Константин Малофеев - Империя. Книга 1

В 454 году до Р.Х. численность союза составляла 208 городов, а их совокупный взнос, все больше напоминавший дань, равнялся 460 талантам в год (за 1 талант можно было купить 50 лошадей). В этом году афиняне, решившие захватить у Империи еще и Египет, потерпели поражение, и вождь афинских демократов Перикл перенес союзную казну с острова Делос в Афины. Позднее число членов союза возросло до более чем трехсот, а сумма дани достигла сперва 600, а затем 1300 талантов.

Когда второй по мощи член союза Самос решил покинуть его, афиняне разгромили мятежный остров и вынудили его граждан срыть стены, уничтожить флот и установить у себя демократию – картина узнаваемая и в XXI веке. «Нет сомнения, что этот город, ставший тираном Эллады, одинаково угрожает всем: одни города уже в его власти, а над другими он замышляет установить свое господство» [63] Фукидид. История: [в 2-х томах: перевод] / Фукидид. – Репринт. изд. – Санкт-Петербург: София: ТОО «Пролог», 1994. – (Lyceum). , – передает Фукидид речи коринфских послов об Афинах, обращенные к спартанцам. После неприкрытой агрессии против Самоса афиняне сбросили маски и стали откровенно называть Делосский союз «архэ», то есть державой, со столицей в Афинах. Они присвоили себе союзную казну, а союзников лишили всякой судебной автономии: для решения любого дела те были вынуждены обращаться в афинские суды (предтеча современной системы судов английского права, когда суд высшей инстанции для всех стран Британского содружества находится в Лондоне).

На деньги, собиравшиеся как дань с союзников, строились роскошные храмы Акрополя, выплачивалось жалование должностным лицам и судьям, ставились на сцене произведения афинских трагиков и даже выплачивались субсидии малообеспеченным гражданам на посещение театра. Все это великолепие Золотого века Афин было достигнуто за счет эксплуатации других греческих полисов и заморских колоний. Сами афиняне отлично понимали, что их система насквозь коррумпирована и контролируется именно финансовой олигархией, влияние которой при Перикле достигло своего апогея. «Стоит кому-нибудь, кто располагает деньгами, обратиться к Совету или народу, и он добьется разрешения своего дела… Деньгами в Афинах добиваются многого и добивались бы еще большего, если бы еще больше было людей, готовых давать деньги» [64] Античная демократия в свидетельствах современников: перевод. – Москва: Науч. – изд. центр «Ладомир», 1996. – 382 с. – (Античная классика). , – подчеркивал автор «Афинской политии».

В этот период в Афинах расцвело ханаанское предпринимательство, кредитование торговых операций, появился целый слой профессиональных инвесторов. «Размещение средств с целью извлечения прибыли было фактом очевидным и практиковалось оно разными категориями лиц, от мелких ростовщиков до нуворишей, которые покупали рабов и отправляли их на работу в серебряные рудники в ожидании постоянного дохода от их оброка» [65] Кембриджская история Древнего мира / под ред. Дж. Бордмэна и Н.-Дж.-Л. Хэммонда; [пер. с англ., подгот. текста, предисл., примеч. А. В. Зайкова]. – Москва: Ладомир, Т. 5: Пятый век до нашей эры. – 2014. – 788 с. , – отмечает Дж. К. Дэвис.

Если наследником колониального могущества Тира на западе Средиземного моря стал единокровный ханаанский Карфаген, то на востоке – греческие Афины. При этом афинские олигархи отлично осознавали, что колониальные методы Афин – источник множества несправедливостей. Перикл говорил афинянам: «Ваше владычество подобно тирании, добиваться которой несправедливо, а отказаться от нее весьма опасно». Ему вторил кожевенный магнат Клеон, вставший во главе партии Перикла после смерти последнего: «Не забывайте, что ваше владычество над союзниками – это тирания, осуществляемая против воли ваших подданных, которые злоумышляют на вас» [66] Фукидид. История: [в 2-х томах: перевод] / Фукидид. – Репринт. изд. – Санкт-Петербург: София: ТОО «Пролог», 1994. – (Lyceum). .

Столкновение Спартанского царства и афинской олигархии было неизбежным. В 460–445 годах до Р.Х. шла Малая (Первая) Пелопоннесская война, вспыхнувшая тогда, когда еще не была закончена война с Персией. Она не принесла победы ни одной из сторон и закончилась тридцатилетним миром, который был нарушен 14 лет спустя, когда афиняне ввели разорительные санкции против пелопоннесского города Мегары. Санкционная война с главным экономическим центром Эллады показала соседям Афин, что если ничего не предпринимать, то вскоре все они окажутся в экономических заложниках афинской политики.

В 431 году до Р.Х. началась подорвавшая силы всей Греции великая Пелопоннесская война. Зная, что Афины ничего не могут противопоставить на суше непревзойденным спартанским воинам, Перикл эвакуировал жителей Аттики за мощные городские стены. Вскоре из-за чрезмерной скученности населения в Афинах началась эпидемия, которая унесла среди прочих и жизнь афинского лидера. После этих событий война шла еще десять лет с переменным успехом.

Окончательно афинян погубила экспедиция в Сицилию, которую они собирались захватить, одновременно ведя боевые действия со Спартой. Этот авантюрный план закончился полным провалом. Афиняне и в Греции начали терпеть поражение за поражением, а в самом городе воцарилась политическая вакханалия смены правительств.

Тем временем спартанцы установили прочный союз с Персидской Империей. Сатрапы западных провинций с благословения царя обильно снабжали спартанского командующего Лисандра деньгами и кораблями. И в 404 году до Р.Х. для Афин было все кончено. Они подписали капитуляцию. Гордые афиняне были вынуждены отказаться от флота, срыть длинные стены, тянувшиеся от самого города до порта Пирей, и распустить свою морскую державу. Таким образом, ханаанская модель государственного строительства привела Афины с их олигархической демократией к глубочайшему упадку.

В Греции наступил период безоговорочной гегемонии Спарты. Однако он был недолгим и не принес счастья самим спартанцам, так как нравы побежденных стали развращать спартанских наместников – гармостов. «Лакедемоняне предпочитали прежде жить в умеренности дома, среди своих, нежели, будучи гармостами в чужих городах, развращаться лестью… прежде боялись они быть изобличенными во владении золотом, а сейчас есть среди них и такие, которые хвастают своим имущественным достатком… а ныне знаю людей, считающихся первыми среди спартанских граждан, которые озабочены, чтобы никогда не перестать быть гармостами за рубежом. Заботились ранее спартанцы и о том, чтобы быть достойными первенства, теперь же всё больше стремятся властвовать, нежели быть достойными власти», – сокрушался Ксенофонт в «Лакедемонской политии».