Андрей Ведяев - Ода контрразведке

Принесли чай. Разломив сушки, Андропов спросил:

– Женя, ты успел ознакомиться с приемной?

– Да, дежурный офицер мне все показал, где буфет, где столовая, стенографистки и все остальное. В приемной по штату работают четыре офицера, дежурят они по очереди – сутками, регулярно ведут дневник записей посетителей и звонков.

– Значит, ты согласен возглавить приемную? – спросил Андропов.

– Да, конечно.

– Тогда подбери дежурных офицеров и завтра приступай к работе.

Попив чаю, они поехали домой.

На следующее утро в приемной Андропова собрались Владимир Александрович Крючков, Павел Павлович Лаптев, Евгений Дмитриевич Карпещенко и Евгений Иванович Калгин. Когда они расселись, Юрий Владимирович сказал:

– Поздравляю вас с началом рабочего дня на новом месте. Никто из вас, надеюсь, не передумал перейти на новую работу в КГБ.

Все ответили, что согласны.

– Главная ваша задача, – продолжал Юрий Владимирович, – помочь мне сформировать на базе секретариата управленческую команду, условно говоря, штаб или рабочий аппарат повседневного управления.

Как выяснилось, начинать предстояло с нуля.

– Прежде всего, – начал Крючков, – поражает большой объем документооборота… Шифротелеграммы из резидентур разведки, шифровки из МИД обрабатываются с запозданием. Проекты приказов не рецензируются, юридически не обосновываются и не визируются.

Далее со своим предложением выступил Карпещенко:

– Юрий Владимирович, во время разговора с начальником 2-го Главного управления (контрразведка) попросите у него выделить опытного и мыслящего контрразведчика на должность одного из заместителей начальника секретариата. Необходимо повышение качества решения стратегических вопросов, выносимых на Коллегию КГБ и на совещания зампредов.

Андропов одобрил эти предложения и обратился к Крючкову:

– Владимир Александрович, подберите себе опытного грамотного юриста. Обратитесь в Управление кадров… И вообще Вам следовало бы иметь в штатах Секретариата опытного кадровика.

Закончив совещание, Юрий Владимирович придвинул к себе стопку книг и журналов, доставленных ему офицером из приемной, и начал их просматривать. Это было его постоянное занятие, своего рода ритуальное действо. Он заранее заказывал в приемной список книг и быстро их прочитывал. Читал он настолько быстро, что вызывал удивление у всей своей команды. Его средняя норма для чтения не менее шестисот страниц в день. А интересы Юрия Владимировича были предельно широки – от экономики и политики до театра, живописи и поэзии. Причем он и сам писал весьма неплохие лирические стихи. Вот, например, несколько строк, написанных им в конце жизни:

Вскоре новый Председатель встретился с первым заместителем начальника Второго Главка (контрразведка) Григорием Фёдоровичем Григоренко, которого знал еще по венгерским событиям. Тогда Григоренко, заместитель старшего советника КГБ в Венгрии, был тяжело ранен.

– Я ознакомился с отчетом вашего Главка за прошлый год, – начал Андропов. – Откровенно скажу: впечатление двойственное. С одной стороны, Вы пишете о положительных результатах, разоблаченных агентах, успешных разработках, удачных вербовках. Но я не нашел сообщений о перспективах дальнейшей агентурной работы, ее совершенствования, повышения чекистского мастерства. С моей точки зрения, Вам пора переходить от пассивных, заградительных методов использования агентуры к более активным. При усилении подрывной деятельности противника надо переходить к наступательным методам борьбы, вербуя и расставляя агентуру там, куда целится враг. То есть – на наших жизненно важных участках, там, где есть государственные секреты, научные достижения или люди, привлекающие внимание противника, например, с целью их использования в качестве агентов влияния. По опыту войны могу утверждать, что контрразведка не должна плестись в хвосте у разведки противника. Эта аксиома справедлива и сегодня, имеем ли мы дело с мощными ЦРУ, БНД или иной западной спецслужбой. Я надеюсь, у Вас есть все возможности, чтобы действовать на опережение противника. Как у Вас с кадрами?

– После шелепинской чистки, когда за нарушения законности были осуждены или уволены наиболее опытные агентуристы, таких опытных у нас осталось немного. Почти все асы контрразведки в нашем Главке, что называется, наперечет. В первую очередь это Алексей Михайлович Горбатенко и Фёдор Алексеевич Щербак. Они здорово мне помогли, когда меня перевели из ПГУ во Второй Главк – заметил Григоренко (с 1963 года Григоренко возглавлял созданную по его же инициативе внешнюю контрразведку – Службу № 2 ПГУ КГБ при СМ СССР . – А.В. ). – Юрий Владимирович, к Вам в Секретариат Владимир Александрович Крючков просит себе в замы Николая Алексеевича Рымарева, очень опытного контрразведчика из моего Главка. Но если Вам нужен специалист рангом повыше, я бы посоветовал взять Алексея Михайловича Горбатенко, человека опытного, мыслящего и душевного.

Как бы в продолжение слов Григория Фёдоровича, мне бы хотелось сказать, что Алексей Михайлович Горбатенко для меня очень дорог. Он сыграл огромную роль в судьбе моего отца, был его научным консультантом по диссертации, тема которой называлась «Моделирование агентурной деятельности противника (по материалам деятельности английской разведки на территории СССР)». Тогда именно Алексей Михайлович обеспечил папе небывалый доступ к архивным и текущим оперативным материалам: ему разрешалось просматривать все архивные дела на агентов и разведчиков английских спецслужб, разоблаченных за все годы советской власти. Алексей Михайлович приглашал папу к себе в кабинет, когда там обсуждались весьма специфические оперативные вопросы – например, с участием легендарного Кима Филби. В 1970 году Алексей Михайлович доложил результаты папиного исследования Юрию Владимировичу Андропову. В результате состоялось их активное обсуждение в кабинете у Георгия Карповича Цинёва с участием генералов Второго Главка КГБ СССР, что определило дальнейшую судьбу нашей семьи.

К сожалению, об этих людях сейчас мало кто вспоминает – как будто современная контрразведка возникла на пустом месте, отринув все старое, скомпрометировавшее себя и изжившее. А ведь это не так. Во главе контрразведки при Андропове стояли люди, мастерство которых выковывалось в бескомпромиссном противостоянии с немецкими спецслужбами в годы Великой Отечественной войны и англо-американскими – в годы холодной войны. Именно контрразведчики составляли подлинную элиту нашей страны, в том числе в интеллектуальном и духовно-нравственном отношении.