Раймон де Рувер - Возвышение и упадок Банка Медичи. Столетняя история наиболее влиятельной в Европе династии банкиров

Пьеро де Медичи умер 2 декабря 1469 г.; его преемниками стали два сына, Лоренцо, которому исполнился 21 год, и Джулиано, которому было всего 16. Из-за их неопытности им, что неудивительно, пришлось полагаться на советников отца. Вскоре Лоренцо освободился от их влияния в политических делах и через несколько лет превратился в одного из величайших государственных деятелей своего времени. Но деловые вопросы интересовали его в меньшей степени. В этой сфере он по-прежнему полагался на Франческо Сассетти, который стал всесильным. Ничего не делалось без его совета – или вопреки его мнению. Любую критику того, что предлагал Сассетти, отметали как порожденную завистью или еще более низменными мотивами. Однако Сассетти недоставало стойкости и целеустремленности покойного Джованни Бенчи и железной воли Козимо. Стремясь по возможности угодить всем, Сассетти пользовался любыми средствами для достижения цели и откладывал трудные решения до тех пор, пока не становилось поздно принимать профилактические меры.

В свое время Козимо плотно контролировал управляющих филиалами и не позволял им отклоняться от его инструкций. Сассетти же, вместо того чтобы контролировать управляющих, шел у них на поводу. Так, он позволил Томмазо Портинари провести себя и отбрасывал как пустую болтовню все возражения, которые высказывал более осторожный Анджело Тани. В другой раз Сассетти не прислушался к намекам на то, что Лионетто де Росси нельзя доверять. Он ничего не предпринимал, пока уже нельзя было исправить причиненный ущерб. Наконец, Сассетти сам понял, что вел ошибочную политику. В конце своего жизненного пути он написал Лоренцо: «Мне не следовало умалчивать о том, что, если вашими старшими служащими не управлять с большей дисциплиной и твердостью, чем в прошлом, трудности возобновятся, потому что любое ослабление авторитета – соблазнительная наживка, которая ведет к привилегиям и непослушанию». Жаль, что он не проявил твердость раньше, задолго до того, как компания Медичи попала в затруднительное положение.

Можно задаться вопросом, каким образом Сассетти удалось занять ключевой пост в правлении Банка Медичи. Сын менялы с Нового рынка, который умер, когда его дети были еще малы, Франческо поступил на службу в Банк Медичи около 1440 г. Он служил фактором в Женеве и за шесть лет дорос до управляющего филиалом, возможно с помощью интриг против своего начальника, Руджери Делла Каза. Сассетти оставался в Женеве до 1459 г., когда его призвали во Флоренцию, чтобы помогать другу, перегруженному Джованни де Козимо. Вскоре после того он женился на Нере ди Пьеро Корси, 15-летней девушке, которая родила ему пятерых сыновей и пятерых дочерей. К 1462 г., прослужив у Медичи 20 лет, он скопил большое состояние в 27 тыс. флоринов, куда входили дом во Флоренции, три фермы, украшения, библиотека и 18 тыс. флоринов, вложенные в компанию Медичи как в виде вкладов под проценты, так и в виде доли в капитале авиньонского и женевского филиалов. Четыре года спустя его состояние почти удвоилось и составляло около 52 тыс. флоринов. Его инвестиции, главным образом в Банк Медичи, выросли до 45 тыс. флоринов. Кроме того, Сассетти активно покупал недвижимость и строил красивую виллу в Монтуги в окрестностях Венеции. Из окон виллы открывался вид на долину реки Муньоне и гору Фьезоле на заднем плане. Говорят, вилла обошлась ему в 12 тыс. флоринов или больше. Сассетти обладал роскошной библиотекой, где были книги как на латыни, так и на народном языке. Для своего экслибриса он выбрал французский девиз: A mon pouvoir.

Но перед смертью почти все огромное состояние Сассетти безвозвратно пропало. Его поглотил катастрофический крах лионского филиала и другие неудачные инвестиции. В 1489 г. он писал из Лиона Лоренцо Великолепному и признавался, что уже не богат; он сожалел, что не может предложить Лоренцо финансовую помощь. В другом письме тому же адресату Сассетти выражал желание как можно скорее разделаться с долгами, потому что проценты поглощают его имущество.

Выше упоминалось, как 67-летний Сассетти поехал в Лион, чтобы навести порядок в делах, запутавшихся из-за ненадлежащего управления Лионетто де Росси, и пробыл там семь месяцев. Через несколько месяцев после его возвращения во Флоренцию, 21 марта 1490 г., у него случился инсульт. Камердинер нашел его на полу в комнате без сознания. Сассетти прожил еще несколько дней с парализованной правой стороной; он лишился речи. Вероятно, он умер 31 марта 1490 г., так как 1 апреля Лоренцо Великолепный диктовал письма Лоренцо Спинелли, Филиппу де Коммину, Имберу де Батарне и другим французским клиентам и извещал их о смерти Сассетти. Похороны состоялись на следующий день в церкви Святой Троицы, где Франческо Сассетти приобрел семейный придел, для которого заказал Доменико Гирландайо запрестольный образ «Поклонение волхвов» и знаменитую фреску, где изображен папа, который одобряет устав францисканского ордена.

Судьба больше не благоволила Сассетти, несмотря на другой его девиз: «Пусть судьба будет доброй ко мне». Его потомки в XVI в. сильно обеднели. Они долго сохраняли виллу в Монтуги, но наконец вынуждены были продать ее. Чтобы вернуть семейное состояние, его правнук, Филиппо Сассетти, поступил на службу к португальцам и отправился в Индию, где пал жертвой тропической лихорадки (1588). Хотя ему удалось скопить состояние, его наследников ограбили и они почти ничего не получили. Брат Филиппо, Франческо, человек непрактичный, целыми днями корпел над старинными пергаментами, рисовал родословные древа и писал историю семьи, в которой подчеркивал ее благородное происхождение и прошлое богатство – занятие довольно тщетное.

В меморандуме, который Франческо Сассетти продиктовал сыновьям перед отъездом в Лион в 1488 г., он приписывал свои несчастья исключительно «плохому и халатному управлению» Лионетто де Росси. Однако безупречен ли сам Сассетти? В его обязанности входило держать под контролем управляющих филиалами, проверять их счета, вовремя замечать мошенничество и следить за тем, чтобы приказы старших партнеров неукоснительно выполнялись. Этого он не делал. Сассетти предоставил управляющим филиалами много свободы действий и не слишком внимательно проверял их отчеты. Возможно, иногда ему трудно было в чем-то убедить Лоренцо Великолепного; ему не хватало силы характера для того, чтобы настоять на своем. Во всяком случае, падение Банка Медичи не следует приписывать недостаткам лишь одного человека. Свою долю ответственности за крах несет и Лоренцо де Медичи. Кроме того, в действие вступили силы, над которыми не были властны ни Лоренцо, ни Сассетти.

По словам Макиавелли, «Лоренцо Великолепному не везло в его коммерческих начинаниях из-за ненадлежащего управления его агентов, которые вели дело так, как если бы они были князьями, а не просто частными лицами, почти все его богатство было потеряно за границей; в результате государству пришлось поддерживать его крупными суммами». Адам Смит, неверно истолковав Макиавелли, решил, что тот имеет в виду бесхозяйственность и бездейственность государственных предприятий, вследствие чего правители в целом не добивались успеха в торговле. Пример выбран неудачно, поскольку Банк Медичи никогда не был государственным банком, а Лоренцо был частным банкиром, который – так уж случилось – одновременно являлся фактически главой государства, не имевшего статуса княжества. Тем не менее поведение некоторых управляющих филиалами, например братьев Портинари в Милане и Брюгге, способствовало росту алчности правителей; Портинари и другие создавали ложное впечатление, будто Банк Медичи способен ссужать неограниченные суммы. Даже искушенный Филипп де Коммин удивлялся способности Канигьяни ссудить до 120 тыс. экю Эдуарду IV и готовности Томмазо Портинари дать поручительство на целых 80 тыс. экю одномоментно.