Синтия Хэррод-Иглз - Черный жемчуг

Слегка поклонившись, король произнес:

– Надеюсь, что очень скоро я буду иметь удовольствие видеть вас верхом на вашей великолепной лошади. В парке Сент-Джеймс приятно проехаться утром, прежде чем там соберутся люди.

Распростившись с девушкой самым учтивым образом, король переключил свое внимание на кого-то другого. Аннунсиата стояла ошеломленная, порозовевшая, она едва переводила дух, но у нее не оказалось времени осмыслить слова короля, ибо Хьюго взял ее руку, только что выпущенную королем, и взглянул на девушку с пристальным любопытством. Ричарда подозвали Гайд, герцог и принц, так что Люси заняла место у другой руки Хьюго.

– Дорогая моя, все прошло успешно для первого знакомства, гораздо лучше, чем я рассчитывала, – радовалась Люси. – Что он говорил тебе?

– О, он расспрашивал про Йоркшир, а потом мы немного побеседовали о лошадях, – рассеянно ответила Аннунсиата, не в силах оторвать глаз от удаляющейся спины короля. Сверкая улыбкой, Люси оглядывала придворных.

– Ты произвела настоящую сенсацию! Только взгляни, как они наблюдают за тобой. Дорогая, они будут говорить только о тебе, пока ты не получишь место придворной дамы.

– Им не придется долго ждать, мадам, – произнес Хьюго, очнувшийся от своей задумчивости. – Король сказал, что хочет видеть мисс Морлэнд на верховой прогулке в парке Сент-Джеймс.

Аннунсиата взглянула на него, и неожиданная мысль, пронзившая ее, заставила девушку густо покраснеть.

– О, он не это имел в виду, – поспешно возразила она, – это была просто любезность.

– Мадам, хотя мне и неприятно противоречить вам, – ответил Хьюго насмешливо-официальным тоном, скрывающим подлинные чувства, – король часто говорит не то, что имеет в виду – он действительно славится таким умением, – но если он в самом деле говорит то, что думает, в этом невозможно усомниться. И если только я не ошибаюсь, вскоре вы получите официальное приглашение.

Люси улыбнулась и пожала ему руку.

– Думаю, вы не ошиблись, милорд. Смотрите, что там происходит.

Посмотрев туда, куда указывала Люси, Хьюго увидел, как низенький, аккуратный черноволосый мужчина отвлек Ричарда от его оживленной беседы.

– Да, в самом деле – вот и Генри Беннет с вашим приглашением.

Им не пришлось долго томиться в неизвестности – не успели они пройти и нескольких шагов, когда Ричард оставил своих спутников и вернулся к жене и кузине.

– Дорогие мои, Люси, Аннунсиата, Генри Беннет только что принес приглашение от его величества на маленький ужин и танцы сегодня вечером. Надеюсь, я правильно поступил, приняв приглашение от своего и от вашего имени.

Улыбки подтвердили его правоту.

– А теперь, – продолжал Ричард, – мастер Гайд и их высочества ждут меня в старом дворце. Вы не возражаете, если вам придется отправиться домой одним? С Беном вы будете в безопасности.

Люси не успела ответить, когда ее перебил Хьюго:

– Сэр, на это утро мои дела закончены. С вашего позволения, я мог бы отвезти дам домой.

– Мы будем вам так признательны, Хьюго, – сразу же ответила Люси. – У вас хватит времени пообедать с нами?

– Конечно, с удовольствием приму ваше приглашение, – откликнулся Хьюго.

– Не ждите меня к обеду, – напомнил Ричард, – я останусь у мастера Гайда.

– Только не забудь вернуться домой пораньше, чтобы успеть переодеться к ужину, – напомнила Люси.

– Конечно, дорогая. Мы сможем увидеться с вами на ужине, милорд? Или, может быть, вы поедете во дворец с нами?

Хьюго слегка пожал плечами и криво усмехнулся:

– Меня не пригласили, – ответил он.

По совету Люси Аннунсиата отдохнула днем, чтобы выглядеть свежей на ужине и танцах вечером, а также желая немного побыть одной и разобраться в утренних событиях. Большая часть ее мыслей была посвящена королю: если он был настолько любезен, что сразу пригласил ее на маленький ужин, попасть на который считают неслыханной удачей все знатные девушки и их родители, значит, это можно считать редкостным благоволением. Вероятно, отчасти такое благоволение было вызвано роялистскими приверженностями ее семьи, но Аннунсиата слишком хорошо осознавала собственное очарование и слишком много слышала о личной жизни короля, чтобы не найти более вероятную причину подобной любезности.

Но если ее догадка верна, что тогда? Аннунсиата вздрогнула, подумав об этом. Барбара Палмер – возлюбленная короля, однако никто при дворе не думает о ней дурно. «Неправда, – возразил Аннунсиате ее внутренний голос, – Люси считает ее скверной женщиной». Девушка напомнила себе, что во Франции любовниц короля чтили наравне с королевой – им оказывали уважение, дарили титулы и земли. «Но здесь не Франция», – вновь возразил внутренний голос. Аннунсиата решительно запретила себе думать об этом, поняв, что зашла слишком далеко: король оказал ей простую любезность, и ничего более. Однако Хьюго был уверен, что король имеет в виду нечто большее, вспомнила она, размышляя над словами виконта. Что бы сказала мать? Но тогда зачем она вообще послала ее сюда?

Заставив себя оторваться от этих мыслей, Аннунсиата задумалась о другом: внезапно она вспомнила, как приближенные короля прореагировали на сообщение, что она прибыла из Шоуза. Роясь в памяти, девушка вновь увидела, как принц Руперт вскинул голову при этих словах. Среди слуг ходили рассказы о том, как во время войны принц останавливался в Шоузе – этим и объяснялось его удивление. Герцог Йоркский тоже вежливо кивнул ей, припомнила Аннунсиата; все прочие глядели на нее во все глаза, гадая, откуда она взялась. В памяти девушки всплыли слова Люси: «Ты произвела настоящую сенсацию!». Как приятно, когда о тебе так говорят, сонно подумала она и пожелала знать, что ждет ее вечером, когда внезапно ее охватила дремота, воспоминания перепутались в памяти, оставив только взгляд больших темных глаз и протянутую белую руку.

Она проснулась от шума, доносящегося снизу, и только приподнялась на локте, потирая заспанные глаза, как в комнату вошла Пэл с удивленным и озабоченным лицом.

– Что там? – сонно спросила Аннунсиата. – Что случилось?

– Хозяин вернулся домой, мисс, и привез такую; новость! О, мисс! Но боюсь, вам новость покажется плохой – из-за нее отменили ужин, на который вы были приглашены.

– Да что случилось?

– Вы узнаете обо всем в гостиной, – ответила Пэл, суетливо расправляя платье. – Миссис послала меня сказать, что она устраивает ужин дома, и уже пригласила несколько человек, так что вам пора одеваться. Вставайте, мисс, сейчас принесут горячую воду.

Поняв, что от Пэл ей ничего не добиться, Аннунсиата послушно встала, позволив умыть и одеть себя. Должно быть, Пэл умышленно не стала ничего рассказывать, чтобы догадки отвлекли Аннунсиату от разочарования из-за отложенного первого визита во дворец. Пэл одела девушку в милое и скромное платье из струящегося шелка цвета зеленого яблока и кружевную накидку, переплела ее волосы темно-зелеными лентами и отошла, чтобы полюбоваться на собственное творение.