Константин Малофеев - Империя. Книга 1

Новая опасность исходила от печенегов, прорывавших оборону Империи и доходивших до стен Константинополя. В 1090–1091 годах столица Империи пережила страшную осаду: с суши к ней подступали печенеги, а с моря атаковали турки-сельджуки. Но Алексей I нашел против печенегов могучего союзника – кочевой народ куманов, которых на Руси называли половцами. Войдя с ними в союз, император в кровопролитной битве у горы Ливуний разгромил печенегов. Сельджуки же передрались между собой не без помощи имперской дипломатии. А когда начались походы крестоносцев, Алексей I направил их против тех же сельджуков, надолго обеспечив себе избавление от турецких набегов. В результате собственных и совместных с крестоносцами военных операций Империя вернула себе множество провинций и городов, ранее захваченных сельджуками: Никею, Смирну, Сарды, Эфес, Тарс, Адану, Дорилей, Вифинию, Восточную Киликию, остров Родос.

Заняв престол в 1081 году, когда Империя стояла на краю пропасти, Алексей I вернул державе прежнее величие. Умирая в 1118 году, он оставлял сыну цветущее государство. Дочь Алексея I, Анна, выдающаяся писательница, составила жизнеописание отца – «Алексиаду», которое добавляет к политическим и военным достижениям императора живые черты его образа – образа идеального императора.

Итак, по словам Анны Комнины, ее родитель «был спокойного нрава и не надменен, свободен от корыстолюбия, разборчив при назначении наказаний и доступен чувству снисходительности при оценке проступков; удовольствиями он пользовался очень умеренно, был ласков и доступен в обращении с лицами, окружавшими его и имевшими в нем нужду… подобно лучшим полководцам древности, он делил с солдатами все лишения… Он щадил и даже награждал и таких людей, которые имели в своем сердце самые злобные намерения против императора, если эти люди чувствовали раскаяние в своих преступных намерениях… Правилом Алексея было извинять и прощать как явных, так и тайных врагов его царствования, если покушения врагов не соединялись с нарушением высших государственных интересов, а ограничивались неприятностями лично для самого государя… Вообще пролитие крови при таких случаях, где другие считали это делом самым естественным, чуждо было душе императора Алексея… в трудные минуты военных предприятий он возлагал надежду только на Бога, о чем и говорил открыто перед лицами, составлявшими его свиту… При одном случае во время сражения, желая наглядно выразить свою веру в помощь Божию, он в одной руке держал меч, а в другой знамя – омофор Матери Божией, одну из священнейших реликвий римских… Алексей был хорошо сведущ в Священном Писании и любил при случае цитировать более подходящие к случаю места из Библии» [298] Комнина А. Алексиада: [пер. с греческого] / Анна Комнина. – Санкт-Петербург: Алетейя, 1996. – 703 с. .

Император, таким образом, выказывал образ действий твердо верующего христианина. Сила правителя сочеталась в его характере с богобоязненностью и упованием на милость Господню. В противостоянии ересям, павликианству и богомильству (наследникам манихейцев), Алексей был верным слугой Церкви и решительным противником ее врагов. Также он всячески покровительствовал святогорскому монашеству.

В литературе по истории Константинопольской Империи пользуется популярностью расхожий миф, согласно которому возрождение великой державы при Алексее I было непрочным и недолгим. Этот миф совершенно не соответствует исторической правде. «Комниновское возрождение» продлилось целый век. У великого государя были великие потомки – сын Иоанн II Красивый (1118–1143 гг.) и внук Мануил I (1143–1180 гг.), прозванный греками Великим, Благословенным и Божественным. Иоанн II продолжил победное отвоевание Малой Азии и, как отец, разгромил новую волну печенежских захватчиков. Мануил I успешно противостоял норманнам и даже на время очистил от них Южную Италию, расширил владения Империи на Восточной Адриатике, подчинив сербов и потеснив венгров, а перед смертью принял иноческий постриг под именем Матфея.

В их правление Империя сохраняла величие и в политике, и на полях сражений, и в культуре. Да и после этих двух незаурядных правителей новая полоса ослабления Империи началась далеко не сразу.

МАНУИЛ I ВЕЛИКИЙ

(1143–1180 гг.)

Первым признаком будущих нестроений стало превращение Венеции из провинции, а затем союзника Империи в агрессивного противника. Венецианцы пользовались любым удобным моментом, чтобы захватить подвластные императорам острова в Эгейском море или вытребовать очередные торговые привилегии. Ханаанский коммерческий дух полностью овладел этим номинально христианским городом. Венецианский олигархат не желал понимать простого факта: подтачивая могущество Империи, торговая республика сама лишала себя «живого щита» от турок. Настанет время, когда она поплатится за свое легкомыслие.

Комнины стали последней династией Великой Империи. Борьба Константинополя за существование продлится еще два с половиной века, но это будет уже совсем другой город. После разграбления крестоносцами от величайшего мегаполиса мира, царствующего города, столицы Вселенной, останется только тень.

Эпоха крестовых походов растянулась на два с лишним столетия. С конца XI по первые годы XIV века западноевропейское рыцарство совершило под знаком креста девять больших походов против мусульманских государств Ближнего Востока, создало на Святой земле несколько собственных держав, но затем утратило все свои завоевания под ударами неприятеля. Однако лишь одно из деяний крестоносцев оставило неизгладимый след в судьбах мира – разгром рыцарями, по иронии истории носившими крест, Христианской Империи, веками удерживавшей агрессию ислама против цивилизации Креста.

Вдохновителем и духовным покровителем крестовых походов являлось папство. А важнейшей предпосылкой к их началу стали проявления жесточайшего мусульманского фанатизма в отношении христианского населения Святой земли. Фатимидский халиф Египта аль-Хаким, страдавший безумной жестокостью, начал ужасающие гонения на христиан и разрушил в 1009 году иерусалимский храм Воскресения Господня. Нужно ли говорить, что паломничество ко святым местам изо всех уголков христианского мира сделалось крайне рискованным предприятием, а сами паломники стали подвергаться смертельной опасности.

Еще тяжелее пришлось христианскому населению и пилигримам в тот момент, когда власть в Святом городе перешла к воинственному народу турок-сельджуков, основавших в Малой Азии, на бывших землях Империи, Румский, или Иконийский, султанат. А. Васильев отмечал: «Разрушение храма Воскресения в 1009 году и переход Иерусалима в руки турок в 1078 году были теми двумя фактами, которые глубоко подействовали на религиозно настроенные массы Западной Европы и вызвали в них сильный порыв религиозного воодушевления… Это настроение являлось первой общей причиной, поднявшей массы населения на подвиг освобождения Гроба Господня» [299] Васильев А. А. История Византийской империи: Время до Крестовых походов (до 1081 г.) / А. А. Васильев. – Санкт-Петербург: Алетейя, 1998. – 490 с. – (Серия «Византийская библиотека» Исследования: ВБ). .