Клод Каэн - Турция до османских султанов. Империя великих сельджуков, тюркское государство и правление монголов. 1071–1330

В этом фактически и состоял проект, которому он в дальнейшем посвятил себя, не встречая особого сопротивления. Один из правителей в течение какого-то времени вел борьбу за Малатью, окончившуюся тем, что он передал ее Кылыч-Арслану (1177 г.). В Сирии и Верхней Месопотамии теперь росла власть Саладина, который, в свою очередь, оттеснил потомков Нур ад-Дина. Кылыч-Арслан вмешался на стороне его противника, правителя Алеппо, захватив Рабан, который тот уступил Саладину, а также атаковав союзника Саладина в Верхней Месопотамии, Артукида из Хисн-Кайфы и Ханзита. Он не добился большого успеха, но стал присутствовать на территории, где до сих пор его не было, и именно это было по-настоящему существенно.

Если к концу жизни Мануила последствия Мириокефалона, казалось бы, уменьшились, то с его смертью в 1180 году и в результате проблем, которые за ней последовали, усиливающееся давление туркменов, теперь уже не опасное для Кылыч-Арслана, сделалось неудержимым. Проследить различные стадии этого процесса достаточно трудно, поскольку он не носил характера объединенных действий, однако его общее направление можно увидеть, как и то, как ему способствовали другие противники Византии, а также внутренние распри между различными противоборствующими фракциями в ней самой. Перед 3-м Крестовым походом турки не столько путем осады, сколько воспользовавшись упадком и предательством, обеспечили падение Кютахьи, Улуборлу (Созополиса) и других селений на дороге в Анталью. Лаодикея осталась греческой, но сельскую местность заполонили туркмены, которые проникли вглубь до самого побережья Ликии, напротив Родоса. И хотя такие города, как Филадельфия, находившаяся в центре территории, остались греческими, они оказались в руках мятежников, опиравшихся на туркменские войска.

У Кылыч-Арслана больше не осталось никаких причин, чтобы не считать завоеванные земли своими собственными. Постепенно они все прочнее встраивались в общее целое, а одно из таких завоеваний, которое давало ему выход к морю, представляло для него особый интерес. Слух о нем дошел до андалузского путешественника Ибн Джубайра, благодаря отмеченному изрядным хвастовством паломничеству в Мекку жены Кара-Арслана из Амида, которая была дочерью Кылыч-Арслана, а также победным реляциям, изданным султаном и разосланным им в качестве личных писем к различным видным фигурам по всему миру. Примечательно, что среди адресатов был яковитский патриарх Михаил Сирийский, обычно проживавший в монастыре Мар Бар-Саума к югу от Малатьи. Очевидное желание Кылыч-Арслана, чтобы это письмо нашло отражение в сирийских хрониках, явно не предназначенных для глаз султана, позволяет предположить, что он, хотя и являлся одним из самых «экуменистических» умов своего времени, вовсе не рассматривал завоевания сельджуков как существенное поражение христианства.

О положении дел в XII веке в княжествах Эрзинджан и Эрзурум, между которыми была поделена восточная часть Малой Азии, историкам известно совсем мало. Собрав вместе и дополнив различные упоминания о них, можно составить следующее описание, начиная с Эрзурума.

Генеалогия, представленная самими Салтукидами в надгробных надписях, называет в качестве одного из их предков некоего Абу ль-Касима, хотя нельзя быть полностью уверенным, что человек с таким именем – одним из имен пророка Мухаммеда – вообще существовал или обладал какой-либо властью. Первый известный нам Салтукид – это Али, о котором сказано, что он был правителем Эрзурума в 1103 году, когда приехал, чтобы поступить на службу к султану Махаммаду, сыну Мелик-шаха, который, потерпев поражение, нашел убежище в Ахлате. Возможно, что несколькими годами ранее о нем писал армянский летописец Мхитар Айриванкский, однако хронология этой записи весьма туманна. Но в любом случае в 1123 году он был известен латинскому хроникеру Ордерику Виталию как союзник Артукида Балака, которому он отправил нескольких пленных франков. Однако двумя годами ранее, когда другой Артукид, Ильгази, заключил с несколькими князьями союз против грузин и пришел в Эрзурум, историки этой экспедиции не называют его имени. Возможно, он уехал или был просто одним из вассалов султана Тогрула из Аррана (северо-запад Азербайджана). Что верно, определить невозможно.

С другой стороны, принципиально важно, что в борьбе с грузинами упоминается имя его сына и наследника Салтука, который, должно быть, вскоре после 1123 года стал его преемником. У него была дочь или сестра, которая после 1130 года вышла замуж за Шах-и-Армина (царя Армении) из Ахлата, Сукмана II. В 1153 или 1154, а потом в 1156 году во время волнений в Ани, бывшей армянской столице, теперь находившейся в руках сельджуков, Салтуку пришлось вмешаться на стороне мусульманской династии, которая оказалась под угрозой изгнания со стороны местных христиан и грузин. Он был взят в плен, но его выкупила княгиня Ахлата. В 1164 году Сельджукид из Румского султаната, Кылыч-Арслан, желая заключить с ним союз против Данишмендида Яга-базана, попросил руки одной из его дочерей, но по дороге она была схвачена Ягы-базаном, который насильно выдал ее замуж за своего племянника Зу-л-Нуна. По словам его современника Ибн аль-Азрака, Салтук умер в Раджабе в мае 1168 года. Если судить по монетам, отчеканенным им самим и его сыном Мухаммедом (другие аспекты этих монет мы обсудим позже), складывается впечатление, что эти князья номинально продолжали хранить верность не Сельджукидам Румского (Иконийского) султаната, а представителям династии Сельджукидов из Ирана, даже после того, как те пришли в упадок. Это не единственное время, когда Эрзурум, похоже, был теснее связан с иранским, а не с «румским» миром.

О сыне Салтука Мухаммеде известно только то, что в конце своего правления он вступил в сношения с грузинами. Его сын аль-Музаффар Мелик-шах, как и несколько других соседей, задумал жениться на юной грузинской царице Тамар, даже несмотря на то, что это означало отречься от ислама. После того как он был принят ею соответствующим образом, но затем получил отказ, ему в качестве утешения отдали незаконнорожденную «принцессу крови». Этот эпизод не смог надолго исправить отношения между соседями. Давид – муж, которого выбрала себе Тамар, напал и разграбил Эрзурум. В 1189 году отвергнутый жених стал преемником своего отца, но царствовал лишь недолгое время, поскольку с 1197 года (593 год Хиджры) его сменил сын, Ала ад-Дин Абу Мансур, последний из династии, кто предшествовал описанным ниже событиям. Мухаммед построил Большую мечеть в Эрзуруме. Абу Мансур ее украсил. В надписи, которая, по обычаю, увековечила это событие, он дал себе такие чисто мусульманские высокие титулы, как «усмиритель еретиков», «украшение паломничества» и «царь греков и армян Диярбакыра и Диярраби».