Ричард Роуэн - Три тысячелетия секретных служб мира. Заказчики и исполнители тайных миссий и операций

Однако последнее слово оставалось за германской спецслужбой; и на другой день ранним утром три агента с револьверами в руках ворвались в квартиру Шарлотты, как если бы собирались накрыть целую банду преступников. Они произвели самый тщательный обыск и, хотя не нашли ничего подозрительного, велели Шарлотте одеться потеплее и увезли в тюрьму.

Новость об аресте агента быстро распространилась между товарищами Алисы. В Голландию было послано предупреждение. Алиса должна оставаться там, игра раскрыта! Но предостережение нашу героиню не застало. Она уже направлялась в обратный путь. Позднее она сказала друзьям, что это ее не остановило бы — она не могла бросить Шарлотту в беде одну.

Имя Алисы, в соответствии с записями в отчете, было упомянуто при допросе только одним лицом, ранее занимавшим весьма незначительное место в ее разведсети. Но эта мелкая улика, в сущности, решила дело.

«Эта Дюбуа возвратилась!» Немцы не удивились, узнав о ее появлении, поскольку в их многочисленных донесениях о деятельности Алисы она всегда характеризовалась человеком исключительной храбрости. «Пусть несколько дней побудет на свободе, но под нашим присмотром, — решили в штабе. — Улик против нее вполне достаточно. Не беда, если она еще больше запутается».

Потеряв возможность связаться со своей помощницей, попавшей за решетку, Алиса несколько дней вела себя с величайшей осмотрительностью. Однако на фронте шло большое сражение, и поэтому разведку нельзя было прекращать. Из Франции и Англии продолжали поступать срочные запросы. С особой осторожностью она отправилась, наконец, в Турэ; но там ее задержал патруль, и она была арестована.

Алиса и Шарлотта предстали перед судом под своими настоящими именами. По-видимому, германская секретная служба выведала о них все. Защищаться им было нечем. Обеих приговорили к смерти. Выслушав приговор, каждая просила помилования для другой. Будучи так долго партнерами, каждая стремилась в одиночку проделать свой последний путь.

Негодование, вызванное во всем мире казнью сестры милосердия Эдит Кавелл, заставило германские власти отказаться от казни этих двух женщин. Смерть им была заменена тюремным заключением: Алисе, как руководителю, — на 27 лет, Шарлотте — на 15. Обе мужественно встретили новый приговор, уверенные, что переживут ужасную войну.

Шарлотта, или Мария-Леони Ванутт, действительно пережила ее и, выйдя из тюрьмы, была удостоена множества почестей и орденов. Но Луиза де Беттиньи не выдержала лишений и скончалась в Кельне 27 сентября 1918 года, всего за 45 дней до перемирия, которое принесло бы ей свободу.

Маргарита-Гертруда Маклеод, урожденная Зелле, своей сценической карьерой и псевдонимом Мата Хари (Глаз утра) обязана Востоку. Ее пресловутая известность как шпионки Первой мировой войны явилась, в сущности, продолжением сценической славы яванской храмовой танцовщицы. Что касается ее занятия шпионажем, то она едва ли заслуживает особого внимания в истории военной секретной службы, но эта танцовщица послужила важной пешкой в подлой интриге французских гражданских и армейских политиков в 1915–1916 годах. К тому же Мата Хари добавляет такой неоспоримый личный романтический ореол, который переживет великие патриотические заслуги других великих шпионов ее времени.

Какими бы ни были недостатки этой женщины как секретного агента, она продолжает бить все рекорды как источник самого разнообразного романтического вздора и легенд. Но ее подвигам посвящены целые тома, где ей приписываются невероятные добродетели и заслуги, так что создается впечатление, будто биографы никогда не слышали о ее прежней, довоенной репутации и рыцарски пытались спасти жену и мать от очерняющих ее слухов.

Знаменитость европейского полусвета, она никогда не была ни крупным шпионом, ни активным агентом германской разведки. Перед французским военным судом, о котором всегда было известно, что приговоры в нем составляются заранее и выносятся по заготовленному тексту, Мата Хари стойко защищала себя. Она не была важной шпионкой, а лишь дорогой содержанкой нескольких германских чиновников. Правда, некоторые из этих джентльменов из бережливости оплачивали свое развлечение из фондов разведки. И когда это преступление раскрылось, то излишество должно было быть ликвидировано; и танцовщицу благополучно предали в руки французов.

Она родилась в Леувардене, в Голландии, 7 августа 1876 года; и ей было уже за сорок, когда контрразведка в Париже решила, что она является угрозой для республики. Родители ее были благопристойные голландцы, Адам Зелле и Антье ван дер Мёлен. В годы своих сценических успехов, исполняя экзотические танцы, она распространяла о себе слухи, будто является уроженкой Явы, дочерью европейца и яванки. Она утверждала, что училась танцам в одном из храмов Малабара. Знала она о Яве не понаслышке, а из личного опыта, ибо в марте 1895 года вышла замуж за капитана голландских колониальных войск, который вскоре после свадьбы уехал из Голландии на Яву и забрал с собой жену.

Капитан Маклеод происходил из шотландского рода и был намного старше жены; он оказался человеком заносчивым и грубым и вдобавок пьяницей. У Маты Хари никогда не имелось веской причины для вовлечения в водоворот шпионажа, но в лучшие годы своей жизни она упустила подходящий мотив для совершения убийства. По какой причине она удержалась от того, чтобы прикончить мужа, который, редко бывая трезвым, колотил жену и таскал ее за волосы, остается загадкой и никак не вяжется с тем решительным характером, который она проявила позже.

В 1901 году она вернулась, наконец, в Амстердам с дочерью Марией-Луизой и несносным супругом. В Демаранге у нее родился сын Норман. По слухам, этот ребенок в младенчестве был отравлен туземным слугой, пожелавшим отомстить Маклеоду. Мата Хари якобы взяла на себя роль судьи и собственноручно умертвила убийцу; но вряд ли могла это сделать та слабая женщина, которая жила тогда на Яве.

Там она подчинилась мужу-тирану, который пренебрегал ею и часто изменял, редко выходя из беспробудного пьянства, и она, чтобы отвлечься, читала эротическую литературу и ходила смотреть ритуальные танцы яванских танцовщиц, которым начала подражать и сама. Она так досконально изучила это искусство, что, выступая на сцене, сумела убедить парижан — включая и тех, кто побывал на Востоке, — что она с детства является храмовой танцовщицей и священной блудницей Шивы.

Между 1901 и 1905 годами она полностью изменилась; и ее превращение из голландки в яванку оказалось не менее разительным, чем переход от слабости к силе, от слез к победам и своего рода удаче. Горькое одиночество и отчаянная тоска растворили в ней Маргарет Зелле, и вместо нее родилась яванская танцовщица Мата Хари.