Энтони Бивор - Битва за Арнем. Крах операции «Маркет – Гарден», или Последняя победа Гитлера

Той же ночью фельдмаршал Монтгомери отправил генералу Эйзенхауэру уверенное сообщение в своем духе: «По моему мнению, операция “Маркет” пройдет хорошо… Британская воздушно-десантная дивизия в Арнеме пережила не лучшие времена, но теперь, когда мы можем продвинуться на север от Неймегена и поддержать их, им станет легче. И есть хороший шанс выбить немцев с Арнемского моста и захватить его неповрежденным» [864] DDEP, Box 83. .

В среду на рассвете шел небольшой дождь, бессильный погасить пламя на северной стороне Арнемского моста и в центре города. Один из немногих местных жителей, оставшихся в этом районе, в ужасе смотрел на церковь Святого Вальпургия: по его словам, «колокольни были похожи на огромные столбы огня» [865] Piet Hoefsloot. – CRCP 120/25. .

Бойцы Фроста подозревали, что «хорошего», как выразился Монти, шанса удержать мост у них не было, но догадывались, что их присутствие доставило немцам немалые неудобства. Бригадефюрер Хармель, руководивший операцией в Неймегене с северного берега Ваала, очень хотел услышать, что британская 1-я воздушно-десантная дивизия разбита. «Черт бы их побрал, упрямые!» [866] SS-Brigadeführer Harmel. – FMS P-163. – выругался он. Он отчаянно нуждался в автомобильном мосте: импровизированная паромная переправа в Паннердене просто не могла обеспечить доставку подкреплений и снабжение. Штаб Биттриха счел своим долгом объяснить вышестоящему командованию, что задержка с ликвидацией батальона Фроста была вызвана «фанатическим упорством» [867] II SS Panzerarmeekorps. – BArch-MA RS 2–2 32. Р. 5. англичан. Фрост и его люди никогда бы не согласились с определением «фанатический», но были бы совершенно согласны, что британцам свойственна жажда крови.

Боеприпасы были почти на исходе. Не осталось ни одного снаряда для PIAT, чтобы уничтожать вражескую технику. Хотя Фрост уже не очень надеялся на успех, им овладела убежденность: «Это наш мост, и вы на него не зайдете» [868] Lt Col John Frost, CO 2 Para. – CRCP 110/42. . Связист сказал, что они установили контакт со штабом дивизии. Фрост впервые смог поговорить с Урквартом, услышал, что и у них все очень сложно, и заверил, что они продержатся как можно дольше, но проблема была в боеприпасах, медикаментах и воде. Затем он спросил о 30-м корпусе. Уркварт знал немногим больше. Фрост понял, что на помощь ему и его людям никто не придет. Шутки, что Гвардейская бронетанковая дивизия остановилась, чтобы почистить поясные пряжки и отполировать сапоги, уже не казались смешными. Накануне он обсуждал с Фредди Гофом из разведроты, что делать, если придется прорываться. Очевидным направлением была дорога прямо на запад от Остербека, но Фрост решил, что будет лучше проскользнуть группами на север через сады за домами.

Все по-прежнему хотели знать, где 30-й корпус. Капитан Билл Марквенд в штабе бригады послал на чердак связиста с рацией № 38. Отчаянно пытаясь установить связь, тот снова и снова слал сообщения открытым текстом: «Это 1-я парашютно-десантная, вызываем 2-ю армию» [869] Signalman Stanley Copley, 1st Para Brigade. – CRCP 110/1. . Ответа по-прежнему не было.

Все больше домов рушилось под натиском огня и артобстрела: для ускорения процесса немцы применяли зажигательные снаряды. Захватив предпоследний дом на восточной стороне, немцы отправили саперов заложить взрывчатку на нижней части моста, чтобы его взорвать, если британские танки прорвутся из Неймегена. Контратака, которую возглавил лейтенант Джек Грейберн, заставила их отступить, и саперы сняли заряды. Немцы снова пошли в наступление, и Грейберн, уже дважды раненный, был убит очередью из танкового пулемета. Посмертно его наградили Крестом Виктории.

Утром при поддержке пехотинцев в камуфляже в Арнем вошел батальон «Королевских тигров» [870] «Королевский тигр» ( нем . Königstiger), или Tiger II, – немецкий тяжелый танк заключительного периода Второй мировой войны. и с грохотом пересек площадь Виллема со стороны Велпа. «Однако 60-тонный танк-колосс, – признавал генерал-оберст Штудент, – не мог быть особо эффективным в бою на узких улочках и между домами» [871] ALDS. . По крайней мере, не было риска, что танки раздавят орудийные расчеты. Артиллерийские орудия на гладком асфальте могли откатиться метров на десять при каждом выстреле, и было непросто отскочить вовремя. Боевая группа Бринкмана тем временем «перешла от периода исключительно жестоких ночных боев, – писал бригадефюрер Хармель, – к выкуриванию отдельных очагов сопротивления с помощью “панцерфаустов” и огнеметов» [872] Harmel. – FMS P-163. . Обдав англичан дымом, отряд Бринкмана двинулся вперед. «Взяли очень много пленных, в основном раненых».

В школе капитан Эрик Маккей выдал каждому из своих саперов по две таблетки бензедрина, но сам не принял ни одной. «Люди были изможденные, грязные, – писал Маккей. – Меня до печенок пробирало, когда на них смотрел. Измученные, замызганные, с красными воспаленными глазами. Почти на всех была затасканная полевая униформа, и повсюду кровь» [873] Capt Eric Mackay, 1st Para Squadron RE. «The Battle of Arnhem Bridge» // Royal Engineers Journal. Dec. 1954. Р. 305ff. . Их лица с трехдневной щетиной почернели от тушения пожаров. На бинты врачи резали десантные халаты и штаны. Все страдали от невыносимой жажды. Пили ржавую воду из уцелевших радиаторов.

Школа Ван Лимбург-Штирум теперь выглядела как решето. «Куда ни глянь, дневной свет» [874] Ibid. . Это был последний британский редут на восточной стороне моста, поэтому немцы снова обрушили на здание мощный огонь. Маккей был обеспокоен, боялся, что рухнет потолок, на что надеялся Хармель с его тактикой подрыва зданий систематически сверху вниз. Снаряды одного из «Королевских тигров» опять подожгли его еще утром.

Маккей понимал, что срочно нужно что-то сделать для тридцати пяти раненых в подвалах. Майор Льюис сам пострадал от очередного взрыва. Осталось только четырнадцать здоровых бойцов, и, если бы огонь усилился или стали рушиться перекрытия, им не хватило бы времени вывести всех раненых. Они решили прорываться, отдать школу, а раненых в подвалах оставить на попечение немцев. Шестеро пошли в авангарде с уцелевшими «Брэнами», восемь человек несли на носилках четверых раненых. Но прорыв к свободе был недолгим. Почти все попали в плен.

Рингсдорф из боевой группы Бринкмана вспоминал, как кто-то выглянул из проема подвала. «Моей первой реакцией было швырнуть гранату в подвальное окно. Но тут услышал крик: “Нет! Нет!” – и стоны. Чеку я уже выдернул, так что бросил гранату в сторону другого дома. Затем я спустился в этот подвал, готовый к любой ловушке, вошел и сказал: “Руки вверх!” В погребе было полно раненых англичан. Они были очень напуганы, и я сказал: “О’кей, хорошо”. Я взял их в плен и приказал, чтобы о них позаботились… Эти раненые были совершенно беспомощны, многих пришлось нести. Выглядели они ужасно» [875] Alfred Ringsdorf, I/21 Pzgr-Rg/10 SS Pz-Div. – CRCP 130/14. . Рингсдорф проявил впечатляющую сдержанность: его командира роты оберштурмфюрера Фогеля, которого Рингсдорф очень любил, англичане только что разрезали почти надвое пулеметным огнем.