Андрей Поляков - Португалия. Полная история

В 141 году до нашей эры римляне после очередного тяжелого и унизительного поражения были вынуждены признать независимость Лузитании. Но от своих планов они отказываться не собирались.

Мирный договор заключил Сервилиан, после которого римское войско в провинции возглавил его брат консул Квинт Сервилий Цепион. Ему соглашение не понравилось, так как, по его мнению, оно было «недостойно римского народа». Цепион постоянно жаловался на документ, связывавший ему руки, и требовал от него отказаться. «И вот сенат сначала разрешил ему тайно наносить ущерб Вириату, в чем он найдет нужным, — сообщает римский историк Аппиан Александрийский. — Но так как Цепион все время надоедал и писал настойчивые письма, сенат решил расторгнуть договор и опять открыто вести войну с Вириатом».

Два года спустя римляне сумели нанести лузитанам поражение и вынудили Вириата вступить в переговоры. Он несколько раз посылал к Цепиону своих ближайших друзей — Авдака, Диталкона и Минура, но те обсуждали не только условия мирного соглашения. Во время переговоров римлянам с помощью щедрых подарков и заманчивых обещаний удалось подкупить послов, подвигнув их на убийство своего вождя.

«Вследствие забот и трудов Вириат спал очень мало и по большей части спал вооруженный, чтобы, проснувшись, тотчас быть готовым ко всему. Даже среди ночи его друзьям можно было входить к нему. Так и тогда, (…) подстерегши благоприятный момент, когда он только что заснул, вошли к нему в палатку, как будто по какому-то важному делу, и убили его, нанеся удар в горло, так как он был в доспехах; другого места для нанесения раны не представлялось. Никем не замеченные вследствие того, что рана была смертельной, убийцы бежали к Цепиону и потребовали наград».

Но вероломные соратники Вириата прогадали. Цепион послал их за наградой в Римский сенат и, будто бы, прибавил: «Рим предателям не платит» (Roma traditoribus non premia). Скорее всего, фраза, ставшая крылатой, была придумана позднее, но традиция приписывает ее данному эпизоду римской истории, а логика событий этого не опровергает.

В лагере Вириата не сразу осознали, что произошло ночью. Когда настало утро и в урочный час вождь не вышел из палатки, многие подумали, что он решил подольше отдохнуть. Наконец соратники, удивленные необычно долгим сном, вошли в палатку и увидели, что Вириат мертв. Лагерь погрузился в горе, переходившее в отчаяние и панику. Особенно страшило людей то, что они не могли понять, кто и каким образом совершил убийство.

По традициям лузитан, тело Вириата обрядили в лучшие одежды и сожгли на гигантском костре. Пока горело пламя, все воины — и всадники, и пехотинцы — в полном вооружении двигались вокруг огня и пели песни, прославлявшие подвиги вождя. Потом они насыпали могильный холм и совершили погребение [6] Аппиан Александрийский. Римская история. М.: АСТ, Ладомир. 2002, 63–72. .

Вириат оставил о себе память не только среди соплеменников. Аппиан называет его «самым крупным военным вождем среди варваров». Вождь лузитан не раз проявлял выдающуюся храбрость, стойко переносил лишения и опасности. При дележе добычи он был справедлив, отказываясь от большей доли, хотя все на этом настаивали, а то, что брал, раздавал особо отличившимся.

Как считали римляне, именно поэтому ему удавалось восемь лет возглавлять разношерстное войско, составленное из разных племен, и обходиться без распрей и бунтов. Подчиненные с готовностью выполняли его приказы и охотно участвовали в самых рискованных и опасных предприятиях.

После образования Португалии Вириат стал одним из ее символов. В его честь назвали улицу в Лиссабоне, а в 1940 году легендарному вождю поставили памятник в городе Визеу. Испания тоже не забыла знаменитого лузитана. В городе Самора, расположенном близ португальской границы, также есть памятник Вириату, а в Мадриде его именем названа улица.

После гибели Вириата в Лузитании время от времени продолжали вспыхивать восстания, но они не были столь масштабными. Лузитаны уже не столько боролись за независимость, сколько участвовали в борьбе враждующих римских партий.

В I веке до нашей эры они активно действовали в военном конфликте, разгоревшемся между сторонниками Луция Корнелия Суллы, захватившего власть в Риме, и Квинта Сертория, выступая на стороне последнего. Когда Серторий был убит, на его место заступил Гней Помпей Великий, которому, в свою очередь, пришел на смену Гай Юлий Цезарь.

Будущий знаменитый император и умиротворил, наконец, неспокойную Лузитанию. В 61–60 годах до нашей эры он прошел ее с войском от горной гряды Серра-да-Эштрела до Лиссабона, а затем на кораблях — до Галисии.

Цезарь получил наместничество в Лузитании (…); и хотя он мог без особого труда очистить землю от разбойников, которые, вероятно, всегда там существовали, а тогда вели себя тихо — но не пожелал делать этого. Он желал славы, подражая Помпею и другим предшественникам, которые в разное время обладали великой властью, и его стремления были вовсе не скромны; на самом деле, он надеялся, что если за это время добьется чего-то, то немедленно получит консульство и продемонстрирует огромные достижения.

Для Цезаря Лузитанский поход действительно послужил трамплином к верховной власти. Вернувшись в Рим, он удостоился триумфа, сумел развить успех и встать во главе империи [7] Дион Кассий. Римская история, кн. XXXVII. .

Что касается полуострова, то завершил его покорение Октавиан Август. При нем за пару десятилетий до нашей эры в состав государства вошли северные пиренейские земли, до тех пор остававшиеся свободными. Под римлянами оказались все, кроме жителей небольшого горного района на северо-востоке, населенного астурийцами, басками и кантабрами.

В 38 году до нашей эры завоеватели поделили полуостров на провинции, одной из которых стала Лузитания. От этого года пошел отсчет цезарианской эры, которая продолжала действовать в Португалии до начала XV века. Лишь тогда римское летоисчисление заменили на привычную нам эру, которая берет отсчет от Рождества Христова.

Активная колонизация сопровождалась романизацией: насаждением римских институтов, порядков, обычаев, культуры, языка. Представление о том, каким был полуостров при римлянах, дают превосходные фрески Конимбриги — развалин города, расположенного рядом с современной Коимброй.

Квинт Серторий открыл в Оске (сейчас — испанский город Уэска) латинскую и греческую школы, при Октавиане Августе начали развиваться ремесла и промышленность. Возводились акведуки, веками исправно поставлявшие в города воду, возникали плавильные и кузнечные мастерские, в которых обрабатывалось железо, росло производство кирпичей, черепицы, керамических изделий. В сельском хозяйстве стали обыденными такие культуры, как пшеница и оливки, которые хорошо подходили для региона по климату, но до римлян большого распространения на полуострове не получили. Равно как и виноделие, которое тоже расцвело при новых правителях.