Раймон де Рувер - Возвышение и упадок Банка Медичи. Столетняя история наиболее влиятельной в Европе династии банкиров

Так как Медичи вели широкомасштабные операции с переводными векселями, нет ничего удивительного в том, что счета с заграничными банками-корреспондентами были главными позициями и в составе активов, и в составе пассивов в балансах. Компания Убертино де Барди из Лондона была должна венецианскому филиалу Банка Медичи 500 фунтов гроот, или 5 тыс. дукатов. Еще одной заметной позицией была сумма в 229 фунтов гроот, или 2290 дукатов, которую надлежало получить от компании «Галеаццо Борромеи и K°.» из Брюгге. Размер этих остатков снова указывает на то, что в Брюгге и Лондоне кредиты имели тенденцию накапливаться из-за трудностей с переводом денег, поскольку не всегда было возможно организовать поставки шерсти в Италию. В 1427 г. у Медичи еще не было филиалов в Брюгге и Лондоне; там Медичи представляли только банки-корреспонденты.

Венецианский филиал Банка Медичи поддерживал связи с местными расчетными и депозитными банками, но они не держали крупных сумм в этих учреждениях. Кроме того, компания Медичи нигде не превышала кредит на крупную сумму.

Вклады сторонних компаний и частных лиц играли не такую важную роль в Венеции, как в Риме, и все же составляли большую сумму, равную инвестированному капиталу, если не больше. Скорее всего, вклад в размере 109 фунтов гроот, или 1090 дукатов, записанный на счет величественного лорда Лоренцо дельи Аттендоли, следует считать срочным вкладом. Одной из вкладчиц была Монна Бартоломеа ди Герардо из Болоньи: у нее на вкладе a discrezione лежало 4 тыс. дукатов, небольшое состояние. Еще один вкладчик, Джованни Бьянки Делла Магна из Германии, вложил под проценты всего 1050 дукатов. Всего депозитов, по которым выплачивались так называемые discrezione, имелось на сумму около 930 фунтов гроот, или 9300 дукатов. Доля партнеров в капитале (плюс нераспределенная прибыль и резервы) равнялась приблизительно 13 500 дукатам. Таким образом, постоянные ресурсы (доля партнеров плюс долгосрочные обязательства) достигали почти 23 тыс. дукатов, или более 50 % учтенных активов. Такая пропорция свидетельствует о довольно прочном финансовом положении – в том случае, если бы активы были на самом деле ликвидными, о чем нам неизвестно.

За исключением предметов домашнего обихода и лошади для верховой езды (всего на 44 фунта гроот, или 440 дукатов) фиксированных активов не представлено. Конечно, можно задаться вопросом, зачем венецианскому филиалу Банка Медичи понадобилась верховая лошадь; в Венеции, наверное, полезнее была бы гондола. Скорее всего, лошадь держали в конюшне в Падуе и использовали для поездок «на материк».

Как правило, Медичи запрещали управляющим филиалами принимать что-либо на страхование, но к венецианскому филиалу этот запрет не относился, возможно, потому, что в квартале Риальто находился центр морского страхования (вторым таким центром считалась Генуя). Более того, венецианский филиал проводил страхование, хотя и не слишком широко. В те времена страхование считалось сродни азартной игре и давало толчок многочисленным злоупотреблениям. Как показывает бухгалтерский баланс за 1427 г., страхование не являлось важным источником прибыли.

Штатных сотрудников в Венеции было немного. Судя по балансу, в филиале, помимо управляющего, служили всего четыре фактора: Лотто ди Танино Боцци (которого по-прежнему называли giovane, хотя ему было 40 лет), Антонио ди Никколо Мартелли, Франческо д’Антонио де Медичи, дальний родственник, и Паоло ди Доменико Гваскони. Кроме того, в венецианском филиале Банка Медичи работала рабыня, Мария Росса. Как уже говорилось выше, рабство было распространенным явлением во всех средиземноморских портах. В частности, в Венеции регулярно работал невольничий рынок.

После возвращения Козимо из ссылки (сентябрь 1434 г.) все действовавшие на тот момент партнерские соглашения были пересмотрены. В Венеции подал в отставку Джованни Портинари, заключили новое соглашение с Лотто Танини (Боцци) и Антонио ди Никколо Мартелли, управляющим и помощником управляющего соответственно. Старшие партнеры внесли 7 тыс. дукатов, а два партнера-управляющих – по 500 дукатов каждый, что составило 8 тыс. дукатов. Хотя последние внесли одинаковую сумму, Лотто Танини, занимавшему более ответственный пост, причиталась 1/6 прибыли, а Антонио Мартелли – всего 1/8. Остаток, 1 7/24, причитался старшим партнерам. Соглашение было рассчитано на срок в 5 лет, с 25 марта 1435 г. по 24 марта 1440 г. Прочие условия обычны для контрактов Банка Медичи. И Лотто Танини, и Антонио Мартелли обязаны были проживать в Венеции и осуществлять al governo di detto traffico, «управление сообщением».

В тот период, 1435–1440 гг., венецианский филиал стал настоящим питомником для будущих управляющих. Во-первых, там служил Бернардо Портинари (1407–1455), сын Джованни, которого в 1436 г. отозвали из Венеции и направили в Брюгге, где открыли еще один филиал Банка Медичи. Далее, там служил Франческо Давици, которому в 1440 г. заплатили 20 фунтов гроот за 5 лет службы, что означает, что его ежегодное жалованье составляло 60 дукатов. В 1448 г. он еще служил в венецианском филиале, но, судя по всему, вскоре открыл собственное дело. Возможно, он был недоволен тем, что его не назначают на более ответственный пост. Третьим стал Алессандро Мартелли (1417–1465), который, несмотря на возраст – в 1440 г. ему было всего 23, – уже получал 50 дукатов в год. Позже ему суждено было стать управляющим венецианским филиалом. Четвертым стал Пиджелло Портинари (1421–1468), который служил в Венеции до 1452 г., когда Козимо поручил ему задачу учредить новый филиал в Милане. Пятым был Анджело Тани (1415–1492), который в 1440 г. получал 40 дукатов, а в течение следующих двух-трех лет покинул Венецию и присоединился к Бернардо Портинари в Брюгге. Прослужив некоторое время фактором в Лондоне, он впоследствии стал управляющим тамошним филиалом. В документах упоминается также слуга, о котором ничего не известно, кроме имени – Кристофано.

В то время, около 1438 г., филиал Банка Медичи в Венеции продавал сукно, которое на условиях консигнации посылала суконная компания Бернардо д’Антонио де Медичи. Хотя Бернардо д’Антонио доводился Козимо лишь дальним родственником, они дружили, так как Бернардо д’Антонио неуклонно поддерживал партию Медичи. В письме, отправленном из венецианского филиала 9 августа 1438 г., выражалось сожаление, что присланная партия сукна расходится очень медленно, хотя сотрудники филиала не жалеют сил в попытках найти покупателей. К более позднему письму от 27 июня 1442 г. приложен счет за продажу 5 штук сукна на 22 венецианских фунта гроот 9 с. 10 д. После вычета расходов (оплата экипажа, посреднические услуги, таможенные сборы и комиссия) чистая прибыль составила 21 венецианский фунт гроот 13 с. 9 д., или около 42 дукатов, за рулон сукна, что было довольно неплохой ценой.