Шон Тафер - Евнухи в Византии

Вдобавок к проблеме терминологии существует и проблема изображений. Визуальные источники фигурируют в спорах о существовании ассирийских евнухов [194] См. Grayson (1995), 92-3. Детали см. в Reade (1972), особ. 91–92, 95–96, 99-100. . Хорошо известно, что на ассирийских рельефах изображены безбородые фигуры, и некоторые ассирологи утверждают, что они изображают евнухов, поскольку в некоторых обществах борода у взрослых мужчин считалась нормой [195] На печатях также присутствуют безбородые фигуры: Grayson (1995), 92, n. 40. . Впрочем, другие предполагают, что они могут просто изображать молодежь. Однако эта тема не ограничивается Ассирией. На персидских рельефах также изображены безбородые фигуры, хотя и несколько иначе, чем на ассирийских: их описывают как «стройных» и «элегантных» [196] Llewellyn-Jones (2002), 24, об особом случае рельефов Персеполя. . И опять историки расходятся во мнениях, следует ли считать эти фигуры евнухами [197] Llewellyn-Jones (2002), 24; Briant (2002), 274. . Более поздний римский пример – знаменитая мозаика с Феодорой из Сан-Витале в Равенне [198] См., например, James, Tougher (2005), 157. . Императрица изображена в сопровождении свиты женщин слева от нее и двух мужчин справа. Эти мужчины безбороды, и их часто принимают за евнухов. Однако в это время в римской истории бороды еще не стали нормой для взрослых мужчин, поэтому остается неопределенность: на парной мозаике с Юстинианом тоже изображены безбородые мужчины. Можно обратиться к одежде персонажей, чтобы прояснить личность людей, изображенных на произведениях искусства. Надписи могут предоставить дополнительную помощь в их идентификации, если они есть на таких изображениях. Византийский пример – портрет заказчика Библии Льва Х века, на котором изображен безбородый Лев, передающий свою книгу Богородице [199] Цветное воспроизведение см., например, в Lowden (1997), pl. 111, p. 202. . Отсутствие бороды говорит о том, что он евнух, но главное, это подтверждают сопровождающие надписи [200] Об отсутствии бороды как признаке принадлежности к евнухам см. Dumitrescu (1987). Однако некоторые византинисты предостерегают от предположения, что все взрослые безбородые лица мужского пола – это евнухи: Bjornholt, James (2007). Еще одна сложность заключается в том, что некоторые мужчины, про которых известно, что они были евнухами, могли изображаться с бородами. Дальнейшее обсуждение см. в главе 7. : в них он назван препозитом и сакелларием – должности, которые обычно занимали евнухи. Существуют и другие примеры. Изображения безбородых мужчин появлялись и на хеттских рельефах, и на них могли быть надписи. Хокинс утверждает, что они могут прямо указывать на принадлежность безбородых людей к евнухам там, где используется термин wasinasi- , который он понимает как «евнух» [201] Hawkins (2002), 230–231. Он утверждает также на основании внешности, что Ярири, регент и опекун юного царевича Камани, был евнухом. . На фреске III века н. э. из Дура-Европос на Евфрате изображены безбородые фигуры, участвующие в жертвоприношении, одного из которых надпись называет Отесом, а также евнухом [202] Elsner (1998), 213; Cumont (1926), особ. 125–126. . С другой стороны, некоторые фигуры еще более загадочны. Так, сохранился фрагмент аттической краснофигурной чаши (около 500–490 годов до н. э.), на котором, по-видимому, изображен чернокожий мужчина – участник симпосия [203] См., например, Miller (1997), 214–215. . Видно, что обнаженная фигура лишена гениталий, так что некоторые исследователи предполагают, что это евнух. Хорошо различимые волосы на лице, которые могли бы противоречить этому предположению, толкуются как шрамы. Учитывая странность иконографии, этот случай, видимо, лучше оставить без ответа.

Последняя трудность, на которую стоит обратить внимание, – отсутствие голосов самих евнухов. Очень часто, особенно для античности и Средневековья, приходится полагаться на свидетельства неевнухов, чтобы узнать что-то о евнухах [204] Marmon (1995), x, отмечает молчание о евнухах в ее случае, хотя она описывает это как «достойное». Tsai (1996), 8, заявляет: «Настало время для того, чтобы евнухам было позволено говорить за себя самих и чтобы их рассматривали как субъектов, а не как объекты истории династии Мин». .

Повсеместное отсутствие свидетельств самих евнухов достойно сожаления [205] Возможно, отсутствие голосов евнухов отчасти объясняет тягу некоторых романистов к рассказчикам-евнухам. Самый известный пример – Renault (1972), но см. также Harris (2002); Marsche (2002). . Впрочем, есть некоторые исключения из этого правила. Барбье сетует, что кастраты не писали мемуаров, но отмечает уникальный случай Филиппо Балатри [206] Barbier (1996), 3, 176–178. . Автобиография Балатри была написана рифмованными стихами, – форма, несомненно, повлиявшая на характер содержания [207] Обсуждение мемуаров Балатри см. в Heriot (1975), 200–224. . Историки Китая также ссылаются на мемуары евнуха Лю Жоюя (XVI–XVII века) [208] Tsai (1996), особ. 42–43. . Учитывая редкость этих примеров, странно, что они не заслужили большего внимания. Чем ближе мы к сегодняшнему дню, тем больше у нас возможностей получить доступ к образу мыслей кастратов. В случае со скопцами Энгельстейн смогла опереться на их собственные архивные документы [209] Engelstein (1999), xiii. . Особенно интригуют письма Никифора Петровича Латышева, добровольно отправленные им чиновнику Владимиру Бонч-Бруевичу [210] Engelstein (1999), особ. 2–5, а о сборе информации Бонч-Бруевичем вообще см. 158–162. . Когда дело доходит до хиджр, которые всё еще существуют, члены этой группы могут общаться с нами напрямую и говорить сами за себя, быть источниками для исследований Нанды и Джеффри, равно как и множества журналистских репортажей [211] О предоставлении хиджрам собственного голоса см. Nanda (1998), особ. x-xi. . Были опубликованы даже электронные письма хиджры Моны Ахмед [212] Singh (2001). . Однако важно понимать, что хотя такие лично созданные тексты ценны, они не лишены проблем. Исследование хиджр Нандой показывает, что их рассказы, как правило, соответствуют типичным шаблонам, что повышает вероятность стандартизации способов самопрезентации [213] Nanda (1998), 124. Отмечено также в Jafrey (1997), 101, 215. . Энгельстейн прямо комментирует самоосознающий характер репрезентации скопцов [214] Engelstein (1999), 9-10, 133–144, 150. . Проблема репрезентации поднимает и вопрос о ее правдивости. В случае допроса скопцов в юридическом контексте можно было бы ожидать, что они будут стремиться защитить себя [215] Engelstein (1999), 79–88, 116. . Но хиджры могут быть и неуловимы, и Нанда отмечает практическую проблему разговора с хиджрой один на один [216] Nanda (1998), 69 (колеблющиеся мнения хиджры Камладеви), 72 (Мира не рассказала всего, несмотря на свое признание), 84 (проблема общения с ними наедине). Она также отмечает необходимость завоевать доверие хиджр: xvi. . Можно было бы предположить, что электронные письма Моны Ахмед рассказывают всё как есть, но следует подумать и о том, как они были отобраны, как отредактированы, может ли она как изгой в своем сообществе быть типичной хиджрой (если такие существуют) и в какой степени она чувствовала себя вынужденной представить свою версию конкретных событий.