Артем Рондарев - Грандиозная история музыки XX века

Таким образом, прежде чем говорить о рок-н-ролле, следует описать место и время его появления.

Америка от Второй мировой войны пострадала существенно меньше других стран-участниц; более того, во многом она только выиграла. Инфраструктура и производственные мощности были нетронутыми, ограничения военного времени быстро были сняты, и в силу ряда причин, в том числе и благодаря военной мобилизации рабочей силы, вскоре экономика страны стала показывать устойчивый и во многом беспрецедентный рост: в 1960 году валовой национальный доход по сравнению с 1940 годом удвоился [86]. Ссуды, выделяемые участникам войны по так называемому G.I. Bill , породили по всей стране строительный и образовательный бум [87]; росли зарплаты, потребительские расходы и даже уменьшалось экономическое неравенство между различными социальными стратами [88]. Та эпоха до сих пор воспринимается как золотой век: в 60-е годы его воспевали (причем, судя по всему, совершенно искренне) Джон Апдайк и Норман Мейлер [89] Ibid., P. 40. . Вдобавок за время войны существенно изменилась демография городов и труда: в производстве на место мобилизованных мужчин, да и просто в силу возросшей необходимости в рабочей силе, вербовались женщины (чья материальная и экономическая автономия всегда влияла на структуру городских развлечений) и приезжие из сельских районов, среди которых было много афроамериканцев [90] Peretti B. W. Lift Every Voice: The History of African American Music. Plymouth: Rowman & Littlefield Publishers, Inc., 2009. P. 138. . Новые обитатели городов везли с собой свою музыку и свои вкусы: последующая популярность ряда черных стилей, приведшая в том числе и к появлению бибопа с рок-н-роллом, обусловлена во многом именно этой причиной. С другой стороны, белые городские жители в массовом порядке перебирались в пригороды [91], формируя характерную культуру замкнутых, расово и этнически гомогенных консервативных коммун [92] Diamond E. Souls of the City: Religion and the Search for Community in Postwar America. Bloomington: Indiana University Press, 2003. P. 11. , где почти нечем заняться после работы. Именно на подобную аудиторию в первую очередь стали ориентироваться рекламодатели нового и самого агрессивного медиума – телевидения [93] Уолд Э. Указ. соч. С. 295: «Целевой аудиторией телевидения был белый средний класс, так как из его рядов вербовались самые желанные потребители, а также жители пригородов, поскольку считалось, что у них не слишком много возможностей разлечься». .

Возросшее благосостояние повлияло и на структуру семьи. В ситуации, когда один человек оказывался в состоянии прокормить большую семью (и этим человеком, разумеется, был мужчина), женщине оставалась лишь роль жены и матери, этому ее учили в то время глянцевые журналы и книги советов по улучшению сексуальной жизни, которые так ненавидел Сэлинджер и которые в то время сделались основным инструментом женской социализации, транслирующим государственную идеологию [94] Friedan B . The Feminine Mystique. N.Y.: Dell Publishing, 1974. P. 18–21. . К середине 50-х годов средним возрастом выхода замуж для женщины было 20 лет; процент девушек в колледжах упал почти на треть по сравнению с 1920-ми годами; 60 процентов женщин бросали колледж, выходя замуж [95] Ibid. P. 12. , а потому в то время бытовала шутка, что поступающие в высшие учебные заведения девушки идут туда за ученой степенью mrs ., то есть «миссис». Рожали рано, семьи были многодетными (к концу 50-х уровень рождаемости в Америке ненадолго превысил уровень рождаемости Индии) [96] Ibidem. . Именно послевоенное поколение детей (родившихся между 1945 и 1964 годами) получило название «бэби-бумеров» [97] Kotarba J. A. Baby Boomer Rock ’n’ Roll Fans: The Music Never Ends. Lanham: Scarecrow Press, 2013. P. 2. . Масштаб увеличения рождаемости можно оценить по тому факту, что в 1964 году, когда первые «бэби-бумеры» подросли, 45 процентов населения Америки составляли люди в возрасте до двадцати пяти лет и самой крупной возрастной группой были семнадцатилетние [98].

Собственно, именно это поколение и составляет сейчас предмет нашего интереса.

Представление о «юности» не как о биологическом, но социальном феномене появляется весьма недавно: собственно, еще до Второй мировой войны понятие «молодежь» употреблялось скорее в пропагандистском либо в нормативном ключе, чтобы обозначить социальную группу, не наделенную еще всеми правами и оттого субординированную по отношению к взрослым, члены которой обязаны стремиться к тому, чтобы стать успешными участниками «взрослого» мира [99]. От молодежи не ожидалось, что она будет иметь свои идеологические и политические интересы, обособляющие ее от взрослых, – не в последнюю очередь оттого, что она не представляла собой сколько-нибудь самостоятельный экономический класс, а потому в капиталистической системе отношений могла совершенно спокойно игнорироваться. Именно по этой причине молодежные субкультуры – даже если они и изучались – рассматривались как интегральная часть социума, повторяющая его структуру и разделяющая стремления и ценности его участников в целом [100].

Понятие «молодежной культуры» ( youth culture ) ввел в 1942 году социолог Толкотт Парсонс при описании характерных форм социализации мальков и девочек в американском обществе, связанных с потреблением, гедонистическим времяпрепровождением и безответственностью [101]. Его представление о данной культуре было внеисторичным, во многом эссенциалистским и ныне выглядит безнадежно устаревшим [102]; тем не менее именно в этот момент возникает идея того, что подростки формируют свою собственную социальную структуру и систему ценностей, во многом антагонистичную взрослому миру. Слово «тинейджер» к тому времени существовало уже около десяти лет (тогда оно чаще всего писалось через дефис – teen-ager ). Поначалу оно обозначало девочек-подростков [103], увлеченных своими кумирами, вроде bobby-soxers , юных поклонниц Синатры, падавших в обморок на его концертах ( bobby socks – это название белых женских носков по щиколотку, которые в 40-е года, когда от взрослых женщин требовалось покрывать чулком всю ногу, являлись своего рода символом невинной юности [104] Синатра был освобожден от воинской повинности по причине врожденного порока слуха, что вызвало презрение в его адрес со стороны коллег и слушателей; то, что именно он, а не «настоящие мужественные солдаты» (которых в то время на сцене было немало), был предметом обожания юных поклонниц, являлось, как пишет Джон Сэвидж, характерным маркером перемен в подростковых вкусах. См. Savage J. Teenage: The Creation of Youth Culture. L.: Chatto & Windus, 2007. P. 445. ); затем оно распространилось также и на мальчиков. В 1944–1945 годах это слово стало означать участников отдельной потребительской категории, для которой активно создавался сегмент рынка как печатной, так и развлекательной продукции [105]. Таким образом, впервые в истории подростки были признаны особой социальной группой, обладающей своими собственными экономическими интересами.