Николай Сванидзе - Погибель Империи. Наша история. 1918-1920. Гражданская война

В конце мая 1920 года Политбюро ЦК большевистской партии приняло решение поддержать движение Кучек-хана и двинуть Каспийскую флотилию под командованием Федора Раскольникова в иранский порт Энзели. Формальным поводом был возврат кораблей, выведенных белой армией, которые Тегеран обязался вернуть.

В Энзели размещался английский гарнизон, он был захвачен врасплох и бежал. Затем так же быстро была взята столица провинции Гилян город Решт. Бойцы из десанта участвовали в операции под видом добровольцев, а два командира, Кожанов и Абуков, для пущего прикрытия приняли персидское подданство. Персидское правительство заявило протест Совнаркому, но Москва ответила, что она ни при чем и красноармейцев там нет.

Во взятии Решта под псевдонимом Якуб-заде принимал участие Яков Блюмкин. Эсер, чекист и террорист, в 18-летнем возрасте в 1918 году убивший германского посла Мирбаха, готовивший покушение на гетмана Скоропадского, прошедший через пытки в петлюровском плену. Он друг московской богемы. Маяковский зовет его Блюмочкой, к нему восторженно относятся Гумилев, Есенин и Пастернак. В Персию Блюмкин напросился сам. А потом ориентальные страны станут зоной его профессиональной разведывательной деятельности. Блюмкин знаток языков. То под видом дервиша, то восточного купца, то антиквара – торговца древними еврейскими книгами он перемещается по Афганистану, Непалу, Индии, Китаю, потом он в Палестине. В Тибете Блюмкин будет искать Шамбалу, этот мифический «центр силы мира», которым активно интересовались в ЧК. В этом смысле не случаен в Персии и знаменитый поэт, футурист Велимир Хлебников, придумавший международное культурное Общество председателей земного шара, которым надлежало отвечать за гармонию жизни. Хлебников и сам был одним из председателей земного шара, а в Персию прибыл в качестве революционного лектора и пропагандиста.

После взятия Решта в нем создали правительство во главе с Кучек-ханом и провозгласили Гилянскую (Персидскую) Советскую республику. Из партизан Кучек-хана и Красных частей создали персидскую армию. Она заняла Каспийское побережье, продвинулась в глубь страны. Уже планировался поход на Тегеран. Но тут начались разногласия между Кучек-ханом и членами Иранской коммунистической партии, которых привезли вместе с большевистским десантом. Эти завезенные коммунисты хотели сделать в Иране революцию по российскому образцу и, главное, очень быстро. Кучек-хан во избежание физической угрозы для себя и соратников ушел в лес, но перед этим направил Ленину большое письмо. Он писал, что коммунистическую программу в Персии не осуществить, что те, кто ее осуществляет, не знают обычаев, условий жизни и желаний народа, что это может плохо кончиться и народ перейдет на сторону врага. В конце письма Ленину Кучек-хан высказался прямо: «Голос персидского народа говорит, если мы не предотвратим вмешательства иностранцев в наши внешние и внутренние дела, то предпринятый нами шаг к свободе не будет иметь цены, так как, сбросив одну иностранную власть, мы попадем под власть другою». Вот так вот. Написал и ушел опять в партизаны.

Москва немедленно объявила Кучек-хана мелкобуржуазным националистом, его соратники были изгнаны из правительства, а власть перешла к крайне левым во главе с Эхсануллой-ханом. Этот переворот был проделан с помощью переброшенного красноармейского отряда в 800 человек.

Потом были два похода на Тегеран, которые не имели успеха. Более того, была оставлена столица Советского Ирана Решт. В армии не было обуви, обмундирования, много больных. В Москву шли сообщения: «Осталось всего 16 ящиков денег. Не хватает даже на выплату жалованья. Просим прислать 50 ящиков». Потом военные действия стихли, случались короткие вспышки с обеих сторон. А в марте 1921 года Советская Россия подписала с шахской Персией договор о ненападении и сотрудничестве.

В декабре 1921 года погиб Кучек-хан. Он воевал против шаха до последнего, потом ушел в горы с остатками своего отряда и замерз в снежную бурю. Там его случайно нашли солдаты шаха. Велимир Хлебников описал финал: «У замороженного трупа отрубили жречески прекрасную голову и, воткнув на копье, понесли в долину… и выставили в Реште на всеобщее обозрение… Персидская революция закончилась».

24 сентября 1920 года зампредседателя Тамбовского губисполкома Мещеряков, специально командированный в Москву, обратился с запиской к Ленину: «Положение наше ухудшилось. Разоружены две роты, взяты 400 винтовок и 4 пулемета, и, вообще, противник окреп. Я был у главкома Каменева, получил обещание послать в Тамбов один батальон и триста винтовок, но не дали ничего. Имею просьбу переговорить с Вами, ибо положение худое».

Поясню, о чем идет речь. Речь идет о крестьянской войне в Тамбовской губернии, которая вспыхнула в августе 1920 года и дальше мощно стала набирать обороты. Причина в том, что большевики забирают хлеб в деревнях по всей территории России, чем дальше, тем больше, подчистую. То есть проделывают то, что называется «продразверсткой». Это была такая идея: отобрать, распределить по фабрикам и заводам, и сразу будет коммунистическое производство и коммунистическое распределение. Потом Ленин скажет: «Мы ошиблись». Но скажет это не по собственной воле.

Тамбовскую губернию с хорошей землей и большим производством зерна продотряды облюбовали сразу, в первый же урожай после большевистского переворота. Осенью 1918 года там шуровали 50 отрядов, 5000 человек, явившихся за хлебом из разных городов. В Тамбовской губернии уже в 1918 году конфискации хлеба достигли размеров, невиданных в других местах. После этого, естественно, площадь посевов резко уменьшилась – дураков нет, чего сеять, если отберут. Количество рабочего скота сократилось на 40 процентов – чего его держать и кормить, если пашем теперь меньше. А лошадей продотряды еще и себе забирали. Урожайность тоже упала почти в 4 раза.

В 1920 году в Тамбовской губернии к тому же была засуха. Но Москву это не интересовало. Из Москвы была спущена разнарядка: сдать столько-то, но объективно столько зерна взять было негде, не было его. В докладе-жалобе Борисоглебского уездного исполкома, направленном в ЦК РКП(б) в феврале 1920 года, изложено, какими методами действовал командир местного продотряда: «По приезде в село собирал крестьян и торжественно заявлял: «Я вам, мерзавцы, принес смерть. Смотрите, у каждого моего продармейца сто двадцать свинцовых смертей для вас, негодяев!» Затем начинается требование отдать хлеб, причем больше, чем крестьяне могут дать. В ход пускают порку. Крестьян пороли. От побоев умирали люди. Проводили мнимый расстрел. Арестованные были посажены в сарай, из которого поодиночке выводили, раздевали, ставили к стенке и командовали: «Взвод! Пли!» Продармейцы стреляли в воздух, а обезумевший от страха крестьянин падал в обморок. Затем громко кричали: «Одну сволочь расстреляли, давайте другую». Но этого мало. Крестьян потом раздетыми запирали в холодном сарае, где они сидели на морозе несколько часов.