Бернард Льюис - Ассасины. Средневековый орден тайных убийц

Наша информация о политике ассасинов при власти Синана ограничена рядом некоторых событий, в которых они были замешаны. Это два покушения на жизнь Саладина, за которыми последовало его нападение на Масьяф, не принесшее результатов, убийство и пожар в Алеппо и убийство Конрада Монферратского. Помимо этого есть лишь неопределенные рассказы о письмах с угрозами Нур ад-Дину и упоминание путешественником-евреем из Испании Бенджамином Тудела о состоянии войны в 1167 году между ассасинами и Триполи.

Возвышение Саладина как архитектора мусульманского единства и ортодоксальности и поборника священной войны сделало его сначала главным врагом ассасинов и неизбежно заставило их более благосклонно смотреть на Зангидов в Мосуле и Алеппо, которые тогда были его главными противниками. В письмах к халифу Багдадскому в 1181–1182 годах Саладин обвиняет правителей Мосула, что они заключили союз с еретиками-ассасинами и используют их как посредников в общении с неверными франками. Он пишет, что они обещали ассасинам замки, земли и дом для ведения их пропаганды в Алеппо и подсылали убийц и к нему самому, и к крестоносцам, и подчеркивает свою роль как защитника ислама от тройной угрозы – неверия франков, ереси ассасинов и предательства Зангидов. Исмаилит, автор биографии Синана, находясь под влиянием идей священной войны, возникших позднее, изображает своего героя как сподвижника Саладина в борьбе с крестоносцами.

Оба утверждения могут быть правдивы для разных дат. И хотя рассказ Саладина о коллаборационизме его противников, вероятно, преувеличен, чтобы дискредитировать Зангидов, было вполне естественно, что его враги сначала сосредоточат свои нападения на нем, нежели друг на друге. Любопытная история, рассказанная Вильгельмом Тирским, о предложении ассасинов принять христианство, возможно, даже отражает истинное сближение между Синаном и Иерусалимским царством.

Первое покушение на жизнь Саладина произошло в декабре 1174 года или в январе 1175 года, когда он осаждал Алеппо. Если верить биографам Саладина, Гюмюштигин, правивший городом от имени правителя из рода Зангидов, который на тот момент был малолетним ребенком, послал к Синану гонцов с предложением земель и денег в обмен на убийство Саладина. Назначенные лазутчики проникли в лагерь Саладина в холодный зимний день, но были узнаны эмиром Абу Кубейса, их соседом. Он стал их расспрашивать и был немедленно убит. В последовавшей свалке было убито много народа, но сам Саладин остался цел и невредим. На следующий день Синан решил совершить другую попытку, и 22 мая 1176 года ассасины, переодетые солдатами армии Саладина, накинулись на него с ножами во время осады Азаза. Благодаря доспехам Саладин получил лишь поверхностные раны, а с нападавшими разделались его эмиры; несколько из них погибли в борьбе. Некоторые источники приписывают это второе покушение также наущению Гюмюштигина. После этих событий Саладин принимал продуманные меры предосторожности: спал в специально построенной деревянной башне и не позволял никому, кого он не знал лично, приближаться к себе.

Притом что совершенно невозможно, чтобы при организации этих двух покушений на Саладина Синан действовал сообща с Гюмюштигином, маловероятно, что поощрение со стороны Гюмюштигина было его главным мотивом. Гораздо более вероятно, что Синан, действуя по собственным побуждениям, принял помощь от Гюмюштигина, тем самым получив и материальное, и тактическое преимущества. Аналогичные соображения относятся и к утверждению, содержащемуся в письме, посланном Саладином халифу из Каира в 1174 году, что руководители провалившегося в том году заговора в поддержку Фатимидов в Египте написали Синану послание, в котором делали акцент на их общую веру и побуждали его начать действовать против Саладина. Исмаилиты-низариты в Сирии и Персии не считали себя обязанными хранить верность последним Фатимидам в Каире, так как считали их узурпаторами. Утверждение, что эти Фатимиды искали помощи у сирийских ассасинов, довольно правдоподобно: около полувека тому назад халиф Фатимидов аль-Амир попытался уговорить их принять его главой над собой. Но низариты отказались, и сам аль-Амир пал под их кинжалами. Нет ничего невозможного, что Синан, опять-таки из тактических соображений, возможно, хотел сотрудничать с египетскими заговорщиками, хотя вряд ли он продолжил действовать в их интересах после окончательного провала заговора в Египте. Более вероятную непосредственную причину действий Синана против Саладина можно найти в истории, рассказанной поздним летописцем, а не современными ему авторами. В 1174–1175 годах, как гласит этот рассказ, 10 000 всадников из антишиитского религиозного иракского ордена Нубувийя совершили нападения на города Эль-Баб и Бузаа, где проживали исмаилиты, убили там 13 000 исмаилитов и увезли много имущества и пленников. Воспользовавшись смятением исмаилитов, Саладин послал на них свое войско, которое напало на Сармин, Маарет-Мисрин и Джебель-эль-Суммак, где была перебита большая часть населения. К сожалению, летописец не уточняет, в каком месяце произошли эти события, но если – что кажется вероятным – эта агрессия Саладина имела место в то время, когда его армия шла на север к Алеппо, то тогда она может быть объяснением враждебности по отношению к нему ассасинов. Однако даже без этого объяснения ясно, что появление Саладина как главной военной силы в мусульманской Сирии, стремящейся к объединению мусульман, делало его опасным противником.

В августе 1176 года Саладин продвигался по территориям ассасинов, ища возможности отомстить, и осадил Масьяф. Существуют несколько версий обстоятельств его отступления. Историк и секретарь Саладина Имад ад-Дин, а за ним и большинство арабских источников приписывают его посредничеству дяди Саладина, правителя Хамы, к которому обратились его соседи-ассасины с просьбой о заступничестве. Другой биограф добавляет более убедительную причину: нападение франков на долину Бекаа, вызвавшее острую необходимость присутствия там Саладина. В истории Алеппо, написанной Кемаль ад-Дином, именно Саладин призывает правителя Хамы стать посредником и просит мира, очевидно, под влиянием ужаса, который внушала тактика ассасинов. По версии исмаилитов, Саладин был устрашен сверхъестественными возможностями Синана; правитель Хамы выступил в роли посредника от его имени и попросил Синана позволить ему спокойно отступить; Саладин согласился уйти, а Синан дал ему гарантии безопасности, и эти двое стали лучшими друзьями. История, написанная исмаилитами, явно перегружена выдумками, но, похоже, содержит зерно правды: была достигнута какая-то договоренность. Разумеется, мы уже не слышим ни о каких открытых действиях ассасинов против Саладина после отступления от Масьяфа и видим даже некие намеки на тайное соглашение.