Мэри Маргарет Кей - Дворец ветров

Аш однажды дал ей обещание – и забыл о нем. Частично его оправдывало то, что тогда ему едва стукнуло одиннадцать. Однако он со стыдом сознавал, что, если бы дело обстояло наоборот и не он, а Джули дала аналогичное обещание, она бы никогда не забыла и не нарушила свое слово. Джули, как и Уолли, понимала подобные вещи удручающе буквально, и Ашу пришло в голову, что в некоторых отношениях эти двое удивительно похожи.

Он скривил губы, исполненный презрения к самому себе, и протянул руку к Джули. Но – слишком поздно. В следующий миг она встала на стременах и указала на некий объект, который неуклюже двигался в полумраке по равнине прочь от темной громады скалы, похожий на некое доисторическое двугорбое животное. Это был рутх.

– Посмотри! – воскликнула Анджули. – Это Шу-шу! Значит, они тоже не вернулись в лагерь.

Но это была не Шу-шу, а Кака-джи и возница рутха.

Аш привстал на стременах и закричал во все горло, а потом пришпорил коня и пустился галопом вперед, оставив позади Джули, кашляющую в белых облаках пыли, взметенной копытами Бадж Раджа. К тому времени, когда она подъехала к ним, Кака-джи уже рассказал свою историю и выслушал часть их истории, и Ашу не пришлось давать никаких советов, потому что старику оказалось достаточно одного взгляда на Анджули.

– Арре-бап! – испуганно воскликнул Кака-джи. – Сейчас же забирайся в рутх, дитя мое.

Он бросился к ней, чтобы помочь спешиться, а потом повернулся к Ашу и только сейчас заметил его изодранную рубашку.

– Будет лучше, если все решат, что мы провели ночь вместе, – решил Кака-джи, переводя взгляд с одной прискорбно потрепанной фигуры на другую. – Нет… – Он вскинул ладонь, пресекая возможные возражения, а затем подсадил племянницу в рутх и повернулся к вознице. – Баду, если кто-нибудь спросит, скажешь, что сахиб вернулся с раджкумари всего через пару минут после начала пыльной бури и что она пряталась в рутхе, а мы втроем лежали под ним. Это приказ. И если я услышу какие-нибудь толки иного рода, я буду знать, кто проговорился и кого наказывать. Ты понял?

– Хукум хай [52] Слушаюсь. , Рао-сахиб, – невозмутимо промолвил возница, отдавая честь прикосновением полусогнутой ладони ко лбу.

Это был пожилой мужчина, переведенный на нынешнюю должность после гибели предыдущего возницы, утонувшего в реке. Он уже много лет служил княжеской семье и зарекомендовал себя надежным человеком, который выполнит любой приказ и не станет болтать лишнего.

– А вы, сахиб, – повелительно сказал Кака-джи, снова поворачиваясь к Ашу, – вы снимете эти лохмотья и наденете мою рубашку. Я же закутаюсь в шали, что лежат в рутхе. Вам решительно не пристало появляться в лагере полуголым. Чем меньше разговоров мы вызовем, тем лучше, а посему не спорьте со мной.

Аш и не собирался спорить. Когда он переоделся, Кака-джи присоединился к племяннице в рутхе и велел вознице трогать. Волы прекратили жевать жвачку и покорно потрусили вперед, а Аш двинулся за повозкой, ведя кобылицу в поводу и держась в стороне, подальше от клубов пыли. Слыша возбужденный голос Кака-джи, рассказывающего Джули о событиях минувшей ночи, он понял, что им повезло вдвойне, поскольку старика гораздо больше интересовали собственные приключения, нежели времяпрепровождение племянницы и сахиба.

Кака-джи принял без вопросов короткий бесцветный отчет Аша, но зато не пожалел красок, с энтузиазмом описывая свои собственные злоключения. Похоже, ни он, ни Мулрадж, ни Шушила долгое время не замечали приближения пыльной бури, но в конце концов Мулрадж, как и Аш, случайно оглянулся через плечо и увидел, что небо позади стало грязно-коричневого цвета. Стражники и возница рутха тоже ведать ничего не ведали: они сидели, куря и болтая, в неглубокой расселине среди камней, глядя в сторону ясного неба, защищенные от ветра скалой, полностью загораживавшей от взора восточный горизонт. К тому времени буря находилась еще довольно далеко, но неслась на них с такой бешеной скоростью, что все сразу поняли: если они надеются вернуться обратно в лагерь до первого удара стихии, нельзя терять ни минуты, тем более тратить время на поиски двух других участников верховой прогулки.

Кака-джи не сказал этого со всей определенностью, но Аш прекрасно понял, что в решающий момент жизненно важными как для Каридкота, так и для Бхитхора представлялись безопасность и здоровье только одной невесты – юной прелестной Шу-шу, чья красота (вкупе со значительным приданым) примирит рану с необходимостью жениться в придачу на ее невзрачной сводной сестре-полукровке. Ни Нанду, ни рана не станут особо убиваться из-за гибели Каири-Баи, но утрата Шушилы сулит беду обоим, ведь даже если Каири-Баи останется в живых, рана никогда не возьмет ее в жены вместо сестры.

Бракосочетание отменят, и огромные деньги, потраченные Нанду на подарки, взятки, бакшиши, на наряды и драгоценности для приданого сестер и на нелепо пышную свиту, отправленную с ними на юг, окажутся выброшенными на ветер, и он обезумеет от ярости. Многие головы слетят с плеч – Кака-джи и Мулрадж знали это. и знали также, что их собственные головы будут в числе первых. Сейчас, когда зловещее бурое пятно разрасталось, заволакивая небо и расползаясь по всему горизонту, они не могли терять время на поиски Каири-Баи и Пелам-сахиба, которым придется самим позаботиться о себе. В первую очередь необходимо было доставить Шушилу обратно в лагерь, пока не разразилась буря: пусть в собственной палатке она подвергнется такой же опасности, как и среди скал, но по крайней мере, случись с ней беда, от них не потребуют объяснений, каким образом она там оказалась.

Мулрадж всмотрелся в пыльное облако, быстро произвел расчеты и, поступившись условностями и приличиями, посадил Шушилу на круп позади себя и помчался во весь опор, а Кака-джи поскакал за ними с лошадью девочки в поводу. Стражники, все еще не знавшие о приближении бури, увидели летящего галопом Мулраджа, за спиной которого сидела раджкумари, цепляясь за него, точно мартышка, и вскочили на ноги, ожидая, что он остановится, но Мулрадж пронесся мимо по направлению к лагерю. Едва успев выслушать объяснения подоспевшего Кака-джи, мужчины вскочили в седла и пустились следом, прихватив с собой служанку.

Кака-джи не присоединился к ним. Он велел стражникам взять лошадь Шушилы и свою собственную, а сам предпочел остаться возле рутха, возница которого, сообразив, что не успеет добраться к лагерю до начала бури, торопливо укрывал волов в расселине скалы.

– Мы подождем здесь мою племянницу и сахиба. Они скоро вернутся и испугаются, не найдя нас здесь, – сказал Кака-джи, с тревогой глядя в сторону холмов. – Раджкумари не пристало возвращаться в лагерь верхом, в сопровождении одного лишь сахиба, а они не заставят долго себя ждать.