Дадли Поуп - Рэймидж и барабанный бой

Фигурой он походил на одну из тех пушек, которым посвятил свою жизнь: немного сутулый, с округлыми плечами и грудью, узкими бедрами и длинными ногами. С головы до ног он очертаниями напоминал пушку: голова изображала винград, все остальное — ствол.

На сей раз Эдвардс был удовлетворен тем, что увидел в погребе: благодаря капитану он смог натренировать кладовщиков настолько, чтобы они передавали картузы мальчишкам с минимумом суеты и движений; фактически они могли делать это вслепую — именно так они тренировались в течение прошлой недели.

Притом Эдвардс был озадачен, когда услышал, как по команде передают, что капитан хочет видеть его немедленно, и внезапный яркий свет заставил его жмуриться, когда он поднялся на палубу и предстал перед ждущими его мистером Рэймиджем и штурманом.

Рэймидж без предисловий сказал ему и штурману:

— Мы должны заставить донов думать, что мы можем потопить их судно.

Саутвик спокойно ответил:

— Так точно, сэр!

Но Эдвардс сразу подумал о длинном ряде орудийных портов вдоль бортов фрегата.

— Как вы предлагаете это сделать, мистер Саутвик?

И штурман, и помощник канонира уже хорошо усвоили эту манеру капитана проверять их, и в то время как Эдвардс все тщательно обдумывал, Саутвик ответил предельно откровенно:

— Не думал об этом, сэр. Должен быть какой-нибудь способ, хотя…

— Тогда слушайте — особенно вы, Эдвардс. Я хочу, чтобы вы могли взорвать корму фрегата.

Рэймидж, уязвленный спокойным отношением Саутвика и разочарованный тем, что ни один, казалось не удивлен тем, что он только что сказал, принял их уверенность в нем за безразличие и рявкнул на Эдвардса:

— Есть идеи?

Помощник канонира покачал головой.

— Жаль, сэр, это немного… ну, как бы сказать… неожиданно.

Рэймидж кивнул, понимая, что если он разозлится на кого-нибудь из них, он лишится их сотрудничества.

— Хорошо, — сказал он, заметив, что Джанна и Антонио подходят ближе, чтобы слышать, — если доны смогут дать бортовой залп, мы скоро будем там, — он указал на морское дно, — где, судя по карте, «Нет дна на глубине девяноста морских саженей». Таким образом, мы должны подбираться к донам с носа или кормы, рискуя попасть только под выстрелы из погонных или ретирадных орудий.

Рэймидж видел, что оба его собеседника осторожно кивнули, очевидно, ожидая следующего коварного вопроса.

— Теперь вы можете наблюдать, что судно лежит под ветром, направленным на раковину его правого борта, что означает, мистер Саутвик?..

— Что мы можем пройти вдоль его кормы, дать один бортовой залп, развернуться и обстрелять ее снова, не попадая под его бортовой залп! — быстро ответил штурман.

— Можем. Теперь предположите, что это наш корабль — возможно, под огнем, и мы хотели бы спасти людей с него?

Саутвик задумался на мгновение, запустив руку в шевелюру.

— Мы могли бы положить «Кэтлин» в дрейф с наветренной стороны и направить им шлюпку с помощью линя.

— И как этот способ поможет нам с нашей проблемой захвата вражеского судна?

— Посадить в шлюпку абордажную команду? — спросил Саутвик с надеждой.

— И их прикончат одного за другим огнем из мушкетов?

Глаза Эдвардса сузились. Если бы это был вопрос одного только судовождения, то мистер Рэймидж кроме штурмана послал бы за помощником штурмана и помощником боцмана, но, конечно, не помощником канонира. Так как за ним послали , это должно иметь какое-то отношение к пушкам — или пороху. Ну, от предположения не будет никакого вреда….

— Порох, сэр? Несколько бочонков в шлюпке с длинным огнепроводным шнуром?

Он говорил медленно и вдумчиво, как будто каждое слово было выстрелом — надо прицелиться без лишней поспешности, и тогда выпущенное ядро причинит врагу максимальный ущерб.

Рэймидж кивнул и неожиданно успокоился. Возможно, его идея не настолько дика в конце концов, если Эдвардс смог до нее додуматься. Он вынул из кармана листок бумаги, развернул его на крышке нактоуза и стал делать набросок с карандашом, давая при этом объяснения:

— Точно. Взрывающаяся шлюпка. Я хочу, чтобы достаточно сильный взрыв повредил им корму и оторвал доски обшивки — пары досок на ватерлинии будет достаточно, помпы с этим не справятся. А фрегат уже, возможно, течет. Так сколько пороха понадобится в шлюпке?

— Никакого понятия, сэр, — откровенно ответил Эдвардс, не пытаясь уклонится от взгляда Рэймиджа, который, казалось, пронзал его насквозь. — Никогда не слышал о подобных вещах прежде. Никто не взрывает порох в открытом пространстве. Пропадет две трети эффекта.

— Если мы загрузим шлюпку и вы увидите, как она взорвется, — как думаете, сможете вы тогда определить, больше или меньше пороха понадобится положить в другую шлюпку, чтобы повредить фрегат?

Эдвардс задумался, даже глаза прикрыл, чтобы сосредоточиться. Потом с полной уверенностью кивнул.

— Да, сэр.

Он помнил, что капитан ненавидит привычку добавлять «Я так думаю» к любому утверждению.

— Очень хорошо, у вас будет шанс наблюдать это. Я хочу заставить донов сдаться и принять буксир. Я не хочу топить их, если нас не вынудят.

— Лучше не надо! — воскликнул Саутвик. — Подумайте, какие призовые денежки уйдут на дно!

— Итак, — продолжал Рэймидж, — прежде всего я хочу взорвать шлюпку на расстоянии приблизительно пятьдесят ярдов. Испанцы будут задаваться вопросом, какого дьявола, лодка, укрытая брезентом, дрейфует по направлению к ним. Когда она внезапно взорвется, они испугаются за свои жизней. Поэтому я хочу сильный взрыв и много дыма. А после, пока они еще будут напуганы, я пошлю шлюпку с белым флагом и предупрежу их, что следующая шлюпка взорвется у них под кормой и предложу им сдаться.

— А если они не сдадутся, сэр?

— Мы разнесем им корму, — сказал Рэймидж мрачно, потирая шрам на лбу.

Никто не возразил, и Рэймидж, зная, насколько теперь важна быстрота, приказал:

— Теперь смотрите на этот эскиз. Вот испанец. Мы приближаемся отсюда, спускаем шлюпку на воду здесь, и она дрейфует на длинном тросе — манильском тросе, потому что он должен плавать. Затем мы продолжаем приближаться к испанцу, стараясь держаться вне зоны бортового залпа, начинаем поворот здесь и ложимся в дрейф с наветренной стороны. Лодка должна дрейфовать по кругу, как хвост за собакой, и я хочу, чтобы она взорвалась приблизительно в пятидесяти ярдах от испанцев. Ваш фитиль, Эдвардс, будет подожжен до того, как мы двинемся туда, и должен взорвать порох, когда мы будем на месте. Мы делаем приблизительно пять узлов. Я хочу пройти по крайней мере милю, чтобы шлюпка оказалась в нужном месте. Скажем, пятнадцать минут с момента, как вы запалите фитиль. Теперь мистер Саутвик: вы готовите шлюпку и длинный манильский трос. Используйте ялик, и мы спустим его после того, как загрузим. Эдвардс, решите, сколько пороха вам надо, как вы будете поджигать фитиль, и тащите все к шлюпке. Вопросы?