Эрих Гессе - Война в немецком тылу. Оккупационные власти против советских партизан. 1941—1944

В качестве маневренного резерва в распоряжении командующего тыловым районом группы армий «Центр» генерала фон Шенкендорфа [143]находились: кавалерийский полк, велосипедный полк, танковый батальон и русские вспомогательные войска. Последние состояли из бригады «Седая голова» из бывших офицеров и солдат Красной армии, а также 600-го казачьего дивизиона под командованием бывшего советского майора И. Н. Кононова, произведенного в июле 1944 года немецким командованием в полковники. Этот дивизион включал в себя три эскадрона примерно по 600 человек в каждом, придававшихся охранным дивизиям.

Таким образом, генерал фон Шенкендорф располагал дополнительными силами в 20 000 человек. Правда, такая численность не являлось постоянной величиной, однако, начиная с середины 1942 года и до лета 1943 года, для охраны тылового района группы армий «Центр» предназначалось в общей сложности около 60 000 человек. Причем наиболее хорошо зарекомендовали себя казаки. Не случайно в донесении № 15 командующего 580-м армейским тыловым районом вермахта за период с 1 по 30 сентября 1942 года отмечалось, что после переброски казачьей сотни в деревню Михайловка партизаны в том районе брянских лесов больше активности не проявляли (NOKW 2181).

В первый год войны против Советского Союза на деятельности охранных войск весьма негативно сказалось их подчинение управлению обер-квартирмейстера. Причем задачи по охране территорий, как выяснилось при написании данной книги, не относились к числу командных и не воспринимались как важные. Поэтому охранные части оснащались устаревшим оружием нередко даже времен Первой мировой войны. Это, а в особенности слабое их вооружение тяжелым пехотным оружием и современным саперным оборудованием, отсутствие в составе охранных войск саперных подразделений ощутимо проявилось в их слабой способности подавления партизанского движения.

Такое положение дел изменилось только после выхода директивы Гитлера № 46 «Об усилении борьбы с бесчинствами банд на Востоке» от 18 августа 1942 года, когда с учетом опыта, полученного 11-й армией вермахта осенью 1941 года, вопросы антипартизанской борьбы стали повсеместно рассматриваться как важная задача армейского командования. В результате охранные войска тылового района группы армий «Центр» были подчинены оперативному управлению и зимой 1942/43 года усилены двумя гренадерскими полками, переброшенными из Дании для пополнения находившихся с начала 1943 года на фронте боевых частей 221-й и 286-й охранных дивизий. Однако с точки зрения наличия личного состава это не привело в его существенному увеличению и не смогло покрыть огромные потери, которые длительное время несли эти дивизии, составляя осенью 1942 года в среднем только в тылу 50–60 человек ежедневно. Поэтому для проведения серьезных антипартизанских операций приходилось по-прежнему прибегать к участию в них находившихся на отдыхе, но совершенно необученных в этом вопросе случайных фронтовых частей.

Некоторое облегчение в решении задач по обеспечению безопасности войсковых тылов на Востоке должна была принести переброска туда в соответствии с директивой № 46 пяти учебных дивизий и участие в антипартизанской борьбе в зоне ответственности группы армий «Центр» венгерского корпуса, включавшего в себя пять легких дивизий численностью по 4000–5000 человек в каждой. Однако по своей организации и вооружению они показали себя совершенно неприспособленными к наступательной борьбе с партизанским движением. Поэтому их, как и полевые учебные дивизии, стали использовать для охраны железнодорожных путей.

Здесь стоит оговориться, что, насколько это удалось установить, в действующей немецкой армии имелось восемь полевых учебных дивизий, а именно: 147, 153, 155, 381, 382, 388, 390 и 391-я дивизии. Из них 390-я дивизия под командованием генерала фон Монтетона несла, в частности, охранение жизненно важной железнодорожной линии Брест – Барановичи – Минск, а 291-я – железной дороги между населенными пунктами Молодечно и Полоцк. Остальные учебные дивизии, наряду с обучением поступавшего пополнения, тоже решали аналогичные задачи, в результате чего ситуацию со снабжением самой Германии удалось существенно улучшить. Ведь хотя учебные дивизии и относились к ведомству армии резерва, непосредственные распоряжения, согласно директиве № 46, они получали от штаба группы армий. К тому же уже само пребывание учебных дивизий в местах их дислокации заметно способствовало умиротворению беспокойных до того соответствующих территорий.

Подобное положительное изменение в положении охранных войск, которые летом 1943 года выросли примерно на 80 000 человек, оказалось, однако, временным явлением. Ведь уже поздним летом 1943 года две наиболее боеспособные охранные дивизии, а именно 221-я и 286-я, вместе со значительными силами резерва были вновь переброшены на фронт.

Между тем весьма заметную роль в решении задач по обеспечению безопасности оккупированных территорий, и в особенности в активной борьбе с партизанскими отрядами, стали играть созданные к тому времени и набиравшие численность части из местных добровольцев. Эти формирования из числа бывших советских граждан, конечно, находились в особенно сложном психологическом состоянии, поскольку им приходилось сражаться со своими соплеменниками, находясь на службе чужих войск. Поэтому их положение и отношение к ним должны оцениваться исходя из подобного противоречия.

Отступления немецких войск на фронте во второй половине 1943 года вызвали в отдельных местах настолько массовое дезертирство из добровольческих частей, что большую их часть пришлось перебрасывать в другие области Европы. Вследствие растущего недоверия к ним Гитлера их передислоцировали на Запад, в частности во Францию, на Балканы и в Италию.

В результате к началу 1944 года во Франции оказались 72 так называвшихся «восточных батальона». Однако организационно они больше не входили в состав самостоятельных дивизий, а стали включаться как третьи или четвертые батальоны непосредственно в немецкие полки. Для координации же их действий была создана должность «командующего добровольческими частями» при командовании западноевропейского театра военных действий, на которую назначили бывшего командира 703-й восточной группы генерал-майора фон Вартенберга.

При этом особую главу в истории охранных частей составило проблематичное поведение обеих словацких дивизий, принимавших участие в военном походе против России на стороне вермахта. Связанные с ними проблемы хорошо отражает журнал боевых действий Верховного командования вермахта за период с сентября по декабрь 1943 года. В нем, в частности, имеется такая запись: «25 сентября словацкое правительство приняло решение о том, что немецкое командование не может более использовать обе словацкие дивизии без соответствующего разрешения словацкого министра обороны… На это начальник штаба Верховного командования вермахта ответил, что их боевое применение не предусмотрено. Запись беседы немецкого генерала со словацким премьер-министром В. Тукой, в которой содержатся требования о полном выводе с Востока обеих словацких дивизий, прилагается».