Жак Пауэлс - Правда и ложь истории. Мифы и тайные смыслы ХХ века

Непрекращающиеся американские провокации должны были толкнуть Токио на объявление войны США, и такая возможность становилась все реальнее, как предупреждал американский посол в Японии. «Тем, что мы постоянно кололи иголками гремучих змей, — позже доверительно говорил Рузвельт своему другу, — наша страна в конце концов добилась того, что была укушена». 26 ноября 1941 года Вашингтон направил Японии ноту из десяти пунктов. В ней содержался призыв к немедленному выводу сил Японии из Китая. Госсекретарь США знал, что это «подразумевало» войну, — пишет американский историк Марк А. Столер. И действительно, «гремучие змеи» в Токио сочли это достаточным и готовились «укусить».

Уже в конце октября в Маниле в американских кругах циркулировали слухи, что японский флот направляется к Перл-Харбору. Это было (на тот момент пока еще) неверным. И только месяц спустя, 26 ноября 1941 года, японский военный флот направился на Гавайи, чтобы нанести удар по впечатляющей коллекции военных кораблей, которые Рузвельт в 1940 году послал туда, что одновременно выглядело для Токио и провокацией, и было похоже на приглашение. Японцы надеялись, что разрушительный удар против этой военно-морской базе в середине Тихого океана воспрепятствует эффективному американскому вмешательству на Дальнем Востоке в течение неопределенного периода времени. Тем временем Япония надеялась воспользоваться созданными таким образом широкими возможностями для установления своей гегемонии путем оккупации как Индонезии, так и Филиппин. Япония надеялась поставить американцев перед свершившимся фактом того, что без своего филиппинского плацдарма Соединенные Штаты больше не смогут изменить существующее положение. Однако американцы раскодировали японские шифровки, в результате чего как президент, так и армейское командование точно знали, где находится японский флот и что он планирует сделать.

Однако командующие судами на Гавайях не были уведомлены об этом, и вот тогда дело и дошло до так называемого «внезапного нападения» на Перл-Харбор в воскресенье, 7 декабря 1941 года. На следующий день Рузвельту ничего не стоило заставить Конгресс объявить войну Японии. Американская публика, потрясенная тем, что казалось трусливым нападением. Она не могла знать, что нападение это было спровоцировано и ожидалось его собственным правительством, и тоже поддержала вступление в войну.

США были готовы вести войну против Японии, и перспектива сравнительно легкой победы совсем не была скомпрометирована потерями, понесенными в Перл-Харборе. Эти потери казались впечатляющими, но в реальности они были далеко не катастрофичными. Потопленные корабли были устаревшие, «в основном реликвии времен Первой мировой войны», и вовсе не обязательные для ведения войны с Японией. В то же время современные военные корабли, в том числе авианосцы, роль которых была самой главной, не пострадали. Они были в Перл-Харборе, служа в качестве приманки, но как только японский флот вышел в путь, из Вашингтона им было приказано покинуть базу. Они были далеко и в безопасности в море, когда произошло японское нападение.

Однако не все шло по плану. Причина этого заключалась в том, что через несколько дней после Перл-Харбора, 11 декабря 1941 года, Гитлер совершенно неожиданно объявил войну США, как мы рассказали в предыдущей главе. Хотя у Гитлера были веские причины не вступать в войну против Соединенных Штатов, ибо в Советском Союзе его армии находились во все более тяжелом положении. Американская элита тоже не была заинтересована в этом вооруженном конфликте с нацистской Германией. Так что война против Рейха не была ни желанной, ни запланированной. В Белом Доме поэтому объявление войны немцами было воспринято как самый неприятный сюрприз. Таким образом Соединенные Штаты против воли оказались втянутыми в войну с Германией.

В связи с этим возникает интересный вопрос: когда Вашингтон вступил бы в войну с нацистской Германией, если бы Гитлер не объявил войну США? Может быть, никогда? В любом случае, Соединенные Штаты внезапно оказались в состоянии войны с двумя врагами вместо одного. И конфликт, в котором они теперь оказались завязшими по уши, был гораздо серьезнее, так как он предполагал войну два фронта, как в Европе, так и в Азии, то есть, это была настоящая мировая война, а не «великолепная маленькая война» против Японии, которая, кроме того, оказалась гораздо более жестким противником, чем того ожидали американцы.

Кровавый конфликт на Дальнем Востоке завершился только летом 1945 года, когда у американцев не было другого выхода, кроме как заставить фанатичных и упрямых японцев согласиться на безоговорочную капитуляцию путем нанесения ядерных ударов по Хиросиме и Нагасаки.

Хиросима и Нагасаки были уничтожены атомными бомбами, чтобы не дать СССР выиграть войну на Дальнем Востоке, так как в результате Вашингтону пришлось бы позволить Москве сыграть определенную роль в послевоенной оккупации и восстановлении Японии. Кроме того, США хотели демонстрацией этого оружия запугать Советы и этим добиться от них уступок в переговорах о послевоенном устройстве Германии и Восточной Европы.

В Европе война закончилась в мае 1945 года, с капитуляцией Германии. Три великих победителя — Англия, США и Советский Союз, поскольку Франция еще не присоединилась к ним официально в то время, теперь должны были решить сложную и деликатную проблему послевоенного переустройства Европы. Соединенные Штаты вступили в войну поздно, а именно в декабре 1941 года и фактически только с высадкой десанта в Нормандии в июне 1944 года — менее чем за год до конца военных действий! — начали вносить важный вклад в победу союзников над нацистской Германией. Но когда с нацистской Германией было покончено, Вашингтон твердо и уверенно сел за стол победителей, будучи преисполнен решимости достичь американских целей.

Страной, которая внесла самый большой вклад и понесла самые большие потери в войне с фашистами, был Советский Союз. Он ожидал репараций от Германии, а также давал ясно понять, что не станет больше терпеть враждебные Москве правительства в Германии, Польше и других странах Восточной Европы. Москва также ожидала компенсации за территориальные потери, понесенные Россией в ходе начавшейся после Октябрьской революции гражданской войны. Пройдя через такое ужасное испытание, выпавшее на их долю, теперь, когда война закончилась, Советы также ожидали, что их больше никто не потревожит, и что они теперь спокойно смогут заниматься строительством социалистического общества.