Валерий Шамбаров - Иван Грозный. Как первый царь создавал великую Россию [litres]

Нет, они снова отказались. Упрямо заделывали проломы в укреплениях. Захваченную башню окружили новой деревянной стеной. 1 октября был великий праздник Покрова Пресвятой Богородицы. Все русские молились, готовились к решающему сражению. Утром 2 октября полки заняли исходные позиции для атаки. Два страшных взрыва подняли тучи дыма, пыли, обломков. Войска бросились вперёд, взобрались на стены, стали растекаться по улицам.

Но Казань была большим и очень богатым городом. У некоторых воинов глаза разгорелись, они кинулись грабить. А бояре специально готовились поживиться. Собрали отряды слуг, чтобы шли за войсками и набрали побольше для хозяев. Однако защитники ещё не были побеждены. Они отступили к центру города. Сорганизовались и сами бросились в атаку. Рубили увлёкшихся охотников за барахлом. Боярские слуги в ужасе побежали. Другие воины тоже заразились паникой. Покатились прочь из города.

Так бы и вышибли из Казани. Но к воротам прискакал царь. Встал возле них сам со знаменем в руках. Видя его, ратники останавливались. Приходили в себя, собирались вокруг государя. К нему подоспела и его личная дружина, 20 тысяч лучших бойцов. Половине из них Иван Васильевич приказал сойти с коней и идти в бой. К ним присоединились те, кто отступили. Атаку казанцев отбросили. Но они дрались до последнего, в плен не сдавались и погибали. Только 5 тысяч вырвались из крепости и ушли в леса.

Иван Васильевич въехал в город на следующий день. Его встретили толпы русских, которые до сих пор находились в неволе, и государь жалел их, приказал отвести в лагерь и кормить со своего стола. Над грудами убитых он плакал. Про русских говорил, что они страдальцы, пали за веру и Россию. Но сожалел и о татарах. Говорил – они хоть и не христиане, но ведь тоже люди. Построив свои полки, царь сказал им, что они достойные потомки богатырей Дмитрия Донского. Все богатства, которые достались русским в Казани, царь отдал воинам. А о себе пояснил, что для него награда – спокойствие и честь России. Иван Васильевич устроил общий пир. Угощал и чествовал всех, от воевод до рядовых ратников, сидел с ними вместе за столами. Казаки ворвались в город первыми, и царь особо наградил их. Объявил, что дарит им в вечное владение Дон и впадающие в него реки.

О прежних условиях мира, чтобы ханство сохранилось, но обещало не нападать, больше речи не было. Не согласились – сами виноваты. Казань пришлось штурмовать, пролилось много крови. И что дальше, брать новые обещания, а казанцы обманут, как обычно? Иван Васильевич решил – хватит. Безопасность для нашей страны надо обеспечить навсегда. Он ликвидировал само ханство, присоединил к России. В центре Казани царь своими руками установил крест. Повелел на этом месте строить храм. Отныне Казань становилась русским городом.

Но и с побеждёнными он обошёлся милостиво. Всем жителям объявил: они могут сохранять свою веру, привычные им обычаи. Больше их никто не тронет. Подати пусть платят такие же, как платили хану. А царь теперь будет их защитником. Иван Васильевич простил даже взятого в плен Ядигера. После всего, что случилось, тот решил, что христианский Бог сильнее. Попросил окрестить его. А царь отнёсся к нему вовсе не как к пленнику. Принял на службу, подарил имения. Бывший хан был настолько поражён таким благородством, что стал вернейшим другом и подданным государя.

Собор Покрова Пресвятой Богородицы (Василия Блаженного), построенный Иваном Грозным в честь взятия Казани

После победы стали происходить странные вещи. Ещё недавно Курбский, Адашев и ещё часть воевод доказывали государю, что надо отступить. А теперь им почему-то не хотелось, чтобы Иван Васильевич вернулся домой победителем. Они убеждали, что по лесам ещё прячутся враждебные отряды. Поэтому царь со всей армией должен остаться на зиму в Казанском крае. Хотя с военной точки зрения это было просто глупо. Казань была полуразрушена, область вокруг неё разорена. Где стали бы зимовать 150 тысяч воинов? И чем кормиться? Начнётся осенняя распутица – припасы не подвезёшь, люди будут голодать, болеть на холоде, мёрзнуть. И разве нужен царь с огромной армией, чтобы гоняться по лесам за мелкими отрядами?

Но другие бояре, родственники царицы Захарьины и Морозов, говорили, что надо возвращаться. Иван Васильевич согласился с ними, а не с советниками из «Избранной рады». Наместником в Казани он назначил князя Горбатого-Шуйского. Дал ему 4 с половиной тысячи воинов – такое количество вполне могло разместиться в городе. Петра Шуйского с большим гарнизоном государь оставил в Свияжске. А остальные полки выступили домой.

В каждом городе по пути все жители выходили встречать Ивана Васильевича. Благодарили его, плакали от счастья, что избавились от ужаса казанских набегов. Добавилась и новая радость. Прискакал боярин с известием – Анастасия родила сына! Царь расцеловал гонца, тут же подарил ему своего коня, шубу. А в Москву встречать государя собралось столько людей, что они стояли вдоль дороги за 10 километров от города. Славили его, называли избавителем от лютой беды.

Государь смог обнять жену, увидеть ребёнка – его назвали Дмитрием. Он устроил большие торжества. Щедро награждал отличившихся воинов. Но ведь и все русские люди помогали победе. Сдавали подати – деньги, продукты для армии. Молились за неё. И всех их Иван Васильевич тоже наградил: снизил налоги. Памятников в те времена не ставили. Вместо них строили храмы. Считали, что это куда более нужно и полезно. В честь взятия Казани царь велел возводить сразу несколько храмов. Самый красивый в Москве на Красной площади. Собор Покрова Пресвятой Богородицы – Казань брали как раз на праздник Покрова. А через некоторое время скончался святой юродивый, которого государь очень любил, Василий Блаженный. Похоронили его возле строящегося собора, сам Иван Васильевич нёс гроб на руках. И среди москвичей храм получил второе название – Василия Блаженного.

Но турецкий султан, крымский и астраханский ханы, ногайский князь Юсуф не смирились, что Россия присоединила Казанское ханство. Туда поехали их агенты. Настраивали людей против русских. Да и вокруг Ивана Васильевича творились подозрительные дела. Сильвестр уже стал вообще вести себя как вельможа. К нему почтительно обращались даже бояре. Спрашивали совета, как правильно поступить в той или иной ситуации (ну а как же, если его поддерживало большинство Боярской думы!). А зимой 1552–1553 года он вдруг написал инструкцию, как надо управлять Казанским краем. Послал её Казанскому наместнику Горбатому-Шуйскому. Указал, чтобы её изучили все военные начальники и священники.