Елизавета Переяслова - Братья

В начале зимы Забава, спавшая с лица, заплаканная, явилась к ведунье просить заговоренной соли. Вольга случайно перехватил взгляд Забавы. Взгляд предназначался не ему, но тёмные глаза девушки были полны такой тоски и отчаянья, что он помимо воли едва не кинулся выручать девушку от неведомой напасти. Забава, словно почувствовав, что на неё смотрят, поглядела на Вольгу, и чёрная тоска спряталась на дно глаз, как в глубокий колодец. На бледном лице появилась жалкая улыбка. Девушка улучила момент, когда Вольга и Мишата уйдут из дома, и призналась Любаве, что вот уже три месяца непраздна. До сих пор удавалось скрывать от батюшки. А теперь приходится потихоньку надставлять поневу. Вставлять прошвы в рубахи.

Любава всплеснула руками.

– А с Нечаем-то говорила?

– Говорила – разрыдалась Забава. – Он теперь и слышать не хочет про меня. Сама мол, на шею вешалась.

– Так пусть твой отец с Перваком поговорит – вмешался Вольга. – Отца Нечай не ослушается.

Забава испуганно смотрела на парня, Любава же покачала головой.

– Ну заставит он сына жениться, а дальше что? Каково тебе будет жить, и знать, что не любит он ее. Да и не это самое главное. Сына Нечай никогда не полюбит, из-за которого его жениться заставили.

– Раз так, не нужен он мне. – Вскинулась Забава. – Не хочу ребенка.

– Что говоришь, глупая. – В голосе Любавы слышалась искренняя жалость, так могла бы говорить с ней мать. – Любовь девичья – облако легкое. Пролилось дождем слез, развеялось ветром, и нет ее. Материнская любовь – как гора крепкая, как дубрава могучая, как река полноводная. Ты еще встретишь хорошего человека, который будет тебе любящим мужем. А вот ребенок с тобой останется навсегда.

Забава, спохватившись, обняла начинавшее округляться чрево ладонями. Что-то изменилось в ее глазах.

– Что же, ты права. А коли так, мне надо сегодня же поговорить с батюшкой. Я думаю, он не будет против растить внука. Или внучку.

Слезы на глазах Забавы высохли. Кажется, она уже смирилась с тем, что никогда не сможет привязать к себе Нечая. Она вышла из домика знахарки, и тихо побрела вдоль берега к дому.

Сколько минуло времени, куда несли её ноги, Забава не помнила. В себя пришла на льду реки. Девушка вспоминала их с Нечаем летние ночи. Нет, Забаву никто бы не осудил за них. Такое часто случалось в славянских селениях. Никто не возбранял славнице одарить понравившегося парня благосклонностью до свадьбы. Случалось, после летних праздников появлялись и детки. И мужем молодой матери становился не обязательно отец ребёнка. Многие девушки вьюном вились вокруг воинов, мечтая залучить в дом благословение Перуна, лежащее на них. А парни наперебой сватали невесту, сумевшую родить сынка от витязя. Так что Забава нашла бы себе мужа, даже родись у неё дитя.

Но, видно, крепко любила дочь кузнеца темноглазого красавца Нечая. Никто другой не был мил её сердцу. А для сына старейшины она была лишь забавой. Ах, как она ненавидела в этот момент свое имя, принесшее ей несчастье!

Горе, стыд захлестнули Забаву с головой. Она опустилась на колени. И внезапно поняла, что склонилась над полыньёй. Яркая полная луна смотрела на неё из воды. Дробилась множеством ярких самоцветов на лёгком снегу. Вот оно! Добрая мать-река примет её в свои объятья, убаюкает на широких коленях. Спеленает зелёными лентами водорослей. Пучеглазые рыбы будут рассказывать ей сказки, а волны донесут до лады, сгубившего её, тихий шепот умолкших навсегда губ.

От Огнезаровой кузницы до Любавиной избушки – рукой подать. Вольга, зная, что Забава в гостях у его матери, все оглядывался: не мелькнет ли где пестрая понева. Конечно, в родной веси никто девушку не обидит, даже ночью. И все-таки дядька Огнезар не погладит, что его подмастерье не присмотрел за дочкой. Внезапно что-то заставило Вольгу посмотреть на реку. Острый взгляд молодого кузнеца приметил маленькую чёрную точку на белом полотне реки, над крохотным кружком проруби. Вольга какое-то время раздумывал, кому бы это понадобилось ходить за водой среди ночи. Но потом его словно кипятком обдало: он догадался, что произойдёт через мгновение.

Вольга скачками понёсся к берегу: успеть бы! Последние несколько саженей он просто съехал с горы на заднице. Хорошо, что нынче одел прочные кожаные штаны! Как ни торопился Вольга, он всё равно не успел. Тонкая чёрная тень пошатнулась, словно под порывом ветра, и канула в жадную пасть полыньи. Самым краем слуха парень уловил последний сдавленный вздох.

Наскоро скинув обувь (от куртки он освободился ещё раньше), Вольга кинулся в воду. Он чувствовал, как набрякшая одежда тянет его вниз. Как увлекает под толстую ледяную корку равнодушное течение, которому всё равно, чем играть – мёртвым деревом или умершим человеком. В груди жгло, словно её зажали в тисках. Вольга шарил перед собой в ледяной воде, понимая, что у него всего одна попытка. Того и гляди самого утащит под лёд.

Наконец парню удалось ухватить длинную девичью косу. В ладонь тут же врезалась острым углом медная подвеска, вплетённая в толстую рыжую косу. Вольга отчаянно рванулся вверх, понимая, что силёнок его на долго не хватит. Он наматывал косу на руку как верёвку. Несколько ударов сердца спустя перед ним оказалось бледное лицо Забавы. Чёрные глаза с отчаяньем и страхом глянули на него.

Вольга вздрогнул, тут же пришёл в себя. Медлить нельзя! В несколько мощных гребков он поднялся наверх. Течение уже достаточно далеко отнесло их от полыньи. И парень отчаянно забарабанил рукой о лёд, такой надёжно прочный, когда идёшь по нему сверху, и такой предательски несокрушимый, если довелось оказаться под ним. Упираясь в белый панцирь, Вольга двинулся туда, где виднелось око полыньи. Забава, которую он упорно тащил за собой, не двигалась. Руки Вольги окоченели, он с трудом удерживал её.

Последним, отчаянным рывком Вольге удалось выкинуть вверх из полыньи ставшее неподъёмным девичье тело. От этого усилия, выжигающего последний воздух, опрокидывающего ело куда-то вглубь, огонь в груди, стал совсем нестерпимым. И захотелось вдохнуть холодную воду, чтобы залить, погасить этот пожар. Перед глазами мелькнуло лицо матери, брата… Вольга улыбнулся: даже если ему не выбраться из подо льда, он успел совершить что-то стоящее.

Последним усилием воли парень заставил себя вынырнуть, и жадно втянул в себя бесконечный глоток ледяного ночного воздуха. Сильные руки помогли ему выбраться. Это подоспел на выручку Мишата. Он как раз подходил к дому, когда увидал, как Вольга прыгнул в воду.

Мишата уже хотел сам нырять под лёд, спасать брата, когда наконец над водой показалась голова Забавы. Вытащив на прочный лёд девушку, парень помог выбраться Вольге.