Рут Гудман - Как жить в Викторианскую эпоху. Повседневная реальность в Англии ХIX века

Пожалуй, викторианский ребенок без труда смог бы присоединиться почти ко всем подвижным играм на современной школьной площадке. Футбол на школьном дворе напоминает неорганизованное перекидывание мяча раннего викторианского периода гораздо больше, чем та официальная игра, которой сегодня учат на уроках физкультуры. Повсюду до сих пор бросают о стены небольшой мяч, сопровождая его удары считалкой. Даже региональные правила школьных игр, отличающиеся от одной школы к другой, непосредственно связывают детей XXI века с детьми, жившими в викторианский период, до того как многие виды развлечений, которые мы сегодня считаем спортом, подверглись систематизации и стандартизации.

Рис. 104. Игра с обручем, 1868 г.

The Home Book, 1868.

Описание игры «Апельсины и лимоны», появившееся в издании «Домашней жизни» (Home Life) 1868 года, ничем не отличается от той игры, в которую я сама играла в детстве. Дети выстраиваются друг за другом и по очереди пробегают под аркой, которую образуют, подняв руки, двое их друзей. При этом декламируют стишок, заканчивающийся словами: «Вот лесник идет, тебе голову снесет». В этот момент два ребенка, которые держат арку, пытаются поймать того, кто проскакивает между ними. Совсем недавно я видела, как в эту игру играли на площадке рядом с домом моего друга. Дети соблюдали те же правила и повторяли те же стихи, но мне также доводилось видеть, как при этой игре декламируют стихи с именами поп-звезд. Дети обладают сверхъестественным даром модифицировать игры, сохраняя их первоначальную основу. В 1877 году в журнале школы Милл Хилл была записана считалка, которую дети повторяли во дворе: «У трубочиста денег мало, от него жена сбежала, он опять хотел жениться — не смог от копоти отмыться». Тот же стишок был записан почти сто лет спустя со слов одиннадцатилетней девочки в Уэлшпуле. Еще одну песенку («Королева Каролина пообедала малиной и гуляла по долине в преогромном кринолине») пели в Эдинбурге в 1888 году, также она упоминается в книге Флоры Томпсон «Из Ларк Райза в Кэндлфорд» (Lark Rise to Candleford), написанной по воспоминаниям писательницы о собственном детстве в сельской местности близ Банбери в Оксфордшире. Королева Каролина на самом деле жила гораздо раньше викторианского периода, а кринолины носили в 1850-х и 1860-х годах, но текст сохранился и даже дошел до наших дней, хотя в XX и XXI веках у него появились новые версии. Еще один викторианский детский стишок снова напоминает мне о моем детстве:

Он был опубликован в 1864 году в декабрьском выпуске Notes and Queries, а я помню, как прыгала под эту считалочку в начале 1970-х годов в Ноттингеме.

В конце Викторианской эпохи, когда технический прогресс уже позволял снимать неформальные кадры, множество фотографов запечатлевали на улицах импровизированные детские игры. Везде от лондонского Ист-Энда до деревень Йоркшира на стенах домов можно было увидеть нарисованные мелом крикетные калитки. Доски от ящиков или грубо обтесанные палки служили битами. Скомканные тряпки, обмотанные бечевкой, исполняли роль мяча, который пинали, били ладонью или бросали об стену. Игры, для которых в сельской местности нужно было чертить разметку на земле, без труда переселялись на мощеные городские улицы — здесь чертили мелом или куском угля из камина. Игру в классики можно увидеть на фотографиях, сделанных во всех уголках страны, — это была одна из немногих уличных игр, в которые больше играли девочки, а не мальчики, хотя на фотографии из Глазго в спиральную версию играет как раз группа мальчиков-подростков. Двое молодых людей при этом лежат на животе, внимательно следя за тем, по какую сторону от линии окажется брошенный камень, а еще один запечатлен в момент прыжка.

Покупные наборы для игры в шары и кегли были доступны далеко не каждому ребенку, но обе игры сохраняли популярность в импровизированном варианте: чтобы бросать камни в разнообразные мишени, не требовалось никакой сложной подготовки, и это занятие было весьма популярно среди озорных мальчишек. Всевозможные предметы, от гнилых яблок до пивных бутылок, устраивали сверху на заборах или на каменных оградах. Пивные бутылки, если их удавалось достать (их можно было сдать за небольшие деньги, поэтому они редко оставались лежать без дела) конечно, подходили для игры в кегли лучше всего. На многих викторианских фотографиях, запечатлевших большие группы детей, можно видеть мальчиков, которые стоят со смущенным видом и часто с зажатыми в руках камнями, ожидая, пока фотограф с камерой уйдет, чтобы продолжить игру.

Найти большие круглые мячи для игры в шары было очень трудно, а самые очевидные заменители (яблоки, капуста и т. д.) скорее бы съели, чем отдали для игры детям. Намного легче было добыть шарики для миниатюрной версии игры в шары — марблс. Поиски камешков или каштанов подходящего размера составляли половину веселья, а у городских детей начиная с 1850-х годов появился еще один источник отличных стеклянных шариков — бутылки с газированными напитками. Огромный всплеск интереса к безалкогольным газированным напиткам, подогреваемый Движением за трезвый образ жизни, привел к значительным коммерческим инновациям, направленным не только на сами напитки, их этикетки и рекламу, но и на дизайн бутылок. Пожалуй, самым успешным был вариант со стеклянным шариком в горлышке, исполнявшим роль пробки, которая не давала газу выйти из бутылки. Чтобы выпить напиток, нужно было резко надавить пальцем сверху вниз на стеклянный шарик, ломая печать. Бутылки можно было мыть и использовать повторно, и компании, производящие напитки, охотно платили за их возврат, чтобы сэкономить на производстве новых. Эта экологически дружелюбная инициатива может служить ранним примером переработки отходов в Викторианскую эпоху, однако стеклянный шарик в горлышке бутылки обладал неодолимой притягательностью для мальчика, увлекающегося игрой в марблс. Разбив бутылку, вы получали идеально круглый, прочный и очень красивый шарик, которому завидовали все ваши друзья.

Общей чертой всех играющих на улице детей был их возраст. Викторианского ребенка старше 11–12 лет крайне редко можно было застать за легкомысленной игрой — большинство играющих были намного младше. У шестилетних и семилетних детей еще было время для игр, но чем старше они становились, тем меньше у них оставалось свободного времени. Иногда детям постарше удавалось улучить свободную минутку, но гораздо чаще их дни были с утра до вечера заполнены работой и учебой. Работа была необходима для выживания семьи, и в некоторых случаях дети даже предпочитали ее другим занятиям. Одна девочка, опрошенная Генри Мэйхью в 1860-х годах, рассказала, что работать уличной продавщицей намного интереснее, чем просто сидеть дома и скучать. Дома у нее не было ни игрушек, ни друзей. На улице в часы работы эта девочка хотя бы видела какую-то жизнь, разговаривала с людьми и иногда присоединялась к играм других детей. Игра для нее была заключена в рамки работы. Ей было семь лет.