Крис Хамфрис - Кровь Джека Абсолюта

У ворот между тем затеялась перепалка. Два лакея в напудренных париках и лиловых камзолах заступили дорогу группе молодчиков, указывая на фляжки, зажатые в их руках. Они были правы, ибо проносить с собой в парк спиртное строго-настрого запрещалось, чтобы не ущемлять интересы хозяина Воксхолла, делавшего хорошие деньги на каждой пинте проданного им своим клиентам вина. Люди лорда Мельбури обернулись на шум, и за их спинами образовался проход. Вполне достаточный, чтобы в душе Джека ворохнулась надежда. Он почуял свободу и двинулся к ней сначала медленно, потом все быстрее. И наверняка выскользнул бы из ловушки, если бы его взгляд не уперся в знакомый камзол, розовый, распираемый грудью верзилы сатира, явно принадлежащего к числу скандалистов, но не скандалившего, а стоящего чуть в стороне.

За него, как, впрочем, и за всех своих дружков, разорялся плотный детина, одетый, как и Джек, в венецианское домино.

— Псы, — кричал он, — я все равно проскочу! Дайте мне только как следует за вас взяться!

И, как это ни странно, Джек поначалу пошел не на голос, а на три свежие и хорошо заметные извилистые царапины, выползавшие из-под маски буяна и сбегавшие вниз по его толстой щеке.

Как только он понял, кто перед ним, страх исчез.

— Негодяй! — заорал Джек, одним прыжком преодолевая разделявшее их пространство.

В его действиях не было никакого расчета, он с ходу ударил, а потом бил, бил и бил. Без всяких правил, без удержу, обуреваемый дикой злобой и утробно рыча.

Его схватили и повалили на землю. Не бесы Мельбури, а лакеи без масок. Сноровисто, но без излишней жестокости. В Воксхолле за порядком приглядывали люди бывалые, хладнокровные, специально обученные, в основном бывшие моряки. Вскинув голову, Джек увидел, что его враг тоже повержен и схвачен, и, поскольку тот уже был без маски, отметил с жестокой радостью, что у него подбит глаз и распух нос.

— Что тут за склока? Что это за лесорубы, портящие настроение уважаемым людям?

Тот, кто задал эти вопросы, был, как и лакеи, без маски, но дорогой лиловый костюм его явно шили лучшие лондонские портные.

— Безумствующие юнцы, мистер Тайерс, сэр, — ответил слуга, сжимающий локти Крестера. — Судя по запаху, в них бурлит джин.

— Джин? — Тщательно ухоженные брови укоризненно выгнулись. — Эта отрава в моем парке запрещена. Боже мой, господа, из-за вашего безрассудства я вынужден приказать никогда вас сюда не впускать.

— Мистер Тайерс. — Низкий вкрадчивый голос исходил из-под красной рогатой маски. — Мистер Тайерс, я думаю, вы узнаете меня.

Тон хозяина мигом сделался подобострастным.

— Действительно, сэр, я вас, кажется, узнаю. Если не ошибаюсь, вы — лорд…

Его моментально прервали:

— Никаких имен, сэр. Достаточно и того, что догадка ваша верна. Вы знаете, что я щедр с друзьями и, если помните, не раз разрешал ваши затруднения. Я могу помочь вам и сейчас.

— Буду безмерно рад, сэр. Но… как?

— Устранив это… недоразумение. — Лорд не слишком вежливо ткнул в Джека тростью. — Я вас избавлю от этого молодца. Пока он не выкинул еще что-нибудь. И как следует проучу. В частном порядке. Поскольку давно его знаю. — Он повертел рукой в воздухе. — Это известный буян.

— Вы так любезны, милорд. Что ж, раз уж это частное дело…

— Разумеется, частное. — Лорд слегка стукнул тростью матросов, удерживавших Джека. — Эй, любезные, позвольте моим людям сменить вас.

Хватка ослабла. Джека рывком подняли на ноги.

Освобожденный Крестер тоже встал.

— Дозволено ли мне будет сопровождать вас, милорд? — спросил он, отдуваясь.

— А ты кто таков?

— Кузен этого скандалиста. Я имею несчастье с малых лет его знать. Он всегда был большим мерзавцем и подлецом, и мне хочется видеть, как ему воздадут по заслугам.

Джек наконец обрел дар речи.

— Главный мерзавец тут не я, а этот тип, — выкрикнул он. — Это преступник, изнасиловавший сегодня невинную девушку. Можете делать со мной что угодно, но вначале кликните стражу. Он насильник, по нему плачет петля.

— Он лжет, — промычал в ответ Крестер. — Девица, о которой идет речь, известная шлюха-француженка. Она завлекла меня в дом, а потом отказалась сделать обещанное. Я преподал ей урок, вот и все. Эти джентльмены — свидетели.

Молодчики, на которых он указал, закивали. Не кивнул лишь Гораций, стоявший по обыкновению чуть в стороне.

— Ты лжец, Крестер Абсолют, негодяй, а вдобавок и трус. И был таким с самого детства. Ты не прочь поглазеть, как меня избивают, но никогда не осмелишься встретиться со мной как мужчина! Лицом к лицу и один на один!

Собравшаяся вокруг толпа отреагировала на это заявление возгласами:

— Храбрый парень, гляди-ка!

— А второй вроде трусит.

— Не разберешь, кто тут прав, кто не прав!

Крестер вспыхнул.

— Я всегда готов сразиться с тобой, недоносок. Назови лишь время и место.

— Здесь и сейчас.

Мистер Тайерс пришел в смятение.

— Нет, джентльмены, нет! Для подобных дел тут не место. Урезоньте же их! Умоляю, милорд!

Улыбка под красной маской сделалась шире.

— Действительно, Воксхолл слишком любим всеми лондонцами, чтобы обагрять его кровью. Но за его пределами немало укромных местечек. И, — продолжил лорд, обернувшись к Джеку, — поскольку ты только что выступил как мужчина, я тоже буду считать тебя таковым. Я уже устал от тебя. Так что, если ты выживешь после дуэли с кузеном, тебе предстоит стреляться во второй раз… со мной.

Выбора не оставалось. Но Джек теперь в нем и не нуждался. Он убьет Крестера, а потом будь что будет! После отмщения он примет с радостью все!

Один кивок лорда, и Джек был свободен, но бесы взяли его в полукольцо. Второй кивок, и вся компания двинулась к выходу из парка увеселений, однако тут же была остановлена.

— Скажите, любезные, — прозвучал твердый голос. — Куда это вы ведете моего сына?

Все обернулись. Это был человек в наряде Панча. Верней, только в маске, без костюма и атрибутики. Сэр Джеймс не любил тратить деньги на ерунду.

— Отец!

Джек сделал шаг, но тот остановил его знаком.

— Я вас знаю, сэр, — заявил лорд Мельбури.

— А я — вас, сэр Дьявол, — парировал Джеймс Абсолют. — И ваши привычки. Как в парламенте, так и везде. Делать все под покровом ночи, и ничего — при свете дня.

Мельбури дернулся.

— Вы хотите оскорбить меня, сэр?

— Возможно, чуть позже, — хладнокровно ответил сэр Джеймс, а затем повернулся к Джеку. — Что произошло у вас с Крестером?

Оба брата заговорили одновременно, но сэр Джеймс взмахом руки велел им замолчать.

— Теперь это не имеет значения. Все слышали, как вы оскорбили друг друга, вызов был сделан и принят. Вы оба — Абсолюты, оба совершеннолетние, а честь семьи надо уважать. А теперь, сэр, — он вновь посмотрел на Мельбури, — ответьте, из-за чего вы поссорились с моим сыном?