Бернард Льюис - Ассасины. Средневековый орден тайных убийц

В 1126 году через два года после того, как Бузургумид стал преемником Хасан-и Саббаха, султан Санджар совершил нападение, которое стало для исмаилитов настоящим испытанием. Со времени своего военного похода на Табас в 1103 году Санджар не предпринимал никаких действий против исмаилитов и, возможно, даже вступил с ними в какое-то соглашение. Неизвестно никакого прямого casus belli 1для нападения на исмаилитов в 1126 году. Растущая уверенность султана и предполагаемая слабость исмаилитов при их новом правителе могут быть достаточным объяснением его решения не терпеть более опасное и независимое го-

1Повод для объявления войны (лат.). сударство у границ и даже на территории своей империи. Важную роль в этом сыграл визирь султана Муин аль-Дин Каши, сторонник энергичных действий.

Первый удар, по-видимому, был нанесен на востоке. «В этот год визирь, отдал приказ начать войну с исмаилитами, убивать их везде, где бы они ни были, и везде, где над ними будет одержана победа, грабить их имущество и порабощать их женщин. Он послал войско в Турайтхит [в Кухистане], который находился в их руках, и в Байхак в провинции Нишапур. Он разослал войска во все регионы, находившиеся в их владении, с приказом убивать всех исмаилитов, встретившихся им на пути». Подразумевалось, что исмаилитам должно было быть отказано в правах, которые, согласно мусульманским законам, имели пленные и гражданские лица в войне мусульман против мусульман, и с ними следовало обращаться как с неверными, подлежащими смерти или порабощению. Арабский летописец сообщает о двух успешных операциях – завоевании деревни исмаилитов Тарз неподалеку от Бай-хака, население которой было перебито, а вождь погиб, спрыгнув с минарета мечети; и налете на Турайтхит, где солдаты «убили много людей и награбили много добра». Ясно, что результаты этой кампании были неполными и неокончательными. На севере наступление привело к еще худшим результатам. Поход на Рудбар под командованием племянника Ширгира получил отпор, и у нападавших были взяты немалые трофеи. Другая военная операция, начатая с помощью местных властей, также потерпела поражение, а один из ее военачальников попал в плен.

Месть исмаилитов не задержалась. Двое фидаев пробрались в дом визиря под видом конюхов и своими умениями и набожностью завоевали его доверие. Случай им представился, когда визирь позвал их выбрать двух арабских коней в подарок султану на персидский Новый год. Убийство произошло 16 марта 1127 года. «Он проявил себя как герой и продемонстрировал достойные намерения, сражаясь с ними, – писал Ибн аль-Атхир, – и Бог даровал ему мученическую смерть». Тот же историк пишет о карательной экспедиции Санджара против Аламута, в которой погибли более 10 000 исмаилитов. Но об этом не упоминают ни исмаилиты, ни другие источники, так что, вероятно, это выдумка.

По окончании военных действий исмаилиты оказались даже сильнее, чем были. В Рудбаре они укрепили свои позиции, построив новую мощную крепость Маймундиз и расширив свою территорию, особенно путем присоединения к ней Талакана. На востоке отряды исмаилитов, очевидно, из Кухистана в 1129 году совершили налет на Систан. В том же году сельджукский султан Исфахана Махмуд счел благоразумным обсудить условия мира и пригласил представителя из Аламута. К несчастью, этот посланник вместе со своим коллегой был растерзан толпой в Исфахане, когда вышел из покоев султана. Султан извинялся и открещивался от ответственности за это, но, по понятным причинам, отказался выполнить просьбу Бузургумида и наказать убийц. Исмаилиты ответили нападением на Казвин, где, согласно их летописям, они убили 400 человек и захватили огромное количество добра. Казвинцы пытались дать отпор, но, по словам летописца-исмаилита, когда его товарищи убили турецкого эмира, остальные разбежались. Нападение самого Махмуда на Аламут в это время не принесло никаких результатов.

В 1131 году султан Махмуд умер, и после его смерти начались обычные распри между его братьями и сыном. Некоторым эмирам удалось вовлечь халифа Багдада аль-Мустаршида в союз против султана Масуда, и в 1139 году халиф со своим визирем и рядом сановников был схвачен Масудом неподалеку от Хамадана. Султан отвез своего высокородного пленника в Марагу, где будто бы обращался с ним уважительно, но не помешал большой группе исмаилитов войти в лагерь и убить его. Халиф из рода Аббасидов, формальный глава суннитов в исламе, был явной мишенью для кинжалов ассасинов при удобном случае, но слухи обвиняли в соучастии или умышленном недосмотре Масуда и даже выставляли Санджара, все еще номинального владыку над всеми сельджукскими правителями, зачинщиком этого преступления. Джувейни всячески старается реабилитировать их обоих от этих обвинений: «Некоторые недальновидные люди и недоброжелатели представителей рода Санджара возлагали на них ответственность за это деяние. Но астрологи лгали, клянусь владыкой Каабы! Великодушие султана Санджара и чистота его натуры, примером которых служат его исповедование и укрепление веры ханафитов и шариата, его уважение ко всему, что имеет отношение к халифату, а также его милосердие и мягкость, слишком очевидны для таких ложных, клеветнических обвинений против него как человека, являвшего собой образец доброты и сострадания».

В Аламуте весть о смерти халифа была встречена с ликованием. Там ее праздновали семь дней и ночей, превозносили своих единоверцев и поносили имя и символы Аббасидов.

Перечень убийств в Персии во время правления Бузургумида сравнительно короток, хотя его нельзя назвать непримечательным. Помимо халифа, жертвами ассасинов стали префект Исфахана, правитель Мараги, убитый незадолго до приезда в этот город халифа, префект Табриза и муфтий Казвина.

Замедление темпов убийств – не единственное изменение в характере княжества исмаилитов. В отличие от Хасан-и Саббаха Бузургумид был местным жителем Рудбара, не чужаком; он не имел опыта тайного агитатора, который был у Хасана, зато провел большую часть своей активной жизни в роли управленца и администратора. Принятие им на себя роли территориального правителя и восприятие его другими людьми в этой роли поразительно продемонстрировало бегство в Аламут вместе со своими сторонниками эмира Яран-куша – старого грозного врага исмаилитов, когда тот был свергнут растущей властью хорезмшаха. Шах попросил об их выдаче, аргументируя тем, что он друг исмаилитов, а Яранкуш – их враг, но Бузургумид отказался выдать эмира и его людей, сказав: «Я не могу считать своими врагами тех, кто просит у меня защиты». Описывая правление Бузургумида, летописец-исмаи-лит с явным удовольствием рассказывает такие истории о его великодушии, которые характеризуют его скорее как владыку, обладающего рыцарскими качествами, нежели революционного вождя.