Сергей Горбатых - Исполнитель. Книга 2

– Рамона! Рамона! – слабым голосом, морщась от простреливающей лоб боли, закричал он.

На пороге появилась домработница.

– Ой дон Пабло, дон Пабло! Что же вы с собой сделали?! Я вчера так испугалась! Так испугалась! Вас тошнило и рвало… Бедный вы человек! Нельзя вам так пить, дон Пабло! – укоризненно запричитала домработница.

– Ой! Ой… – застонал Александр, – ты права, моя спасительница! Принеси мне пару таблеток аспирина, пожалуйста!

Мальцев дрожащими руками взял таблетки и стакан с водой. Выпил, вздохнул…

– Который сейчас час, Рамона?

– Ровно 10 часов, дон. – Ответила домработница.

«Ничего себе! В первый раз в жизни я так напился! Какой ужас! Просто кошмар! Позорище! – Мальцев себя ненавидел. – И как это некоторым людям нравиться упиваться спиртным? А потом страдать? Абсурд! «Киломбо»!»

Он позвонил во все мастерские и предупредил, что заболел простудой и дня два будет лежать в постели.

– Рамона, свари мне кофе. Крепкого… Да, неси бутылку коньяка, лимон… – попросил Александр.

– Дон Пабло, вы опять будете пить? Вы же можете умереть! – ужаснулась Рамона.

– Всё может быть! – Мальцев с отвращением смотрел на бутылку коньяка. – Я слышал много раз о том, что нужно снимать болезненные последствия похмелья маленькой рюмочкой спиртного. Но это же невыносимо!

Он налил половинку рюмки. Вздрогнул, почувствовав запах коньяка. Решительно поднял рюмку и выпил её содержимое.

Рамона вскрикнула и перекрестилась.

Минут через десять пришло облегчение! Голова перестала болеть и пропала противная тошнота. Мальцев почувствовал невероятный голод.

– Рамона, кофе потом! Сделай мне усиленный завтрак! – попросил он.

– Дон Пабло, вам приготовить завтрак по-американски? – уточнила она.

– Давай американский завтрак! – согласился Александр.

Рамона помчалась на кухню.

Когда она, по рекомендации одного из доверенных клиентов Мальцева, стала работать и жить в его квартире, Рамона показалась ему очень старой. Была она сухощавой, типичной креолкой. В её венах текла кровь испанских завоевателей и коренных жителей Северной Аргентины. Сколько же лет Рамоне? Ведь на её голове не было ни одного чёрного волоска! Все седые! Густые короткие волосы казались платиновыми. Хорошая фигура… – я никогда не задавал ей этого нетактичного вопроса. – Нет, надо спросить!

– Дон Пабло, вот ваш американский завтрак! – Рамона поставила на стол тарелку с яичницей и жаренным беконом, а также хлеб и свежевыжатый апельсиновый сок. – Приятного аппетита! – она собралась выйти из столовой.

– Рамона, постой! Хочу задать тебе один вопрос: сколько тебе лет? – решился Мальцев.

– Тридцать пять! – застенчиво ответила она и сильно покраснела.

– Спасибо, Рамона! Прости!

Мальцев был шокирован. Она старше его всего на три года! Почти ровесница! А кажется старухой.

По стёклах окон появились капли. Пошёл дождь.

«Хоть раз в жизни поставлю себе прогул!» – решил Александр и взяв с полки тоненькую серую книжицу. Это была «Конституция Аргентины» принятая в марте этого года. Её уже назвали пероновской. Мальцев начинал как-то её читать, но затем откладывал по каким-то причинам.

Она залез под одеяло и раскрыл книжицу. Читал и удивлялся.

«Перон на словах ярый антикоммунист! Ненавидит Советский Союз. Но став президентом, первым же делом установил дипломатические отношения с нами. Затем объявил в Аргентине первый пятилетний план! У кого украл идею? Конечно же у нас! А его Конституция? Многие идеи, декларируемые в ней, позаимствованы у Конституции СССР 1936 года. Ох и сукин сын этот Перон!»

Через месяц к Мальцеву приехал Эдуардо.

Александр был искренне рад. Заказал обед из ресторана, и он поели.

– Что ты решил, Эду? Остаёшься в Кордобе в группе Танка?

– Да, остаюсь! Я давно принял это решение. После последней нашей встречи я вернулся в Кордобу и работаю, как и раньше, простым техником.

– Замечательно, Эдуардо! – обрадовался Мальцев, – тогда мы с тобой будем продолжать наши отношения?

– Да! Конечно! Пабло, я привёз вам копию одного письма, совершенно случайно попавшего ко мне минут на сорок. Это о Рихтере.

– Очень хорошо! Прекрасно! – с энтузиазмом произнёс Александр, – а где сейчас сам Рихтер? Что-нибудь знаешь о нём?

– После разговора с Пероном, Рихтер переехал на остров Уэмуль, что находится на озере Науэль Уапи, напротив города Барилоче в провинции Рио Негро. Это место отвечает всем условия для его работы: неограниченное количество свежей воды, усиленная охрана круглосуточная и доступ только тех людей, кому лично разрешит Рихтер. Да вот вы, Пабло, сами посмотрите» – Эдуардо протянул ему небольшой лист бумаги.

«Сеньору профессору доктору Рональду Рихтеру. Город Барилоче.

Делегирую вам мом права на острове Уэмуль. Работы по исследованию атомной энергии теперь зависят только от Вас. В случае необходимости я буду направлять моих доверенных людей для встречи с Вами, но только с обязательным предупреждением о их прибытии и целях посещения острова.

Также прошу Вас предупреждать меня о визитах ваших сотрудников для встречи со мной, когда это будет необходимо.

Хуан Доминго Перон.

Буэнос Айрес 1 марта 1949 года».

– Спасибо, Эду! Это ценный документ. Итак наше с тобой сотрудничество продолжается. Я продолжаю тебе платить 200 песо в месяц. Ты, со своей стороны, информируешь меня обо всём, чем занимаются люди Курта Танка и, что там вообще происходит. – Александр протянул руку Эдуардо.

К концу 1949 года картинные галереи и магазины старинной мебели на улице Флорида так же неожиданно исчезли, как и появились.

Мальцев не мог поверить своим глазам. В залах, где месяц назад были вывешены редкие картины и стояли уникальные скульптуры, сейчас продавали постельное бельё, готовую мужскую и женскую одежду.

Но за несколько лет Александру удалось приобрести пять ценнейших работ фламандских мастеров: Квентина Массейса, Робера Кампена, Бернарда ван Орлея, Берта Осиаса.

Эти картины составляли гордость его коллекции и висели в гостиной и кабинете.

«Вернусь к живописи местных художников!» – решил Мальцев и стал искать информацию о ближайших аукционах работ аргентинских художников.

В наступившем 1950 году аргентинская экономика была на подъёме. Продолжало увеличиваться количество государственных сухогрузных и нефтеналивных судов, строились глубоководные современные порты на берегах реки Парана. Были национализированы элеваторы, частные предприятия газоснабжения и телефонной связи. Государство выкупила у британских компаний все железные дороги, которые им раньше принадлежали.

Мелкие оппозиционные партии были просто «раздавлены» мощью перонизма и исчезли с политической арены. Только один «Гражданский радикальные союз» смог добиться в результате выборов нескольких мест в Палате депутатов.