Владимир Бутенко - Честь дороже славы

Зодич придержал лошадь и весело воскликнул:

– Ну, уж это слишком! Соперничать с правителем целой страны – чистейшая авантюра. Спасибо, Мишель, за предостережение.

– Разумеется, там еще идет торг. Поляк настолько богат, что имеет от трех до пяти миллионов ливров. И если этот альянс состоится, то страна его будет оторвана от России. Во всяком случае, брат нашей королевы император Иосиф не упустит возможности нажиться в пользу Австрии.

– И как далеко зашли эти переговоры? – простодушно обронил Зодич.

– Не могу знать. Но с тем, что о дочери Конде придется забыть, вам пора смириться. Постарайтесь пленить сердце одной из фавориток королевы! Обе пышут страстью! Имеют любовников. А вы – мужчина не промах! Принцесса Ламбаль и графиня де Полиньяк ждут приключений!

– Мадам де Полиньяк прекрасна, спору нет. Она миниатюрна, грациозна и голубоглаза, что придает женщине обманчивую скромность. Но, увы, связь ее с графом де Водреем давно перестала быть дворцовой тайной.

– Мой отец дружен с Шуазелем, бывшим первым министром. Мне известны некоторые интриги вокруг короля и королевы. И если учесть, что наш милый Луи, король Франции, подвержен влиянию королевы, то понятно, почему придворные должности в руках родственников и приятелей де Полиньяк.

– Принцесса Ламбаль, как бы там ни было, не лишена дружбы королевы. Все может измениться в одночасье! – возразил Зодич и подстегнул свою неторопливую лошадь.

Через полтора часа, миновав Сен-Клу, они въехали в Версаль. Надворный слуга принял их лошадей и повел к королевской конюшне. Следом за приятелями в широкие ворота, грохоча колесами, влетела изящная полуоткрытая карета с лилиями из золотых пластин на дверцах. Мария-Антуанетта, французская королева, возвращалась откуда-то со своим закадычным дружком графом д’Артуа. Будучи младшим братом короля, он позволял себе все, чего хотел. И, женившись на Марии-Терезе Савойской, не бросил привычки веселиться, искать развлечений и волочиться за красотками. Злые языки и памфлетисты еще несколько лет назад, в бытность здесь мадам дю Барри, распускали о брате короля и будущей королеве, тогда дофине, сплетни. И действительно, их часто видели вместе на прогулках в парке, гуляющих пешком или на лошадях, мило беседующими наедине в укромных местечках дворца или в салоне мадам Гемене. И ничего удивительного в том не было, поскольку оба отличались жаждой наслаждений и впечатлительностью.

В отличие от брата и жены, Людовик, полный, тяжеловесный и неповоротливый властитель Франции, предпочитал редко показываться на людях, любил работать в тишине и одиночестве. Для него строгать доски и столярничать было занятием более привлекательным, нежели танцевать в зеленомраморном зале дворцовой оперы. Его изводила меланхолия, и весь двор знал отчего. Семь лет он не мог стать отцом. И, с неразумного откровения Марии-Антуанетты, было известно о его мужской слабости и физическом недостатке. И потому одни сочувствовали королю Франции, виня во всем ветреную его жену-австрийку, а другие старались приблизиться к королеве, чтобы через нее реализовать личные цели. Несмотря на власть Марии-Антуанетты над королем, укрепившуюся после того, как между ними наконец установилась интимная близость, антиавстрийская партия пополняла ряды. Королева, любя пикантные развлечения, посещала оба враждующие между собой салоны: мадам Гемене и принцессы Ламбаль, ближайшей компаньонки, но уже уступившей сердце королевы новой фаворитке – графине де Полиньяк.

Зодич также был вхож в оба салона, имея фальшивый титул барона Вердена, чья фамилия не забывалась во Франции уже два века. Благодаря искусно сфабрикованным геральдическим хроникам, доказавшим родство «Клода Вердена» со своими славными предками, его причислили к избранным, позволяя не только посещать Версаль, но и бывать на королевских торжествах. Связь с ближайшей подругой Луизы Прованской, жены среднего брата короля, герцогиней Каролин де Брюсе, голубоглазой вдовушкой, привела Александра на королевские приемы. Он был представлен герцогу Прованскому, откровенному недоброжелателю королевы, которая, как поговаривали, отвергла его любовные наскоки. Стать своим в Версале, близким антиавстрийской партии, – это была главная цель Зодича.

Августовский вечер, благоухающий клумбами, собрал многочисленную публику, приехавшую из Парижа и окрестных поместий, блестящую молодежь. Зодич был в удлиненном бордовом сюртуке, украшенном белой розой в петлице, в узких светлых штанах и в тон им кожаных туфлях. Белая шляпа на вьющихся темных волосах в сочетании с одеждой придавала «барону Вердену» вид весьма экстравагантный.

Королевский двор после недавнего возвращения из Шуази вошел в привычный ритм жизни, который ежевечерне предполагал концерты, театральные представления или танцы. Сегодня был объявлен бал в зале оперы. Недолго задержавшись у открытой веранды парка, где военные музыканты веселили гуляющих бравурной музыкой, Зодич с приятелем свернули к Дворянскому крылу Версальского дворца. Здесь уже царило оживление, и разряженные женщины именитых фамилий блистали в окружении донжуанов. Мишель, кивнув «барону» на прощание, исчез в толпе. А Зодич подошел к начальнику охраны дворца Трианона, капитану д’Эспираку. Бравый мушкетер приветливо подал руку.

– Что-то давно не бывали здесь.

– Путешествовал. Мне не повезло с предками. Несметное состояние они потратили на золото и бриллианты, на куртизанок и лошадей. Драгоценности украли. Лошади издохли. И теперь самому приходится наверстывать то, что предназначалось мне по праву наследства. Ее величество королева сегодня в хорошем настроении.

– В самом лучшем! Они неразлучны с его величеством королем. Ну, понимаете… Большую часть времени она проводит в Версале, а сегодня вернется в свой дворец. Есть основания ожидать наследника, чему должна радоваться вся Франция, – заключил капитан, растрогавшись. Этот здоровила, как всякий мушкетер, был храбр, любвеобилен и сентиментален.

В большом зале, с нежно-голубыми гобеленами, хрустальными люстрами и полом цвета мокрого изумруда, озаренном тысячами свечей, не смолкал дворцовый оркестр. Вероятно, по указанию Марии-Антуанетты придворные дамы явились в костюмированных одеяниях. Лица многих скрывали маски, но Зодич без труда узнал свою подругу Каролин в белом домино, светловолосую принцессу де Ламбаль и саму королеву в полумаске, с высоко взбитой прической, «пуфом», изобретенным мадемуазель Бертен. Эта модистка, ставшая королеве подружкой, не только шила наряды, изощряясь в выдумках, но и беззастенчиво опустошала королевскую казну. Мария-Антуанетта, хотя о ее долгах знали все, не останавливалась ни перед какими препятствиями ради того, чтобы выглядеть изысканно, задавая моду всей Европе.