Елена Долгова - Камень ацтеков

Баррет уходил, а квартеронка все кричала ему вслед, постепенно распаляясь от собственной дерзости, темный румянец густо покрыл ее смуглые щеки.

Пэм двигалась вслед за Питером словно лунатик, прохожие таращились, какой-то озорник бойко присвистнул:

— Твоя дама, видно, с утра любит залить стаканчик.

Баррет даже не оглянулся. Он вообще шел, не оборачиваясь, покуда не добрался до «Синего цветка».

— Эй, на борту! Помогите поднять пассажира.

Длинная физиономия доктора высунулась из-за фальшборта. От изумления она вытянулась еще больше.

— Смотри, Питер, не урони женщину в воду.

— Ты еще не успел накачаться бренди до полудня? Если не успел, то подай леди руку и помоги ей, когда она вскарабкается наверх. А ты Пэм, держись как следует за перекладины, и не вздумай свалиться.

— Кто это? — недовольно спросил верзила Смок.

— Это новая девушка капитана, — подсказал догадливый Джо. — Та самая шикарная вдова, богатого мужа которой убили на Эспаньоле.

— Она что — собирается остаться тут?

— По-моему, она вообще не думает ни о чем, у нее вид завороженной майской феи. Оставлять такую куколку на берегу опасно — там враз найдутся ловцы на наследство покойного Форстера. Ага! Теперь нас снова заставят навести блеск и вымыть весь люггер.

— Вот увидишь, эта птичка не выдержит на судне и двух месяцев — после первого же свежего ветра и хорошей качки она скуксится, перестанет есть и начнет проситься на берег.

— Интересно, кто в открытом море станет слушать ее просьбы.

— От женщин все зло. Надеюсь только, что капитан не вздумает на равных учитывать девушкину долю при разделе добычи.

— Можно подумать, что ему мало собственной пятикратной доли.

Баррет проводил гостью в свою каюту, вызвал негра Раймонда и приказал перенести собственные вещи в помещение штурмана.

Молодая женщина, которую ехидный Джо прозвал «хозяйкой», а обозленный Смок «залетной птахой», закрылась в капитанской каюте на ключ.

Баррет тем временем отправился в трюм. Там среди запасов копченой свинины и бочек с водой он отыскал низкую дверь, выбрал из связки ключ и некоторое время повозился с неподатливым замком. Наконец дверь распахнулась, фонарь чадил, но его скудный свет кое-как рассеивал темноту трюма.

— А, это вы, Баррет? — раздался грустный голос Брасье.

— Да, я пришел к тебе, Ролан. Как плечо — получше?

— Болит, особенно к ночи. Впрочем, здесь, в потемках, день не существует даже в виде отвлеченной идеи.

Качнулся фонарь. Брасье кое-как скорчился в мутном световом круге. Выглядел он обросшим, усталым и безразличным ко всему.

— Можно меня хотя бы расковать?

— Ерунда, потерпишь. Я не хочу, чтобы важный свидетель удавился на самодельной веревке или выкинул какую-нибудь другую глупость… Ты голоден? Я принес тебе ужин.

Брасье взял блюдо из рук капитана и принялся есть, хотя и без особого аппетита. Заметно было, что цепь на запястьях сильно мешает ему.

— А судно сегодня почти не качает. Где мы теперь?

— В гавани Порт-Ройала.

— Вы три месяца не можете решить, что со мной делать. Если меня не выпустят, я разобью себе голову о переборки.

— Глупости, Ролан, у тебя не хватит духу покалечиться. Лучше выпей бренди, приди в себя и выслушай, что я расскажу.

— О чем?

— О шайке карлика.

Баррет довольно подробно, лишь немного умолчав, передал Брасье свой утренний разговор с Тэдди.

Француз, подумав, кивнул.

— Я думаю, он лжет. Очень похоже на аферу. Малыш Тэдди позарился на вымышленные сокровища Кортеса, а заодно и на реальное наследство покойника-Форстера тоже.

— А боги?

— Не знаю, капитан. Индейские боги слишком чужды нам, чтобы стать когда-нибудь понятными. Если человек смахивает на вора родом из Порт-Ройала, если он действует как вор и говорит, словно вор, то он и есть самый настоящий вор. А вовсе не сын Миктлантекутли.

— Сходство мало что значит. Ты, Ролан, тоже не был похож на прихвостня бога смерти.

— Я знаю, на кого я похож сейчас — на растяпу, который попался.

Баррет засмеялся. Что-то в Брасье ему импонировало. Избитый, скованный и отчаявшийся лейтенант все еще пытался острить.

— Ладно, я ухожу.

— Питер! Погодите! Не уносите лампу! Выпустите меня!

— Не сейчас, попозже. Когда мы будем в открытом море, я дам тебе немного погулять на свежем воздухе. В трюме темно, зато не нужно стоять вахту — спи сколько угодно, такой возможности позавидует любой лентяй.

Брасье спорить не решился, он обреченно умолк в темноте, а Баррет вернулся к себе и отыскал Кида.

— Ланцетник, у тебя найдется хорошая пила для тонкой работы?

— Как любой приличный хирург, я имею полный инструментарий для ампутаций.

— Пилка возьмет железо?

— Не пробовал.

— Собери свои причиндалы и следуй за мной. А ты, Раймонд, постучи в каюту к мисс Саммер. Если она тебе откроет, попроси хозяйку не беспокоиться, а потом занеси туда большой бочонок с водой.

— Капитан, я не ослышался — вы сказали с водой!

— А разве я упоминал ром? Кстати, воду можешь взять прямо из-за борта.

Потрясенный негр ушел. Проницательный врач усомнился.

— А ты не боишься, Питер?

— Нет. Надо решаться на что-то толковое, медлить дальше — все равно что покуривать, сидя на емкости с порохом…

Испуганная Саммер застыла на пороге каюты. Ее лицо — нежное личико блондинки, — побелев, приняло оттенок мела. Синие глаза казались черными от расширившихся зрачков.

— Не бойся, Пэм, — буркнул Баррет. — Я не причиню тебе никакого вреда… Раймонд, ставь бочонок. Генри, отойди немного, я сам закатаю ей рукав.

— О господи… — ахнул перепуганный негр. — Вы ведь знаете, капитан, какая у меня нежная душа и доброе слабое сердце.

— Вот я и сказал тебе, чтобы ты уносил прочь свою задницу.

Баррет взял пилку и склонился над плечом. Черный обруч повыше локтя оказался холодным на ощупь.

Генри Кид искоса уставился на полуоткрытую высокую грудь и подобрался поближе.

— Отойди.

— Нет, давай я сам, Питер. У тебя нет привычки к точной работе.

Врач сделал первый, тонкий, словно волос, надпил на металле, потом налег посильнее.

— Не задень ее, — мрачно посоветовал Питер.

— Счастьем будет, если мы хотя бы не отправим ее и себя заодно на тот свет.

Раздался сильный скрежет.

— Мой инструмент вот-вот сломается. А впрочем, ничего особенного. Не падайте в обморок, мисс, мы только избавляем вас от уродливого браслета.

По лбу Ланцетника медленно сползла капля пота, обогнула докторский глаз и исчезла в жестких морщинах щек.

— Долго еще?

— Готово. Я сделал все, что мог.

Баррет потянул концы распила так, что захрустели суставы пальцев. Браслет раздвинулся, соскользнул с руки Саммер, и в тот же миг полетел на дно бочонка с водой.