто не было никаких шансов.

Нати жевала мармелад и размышляла. Она так устала, как будто побывала в когтях сытого кота: тот поиграл с мышкой мягкими лапами и вместо того, чтобы откусить ей голову, отбросил до времени, когда проголодается…

Не в ее правилах было долго предаваться негодованию на мир и несовершенство людской природы. Она сделала, что могла, теперь следует возблагодарить Господа за этот день и попросить помощи на следующий. А еще попытаться вспомнить как можно больше подробностей, чтобы убедить Алонсо. Но каким он стал! Грозный Бич пиратов, адмирал, кавалер Великого военного ордена Меча святого Иакова Компостельского… И какой… взрослый.

Красивый мужчина!

Нати так и не увиделась со своей командой: адмирал, прихватив ее с собой, сошел с корабля до того, как из трюма начали выводить пленных. Ошеломленная шумом, яркостью, многолюдностью большого города, она шла между солдатами и только успевала вертеть головой, рассматривая множество кораблей в гавани, мощеные улицы, высокие дома – в некоторых было целых три этажа! – склады, магазины, сияющие кресты на шпилях собора… Она уже начала спотыкаться, когда они наконец добрались до цели: большого двухэтажного белого дома, выстроенного в щемящем сердце знакомом стиле.

Нати не знала, какие распоряжения отдал Алонсо в отношении нее, но что отдал, было понятно – встретившая их мулатка без вопросов и восклицаний провела Нати в левое крыло. Там уже была приготовлена ванна с нагретой водой, различные притирания и масла и даже… мыло! Нати с наслаждением вдохнула его лавандовый аромат. Кажется, Жан Жак говорил, что его производят в Венеции… Нати смущали любопытные взгляды служанки, и, раздевшись, она поспешила укрыться от них в воде. Но мулатка все равно не отставала – помогала, натирала, поливала, будто Нати сама бы не справилась. Оставалось только расслабиться и наслаждаться горячей водой и ароматами – пожалуй, блаженство длилось целый час…

После ванны ей предложили белую блузу с открытыми плечами и широкую юбку. Отвыкшая от женской одежды Нати с удовольствием чувствовала, как скользит по телу мягкая чистая ткань. Едва служанка отлучилась, Нати поспешно перестегнула ножны на лодыжки – благо, юбка длинная.

Служанка заколола гребнями ее еще влажные кудри. Ну что ж, может, Алонсо теперь сочтет ее облик более достойным для сеньориты из семьи де Аламеда…

Через некоторое время Нати надоело чинно сидеть на стуле, наблюдая в окно за раскаленной солнцем пустынной дорогой. Нати выглянула в двери, убедилась, что снаружи нет часового, и почти на цыпочках отправилась в путешествие по дому. Видимо, уже была сиеста, потому что ей не встретились ни хозяин, ни даже слуги. Нати брела по роскошным коврам, замирала перед картинами, проводила пальцами по деревянным резным барельефам, украшавшим балки и перила уходящих на второй этаж лестниц. Неужели Алонсо все это привез с собой из Европы? Безошибочно она нашла внутренний дворик – святая Мария, в точности как дома! Перила террас, скамьи возле тихо журчащего фонтана… Нати присела на его бортик, принялась ловить прозрачные струи.

…Не то чтобы адмирал ее не узнал. Скажем, узнал не сразу. Не обнаружив свою так называемую кузину в ее комнате, он неслышным шагом отправился на розыски, ведомый легким любопытством: что-то она еще предпримет? Алонсо не опасался, что авантюристка сбежит: стража в саду была наготове. Одной осечки достаточно, второй уже не будет…

Адмирал остановился на ступенях террасы, с легким сомнением рассматривая присевшую на бортик фонтана девицу: она? Или кто-то из служанок – он не запоминал их, разве что те были исключительно красивы. Эта была миловидна – и только. Девица плескалась и играла со струями фонтана, точно ребенок, что-то напевала вполголоса. Кажется, по-французски. Мелодия показалась ему знакомой. Вслушиваясь, он шагнул вперед, девушка оглянулась и замолчала. Вскочила.

– Кузен Алонсо!

Надо запретить ей так его называть.

– Ну, наконец-то я вижу, что вы действительно девушка!

Та улыбнулась уже знакомой озорной улыбкой сорванца.

– Я всегда говорю правду!

– Тогда я крайне изумлен, что вы сумели дожить до столь преклонных лет!

– Ох, кузен Алонсо, вы меня смутили! – сказала она, не выказывая никакого смущения или замешательства. – Хорошо, я стараюсь чаще всего говорить правду.

– Вы католичка?

Пожалуй, блуза была ей большевата, слишком уж открывала юные плечи и грудь. Такая гладкая красивая кожа требует более дорогих украшений, чем простенький крестик, притаившийся в очень привлекательной смуглой ложбинке. Нати приподняла крест пальцами.