Джереми Блэк - Краткая история Италии

С продвижением на юг многим путешественникам начинало казаться, будто они переместились в какую-то другую Италию. Чарльз Эббот в 1788 году писал: «Холмы выглядят все более выщербленными и блеклыми. Почва здесь коричневая, каменистая, а растут на ней сплошь оливы да виноград. Возникает чувство, будто регион этот очень беден». Поездка в Рим через Кампанию и по землям той области, которая сегодня зовется Лацио, по воспоминаниям Эббота, многих ввергала в уныние: «На всем пути до Рима видны лишь пыльные, убогие, голые поля, которые никто и не думает возделывать… По пути все мы не по одному разу отмечали, сколь бедно и тоскливо выглядят эти места». Саре Бентам «казалось, будто город расположен в пустыне». Эббот также обратил внимание на перемены в составе животного мира, упомянув не раз замеченных им на стенах ящериц. Следует отметить, что для поездки в Рим путешественникам тех лет приходилось пересекать и еще одну границу, а именно границу Папской области. Из всех итальянских земель Церкви в те годы принадлежала лишь эта, пускай и весьма обширная, территория, Трентское же епископство было частью Священной Римской империи.

Рим был главной целью многих путешественников и конечной точкой самых разных маршрутов. Этому городу удалось стать одновременно символом и реальным воплощением всего того, что люди надеялись получить от поездки за границу. Среди путешественников XVIII века был весьма распространен интерес к античной культуре, а потому неудивительно, что многие из них отчаянно стремились попасть именно в Рим. Чарльз Кадоган, посетивший город в 1784 году, вспоминал:

Для человека столь же невозможно быстро обойти все его достопримечательности, как и взлететь. Я пробыл там две недели, и мне едва хватило времени на то, чтобы получить самое общее впечатление о его бесчисленных чудесах, древних и современных. Сегодня я убежден, что до возвращения в Англию мне стоило бы пробыть там еще два или три месяца.

Одним из главных достоинств Рима было то, что получить подобные впечатления в нем было совсем несложно. Как и в Париже, в Риме было все, о чем только мог мечтать путешественник, и даже больше. Кроме того, поскольку для экономики Рима туризм всегда значил куда больше, нежели для экономики Парижа, путешественники играли в его жизни намного более важную роль. Именно они скупали у здешних торговцев картины и антиквариат, пользовались услугами местных антикваров и нанимали консультантов по вопросам, связанным с произведениями искусства. Усилиями космополитичного сообщества римских деятелей искусства чудеса этого города стали доступными для приезжающих, а их невероятное разнообразие только усилило его привлекательность. Здесь можно было встретить скульптуру, живопись и архитектуру самых разных стилей, от классики до барокко, и многие путешественники называли римские произведения искусства главной культурной целью своей поездки. Со временем вкусы и интересы публики менялись, но Рим привлекательности для путешественников никогда не терял благодаря своей многогранности. В начале XVIII века работы Бернини, создателя барокко, ценились здесь не менее высоко, чем классические произведения или скульптуры Микеланджело, но со временем его популярность начала спадать. Во второй половине XVIII века в Риме и его окрестностях начались археологические раскопки на местах античных строений, что привело к очередной переоценке общественных вкусов.

Возрождение интереса к древнему Риму улучшению репутации современной Италии не способствовало. Генри, 2-й виконт Палмерстон, в 1764 году писал: «Прискорбно видеть весь этот хаос, порожденный варварами и фанатиками. Спастись от их разрушительных усилий удалось лишь тем немногим творениям, чья прочность и крепость позволили им выстоять под этим напором, а также тем из них, которые удалось приспособить к служению каким-либо корыстным целям».

Духовная сторона жизни Рима, важнейшего центра паломничества в католическом мире, для большинства британцев (разумеется, за исключением британских католиков и якобитов) оставалась закрытой, а деятельность папского двора интересовала их куда меньше, чем перипетии светской жизни. К счастью, Рим мог предложить великое множество светских развлечений, включая ежегодный карнавал и фестиваль фейерверков. Залпы фейерверков запускались из особых круглых вращающихся подставок – жирандолей, а их отсветы создавали у зрителей впечатление, будто стены собора Святого Павла испускают красное свечение.

Рим также служил отправной точкой для поездок к близлежащим пригородным достопримечательностям, в частности к античным сооружениям вроде Аппиевой дороги или небольшим живописным городкам вроде Фраскати и Тиволи. В Тиволи и его окрестностях можно найти памятники всех исторических этапов развития Италии. На вершине холма близ города находится вилла Адриана, построенная римским императором Адрианом как летняя загородная резиденция. Некоторые из расположенных здесь зданий были вдохновлены постройками, которые особенно понравились императору во время его визитов за рубеж. На окраине города располагается вилла д’Эсте, архитектурный комплекс с дворцом и парком, выстроенный на месте древнего монастыря будущим папой римским, зажиточным кардиналом Ипполито д’Эсте, вторым сыном Альфонсо I, герцога Феррары, в 1550 году. Внимание путешественников привлекали также вулканические озера Альбано и Неми, расположенные в Альбанских горах. Своей славой регион во многом был обязан французскому живописцу Клоду Желле, более известному под псевдонимом Клод Лоррен (1600–1682), одному из величайших мастеров пейзажа, любившему украшать свои пасторальные картины золотистыми облаками в синем небе и солнечными бликами на воде и камнях. Имеются в этих краях и несколько менее популярные среди путешественников прошлого и туристов настоящего памятники, созданные еще этрусками. Тем не менее некоторые из них – в первую очередь некрополи VI и VII веков до н. э. в Черветери и Тарквинии – вполне достойны посещения.

Нельзя не вспомнить и о том, что долгие годы Рим был центром сосредоточения государственной власти, что далеко не всегда шло ему на пользу. Время от времени новые правители пытались перестроить столицу, надеясь привести ее внешний вид в соответствие с избранным ими политическим курсом. Бо́льшую часть вины за действия такого рода принято возлагать на Муссолини, хотя первым в списке тех, кто пытался переделать город под свои вкусы, диктатор не был: еще до его прихода к власти либеральные предшественники решили возвести в честь короля Виктора Эммануила II монумент под официальным названием «Витториано», прозванный местными жителями «Свадебным тортом». Памятник вышел слишком большим, поскольку его создателям хотелось, чтобы он полностью перекрывал расположенные позади него здания, а в качестве основного материала для него был использован мрамор из Cеверной Италии, плохо сочетающийся с местным камнем. Еще одним непропорционально большим зданием стал римский Дворец правосудия.