Мэтт Хранек - Часы. Истории культовых марок и их знаменитых владельцев

«Я никогда бы не продал эти часы, неважно, сколько бы мне за них предложили.

Я буду меньше есть, худеть, усердно работать и начну все сначала».

ROLEX OYSTER BUBBLEBACK

Эти часы мне особенно дороги. Впервые я их увидел на руке рок-звезды Грегга Оллмана, солиста легендарной группы Allman Brothers. Это было в 1976 году. Мы летели на самолете, Грегг спал. Я посмотрел на него и заметил часы, самые красивые из всех, что когда-либо видел. Как только мы приземлились, я сразу же нашел точно такие же, и с тех пор ими очень горжусь, они меня неизменно радуют. Эти часы стали первой дорогой вещью, которую я смог позволить себе купить, и очень их люблю. Они были просто совершенны, в них удивительно сочетались сила, простота и мужская форма. Они и сейчас идеальны! Достаточно вспомнить, как Рокки говорит Адриане в фильме «Рокки‐2»: «Нравится хорошо проводить время? Тогда тебе нужны хорошие часы!» Эти часы – одни из тех немногих вещей, которые возвращают меня в «старые добрые времена».

TUDOR OYSTER PRINCE SUBMARINER

Когда Яцек Козубек, консультант по продаже часов H. Q. Milton в Сан-Франциско, купил этот антикварный экземпляр Tudor, к нему прилагалась написанная от руки записка, где рассказывалась его история. Часы раньше принадлежали отцу девушки, которая их продавала. Он был морским пехотинцем и механиком на подводной лодке USS Barbel в Перл-Харбор. В записке говорилось: «Мне чрезвычайно сложно расставаться с часами отца… Я надеюсь, что кто-то их будет ценить и беречь также сильно, как когда-то мой отец!»

Я наслышан о том, что в 1970-х годах кварцевые часы почти вытеснили с рынка механические модели швейцарского производства. Внезапно последние стали неинтересными и несовременными, казалось, что будущее за кварцевыми экземплярами. Переход был настолько внезапным, стремительным и, казалось, всепоглощающим, что американская компания Zenith Radio Corporation, которой принадлежало производство Zenith и чьи часы El Primero проложили путь развития наручных моделей в 1969 году, известила завод в городе Ле-Локль в Швейцарии о том, что нужно прекратить выпуск механических часов и сдать все оборудование и инструменты в металлолом. Главный часовой мастер завода Чарльз «Чарли» Вермот выступил с открытым протестом. Увидев, что его никто не слушает, он решил идти другим путем. Чарли аккуратно промаркировал и надежно спрятал инструменты, детали и оборудование для штамповки и прессования в нишу стены за книжным шкафом на чердаке одного из заводских зданий.

Через 10 лет стало понятно, что кварцевые часы не смогли полностью вытеснить мастерство и изящество механических. Но в то время, как интерес к механическим моделям начал возрождаться, знания о том, как их делать, необходимые материалы и инструменты, казалось, исчезли в этом бурном, сметающем все на своем пути, потоке кварцевой революции. Благодаря Чарли Вермоту, который уберег оборудование от уничтожения, компании Zenith удалось вернуться к производству прекрасных механических часов. Это не только позволило воскресить Zenith, но и помогло другим брендам; механизмы тех времен использовались в том числе и в первых моделях часов Rolex Daytona. Движения механики завораживают – они такие тонкие, замысловатые и сложные одновременно.

ZENITH EL PRIMERO МЕХАНИЧЕСКИЙ ХРОНОГРАФ

ХРОНОГРАФ ZENITH EL PRIMERO 1969

ЧАСЫ ZENITH, ПРИНАДЛЕЖАВШИЕ ЛУИ БЛЕРИО

Эти часы были созданы специально для знаменитого французского летчика, впоследствии они стали моделью Zenith Type 20.

Однажды я пошел на аукцион часов Энди Уорхола, и мне очень понравился массивный золотой браслет одного экземпляра. Сами часы были ни о чем, но я купил. Их я заменил на Cartier Tank Cintrée, а браслет подогнали под мое запястье. Теперь это одни из моих самых любимых часов. Сочетание этой модели браслета уникально, это своего рода мое личное выражение и понимание того, каким должна быть семейная реликвия.

Первые часы, которые произвели на меня неизгладимое впечатление, были часы моего отца. Большие, круглые, с функцией секундомера. Мой отец был настоящим джентльменом; он почти всегда носил галстук, а часы были частью его образа. В подростковом возрасте и лет в 20 я вдохновлялся галантным стилем, как у Фреда Астера и Кэри Гранта. Именно тогда я заметил, что важной деталью их образа являются часы. Думаю, что между мужчиной и его часами есть особая связь. Часы – визитная карточка сильного пола. Это функциональное украшение.

Я считаю, что часы должны соответствовать не только стилю, но и настроению, которое вы берете с собой, когда куда-то идете. Я смотрю на часы и вижу одежду: это часть мира, в котором мы живем и который меняется изо дня в день. Все, что я делаю и люблю, связано с личными эмоциями. И все те часы, которые собирались мной на протяжении многих лет, никогда не были куплены по причине их финансовой ценности, а только из-за того, как они выглядели, работали и что заставляли меня чувствовать. Некоторые из них взывают к элегантности и стилю прошлых лет, они подходят бизнесменам или мужчинам в строгих костюмах; другие же, например, модели для летчиков или военных, могут пробудить желание попробовать пилотировать самолет или сесть за руль джипа и проехаться по полю. Создавая свою коллекцию, я старался собрать такие часы, которые вызовут эмоции у людей, ценящих дизайн и красоту.

Мне всегда нравилась красота вещей, которые сделаны для того, чтобы ими пользовались. Именно поэтому я люблю красивые ретро-автомобили, особенно гоночные, типа моего Ferrari 250 GTO. Кроме того, мне нравятся старые грузопассажирские машины и даже видавшие виды грузовики. Каждый из этих авто был создан для конкретной цели, и в этом заключается особая красота. Мои машины для меня – это движимое искусство. То же самое я чувствую в отношении часов. Это движимое искусство, которое можно носить на руке. Не думаю, что в мире есть еще что-либо подобное.